- Это будет наш секрет. - Натаниэль взглянул на Хивер и пожал плечами. - Когда возвращусь, не осведомлен.
- Не беспокойтесь, лорд Уэйлер, - улыбнулась та. - Вам необходимо развеяться.
Выйдя в коридор, эколитарий повернулся к Сильвии.
- С чего начнем?
Женщина остановилась.
- Что вы задумали на этот раз?
Проигнорировав острую нотку в ее голосе, он ответил:
- Погулять, посмотреть, возможно - пообедать где-нибудь, где вы предложите. В общем, отдохнуть. Разве я недостаточно четко выражался?
- Я сомневалась. Хотела прояснить ситуацию. Вы видели огненные фонтаны в Галерее?
- Я и Галерею-то не видел. Где это?
- Пойдемте. Нужно спуститься к поездам. В Галерее выставляют самые выдающиеся произведения. Экспозиция меняется почти ежедневно, порой попадаются восхитительные вещи. Кроме того, там есть отдел доимперского искусства, ретроспектива от самого начала.
Она взяла его за руку и быстрым шагом, почти срываясь на бег, повела к лифтам. С такой скоростью путь занял всего несколько минут. Вскоре Натаниэль уже оказался в Галерее.
Главный круглый зал был больше, чем приемная императора, и более чем вдвое выше. Площадку в середине, шагов пятьдесят в поперечнике, окружала трехметровая бронзовая стена.
За стеной и над нею пылали огненные фонтаны. Разноцветные языки пламени сплетались между собою, мерцали, гасли и вновь взметались ввысь так мог бы выглядеть умирающий ангел, которого душит вспышками красной злобы демон, а так - ангел-победитель, заливающий мир сиянием добродетели.
Зеленый, зеленый!.. Впервые за долгие дни в коридорах и тоннелях Нью-Августы Натаниэль увидел настоящий зеленый цвет, льющийся извечным триумфом весны, сменяющийся более темным оттенком лета, после - алым золотом осени и, наконец, мертвой белизной зимы.
Он стоял, будто в трансе, и только смотрел.
- Вы скучаете по Аккорду?
- Да. Здесь так много бесконечных тоннелей, но на траву можно лишь смотреть из окна, а коснуться ее нельзя.
Сильвия тронула его руку.
- Пойдемте посмотрим на старый Зал скульптуры.
Со свойственной ей грацией танцовщицы она опять метнулась вперед, и неуклюжий Натаниэль едва не упал. Пришлось вспомнить, что Сильвия в свое время была - а может, и до сих пор остается - агентом Имперской Разведывательной Службы.
Нет, поправился эколитарий, несомненно, до сих пор остается. Как иначе ей удалось бы провести его в башню Минобороны?
- Эта скульптура очень древняя, тогда даже не было атомной энергии. Называется "Мыслитель".
- А торговые переговоры уже существовали?
- Будьте в меньшей степени дипломатом, любезный посланник, и в большей - художником.
- Да я и прямую линию не проведу!
Сильвия скользнула к следующей скульптуре, изображавшей человека, выбирающегося из расколотого шара. Натаниэль несколько секунд ее разглядывал, пока не понял, что шар - это Терра, а неясные линии на его поверхности - очертания континентов.
Скульптору удалось уловить стальное выражение решимости - вроде того, что эколитарию не раз приходилось видеть на лицах солдат Института, - и намек на надежду, взгляд, направленный за горизонт.
- "Полет", около 100 года атомной эры. Автор неизвестен.
Эколитарий кивнул. Сильвия, уже отошедшая к следующей скульптуре, не понимала, что имел в виду создатель "Полета". А он - понимал. Возможно, в этом и состояло противоречие между Империей и Аккордом. Империя всегда стремилась к замкнутости, будь то в коридорах Нью-Августы или в границах между секторами, протянутых среди звезд.
Дальше стояла фигура танцовщицы, невозможным образом державшаяся на кончике одного пальца ноги.
- Вам не хватает балета? - спросил Натаниэль.
- Он навсегда остается в крови, его не вытравишь.
- Почему вы перестали им заниматься?
- Плохо получалось. Во всяком случае, для Императорского Двора - туда ведь отбирают лучших из лучших с сотен планет. Ох! Я сопротивлялась, но в конце концов пришлось признать вердикт Арбитра.
- Арбитра?
- Вы не знаете? Арбитры Искусств. Они решают, кто может получить подобную профессию.
- Это так важно?
- Любезный посланник, для человека искусства это - всё. Если Арбитр не одобрит вашу кандидатуру, вам приходится либо эмигрировать, либо поступить на службу.
- Понятно. И вы?..
- И я поступила в службу внешних сношений. Только и всего. - В ее словах слышалась горечь.
- А почему не эмигрировали туда, где могли бы танцевать?
- Это не так просто. Направления на эмиграцию выдаются случайным образом. Иначе дети тех, у кого есть связи, оседали бы на планетах вроде Каллерии и Эйнштейна, а людей безвестных и впавших в немилость высылали бы в Альпарту. Единственная сфера, где сохраняется абсолютная справедливость, - эмиграционная лотерея.
Натаниэлю в это не верилось, однако он держал язык за зубами. Теперь он намного лучше понимал, каким образом Империя поддерживает порядок в Нью-Августе.
- Вы теперь совсем не танцуете?
- Только в свободное время, в качестве хобби. Но довольно об этом.
Натаниэль погладил Сильвию по плечу, не зная, что еще может сделать.
Она отдернулась, коснулась его ладони и шагнула к следующему экспонату.
Весь остальной Зал скульптуры был словно в тумане. Натаниэль думал только о двух статуях - о человеке, вылупляющемся из скорлупы Терры, и о танцовщице.
Когда они вышли из Галереи, Сильвия остановилась и махнула рукой в сторону миниатюрного садика по пути к главному залу.
- А на Аккорде цветы похожи на наши?
- У нас их немного, в основном - на фруктовых деревьях. И все когда-то привезены с Терры.
Натаниэль надеялся, что Сильвия пропустит эти слова мимо ушей, хотя и знал, что будет иначе. Теперь ему предстояло объяснить, не впадая в научный педантизм, что биосфера Аккорда - продукт параллельной эволюции, и основные семейства растений напоминают скорее вечнозеленые голосеменные, нежели терранские лиственные деревья. По прошествии двух тысяч лет виды, импортированные с Терры, начали доминировать над автохтонной флорой Аккорда. Для сохранения баланса Институт разработал более стойкие сорта и гибриды, в результате чего в ряде случаев положение изменилось к обратному. Полностью аборигенная растительность сохранилась в сухих высокогорных степях, поскольку терранские кактусы и полевые травы завезены на планету не были. Теперь попробуйте это изложить популярно.
- Цветы - только на фруктовых деревьях?! Как интересно. Мы сидим взаперти из-за экологических проблем, а вы можете свободно гулять по всей планете, но там и посмотреть-то не на что?
- Ну, не совсем. Скажем, паличное дерево весьма живописно в сухой сезон, когда на нем распускаются листовидные отростки, окрашенные в желто-зеленую полоску.
