Марина Казанцева - Планета Скарсида

Впереди по курсу вырисовались знакомые горы, где произошла первая блистательная битва. Но платформа смещалась левее.

— Он не найдёт нас тут? — спросила Инга, видя, что их летающий корабль пошёл на снижение возле каменного купола обсерватории.

— Ему сейчас не до нас. — улыбнулся Моррис одними губами. — Он сейчас сражается с моим фантомом. Зря бухает Энергию. Я завернул его вместе со своей куклой в пространственный кокон. Ему кажется, что он сражается над Псякерней.

Они сошли с платформы под прикрытием поля — оно защищало их уже не от солнца, а от удушливой атмосферы. Двое людей вошли в укрытие, оставив на платформе одиноко лежать мёртвое тело маленького архивариуса.

— Ты устала? — спросил он, хотя сам вопрос был излишен — лицо Инги говорило само за себя. Не столько лишения, сколько тяжкое чувство отражалось в нём, и Моррис понимал, в чём дело. Однако, оправдываться было нечем.

Он тысячу раз бился над этой загадкой. Он призывал на помощь и логику, и интуицию. Два этих его главных помощника говорили одно: ты прав, Моррис. Да, таково основное правило победы: лучше проиграть битву, чем войну. Выходит, он не имел иного выхода, как только угробить всех квази? Пожертвовать малым, чтобы победить в большом. Его истерзанный рассудок не находил иного выхода. Тысячу раз он проигрывал в уме возможные сценарии, но исход был всегда один — те, кто верили в него и доверяли ему, погибали. И, самое страшное, он всё больше убеждался в своей правоте: в этой битве Сил единственно возможной правильной стратегией было расчетливое предательство и умная ложь.

Моррис прошёлся по тесному помещению обсерватории — между пустыми стеллажами и бесполезным телескопом. Инга уселась на пол у стены, устало положив голову на руки. Хотя она и была прикрыта полем, которое фильтровало для неё воздух и спасало от высокой температуры внешней среды, оно не подпитывало её Силой, как Морриса. Габриэл экономил даже на этом. Ему самому была нужна эта подпитка, а ей приходилось терпеть.

— Ложись, пожалуйста. Отдохни. — сказал он ей.

Подняв голову, девушка увидела, что посреди обсерватории возникло низкое мягкое ложе, укрытое чем-то белым и воздушным.

— Тебе надо поспать, хоть немного. — настоял Моррис. — Это необходимо.

Инга послушалась и легла на нежное свадебное покрывало.

— Ты хочешь есть? — участливо спросил он.

Она не хотела, да и кто ж захочет после такого? Моррису пища не была нужна: его поддерживало поле — оно напрямую вливало энергию в клетки его тела.

— Моррис иди сюда. — позвала девушка, видя, как он непрерывно ходит по помещению. — Нет смысла так истязать себя. Здесь довольно места, иди, ложись.

— Я не могу. — кратко отвечал он, уйдя в свои мысли.

Он действительно не мог — задача поглощала все его чувства и все силы.

— Ты спи давай. — сказал он ей. — Я не буду тебе мешать своим мельканием.

Он вышел, и удерживать его было бесполезно.

За стенами обсерватории ему сразу же попалась на глаза платформа с простёршимся посередине маленьким мёртвым телом. Не в силах смотреть на это, Моррис обошёл здание. Он шатался просто так, бесцельно.

Нигде не было тени — два солнца стояли по обе стороны равнины. Одно — заходящий Джарвус-2, второе — восходящий Джарвус-1. Планета заканчивала четвёртый виток и входила в пятый, находясь как раз на линии, разделяющей два солнца. Перед мысленным взором Морриса предстал тот рисунок, который оставил без вести пропавший Тобик: два солнца с пунктирной линией, соединяющей их центры, и перпендикуляр к ней, на конце которого, подобно яблоку, была надета Псякерня.

Он невольно глянул наверх — на глаз телескопа, устремившийся в небо. Моррис стремглав бросился обратно в обсерваторию.

Телескоп так и стоял, как поставил его пропавший астроном Тобик — нацелив око в ослепительное небо. Что можно тут увидеть? Моррис так спешил, что даже не стал протирать линзу, а просто послал слабую струйку Силы, чтобы её очистить. Он взобрался на ступени и пристроился на верхней площадке. Ему было неудобно — рост собакоида был в два раза меньше его собственного. Глянув в окуляр, Габриэл поморщился — сильно слепило небо. Потом он всё же присмотрелся и заметил, что среди яркого света блестит что-то крохотное. Какое-то зёрнышко располагалось между двух солнц, как раз в фокусе.

Положение планеты смещалось, и эта непонятная искорка уходила в сторону, за пределы обзора. Может, Тобик тут имел затемнённые линзы? Только некогда их искать. Моррис прибег к услугам Силы, и внешняя линза стала затемняться, удаляя яркий свет обоих солнц. В следующий миг Моррис увидел Фокус.

Это была отнюдь не виртуальная точка, как полагал Культяпкин. Это было то, что Тобик изобразил на своём рисунке: ровная огранённая поверхность, отражающая свет обоих светил. Оно медленно вращалось, переливаясь гранями. Очевидно, эта штука имеет немалые размеры, если уж слабый телескоп местного астронома взял изображение. Но ведь и сама орбита невелика. Наверно, малая орбита имеет расстояние от центра до планет не более, чем расстояние от Земли до Луны.

Штука давно скрылась из поля зрения, а Моррис всё сидел под телескопом и раздумывал. Чем больше он думал, тем более приходил к выводу, что ограненное тело в Фокусе имело прямое отношение к тем странным траекториям, которые описывали вокруг него обе планеты. Несомненно, это искусственный объект, однажды кем-то помещённый туда. И Моррис не сомневался, что это дело рук додонов. Что-то должно множество тысячелетий, если не дольше, поддерживать работу Фокуса. А что же это, если не Сила? Это единственное средство, употребляемое звёздной расой для всех своих нужд. А, если так, то следовало пойти и взять её. Пусть разрушится эта неестественная дружба двух солнц, породившая войну, что длилась несметное число лет.

Тонкий невидимый луч Силы-зонда протянулся от точки на разбитой, захламлённой, мёртвой поверхности северной части материка и достиг Фокуса. Он преодолел гладкую отражающую поверхность и проник внутрь неприступного кристалла. Он прошёл через слои неведомого материала и вошёл во внутреннее помещение. Стены Фокуса оказались прозрачными изнутри, отчего было видно всё, что делалось снаружи.

Приглушённый свет Джарвусов не мешал видеть две планеты, идущие по одной орбите — они занимали диаметрально отстоящие места. Одна располагалась по одну сторону от Фокуса и была закрыта облаками. Вторая была жуткого буро-чёрного цвета, от неё отделялись и уходили в пространство космоса белесые клочья.

В довольно просторном помещении фокуса имелся пол, над которым располагалась пластинчатая полусфера, а в центре её возвышалась вторая полусфера — размером около метра в поперечнике, гладкая, матовая, с блуждающими по ней огнями и непонятными символами вспыхивающими на поверхности.