Он крикнул:
— Остановитесь! У вас что, нет дел поважнее? Где ваше чувство ответственности? Если у цивилизации нет будущего, то какое значение имеет ничтожная толика славы, из-за которой вы деретесь?!
Дуэлянты, не обращая внимания на миротворца, продолжали махать шпагами. Тот, что был повыше, вскрикнул от боли, шпага его со звоном упала на землю. Он повернулся и побежал, держась за раненую руку. Второй сделал пару шагов вдогонку, остановился и плюнул вслед проигравшему.
— Ни стыда ни совести! — воскликнул он и наклонился за париком. Выпрямившись и увидев Вана, он махнул в сторону убежавшего и добавил: — Набрался наглости утверждать, что это он изобрел математический анализ! — Человек напялил парик на голову и церемонно раскланялся перед Ваном: — Исаак Ньютон, к вашим услугам!
— Проигравший, должно быть, Лейбниц? — осведомился Ван.
— Именно. Негодяй! Вообще-то, мне не особо-то и нужен этот мелкий осколок славы. Три закона механики уже сделали меня самой значительной личностью в этом мире после Господа Бога. Всё: от движения планет до деления клетки — подчиняется трем великим законам. А теперь, имея такой мощный инструмент, как математический анализ, мы рассчитаем орбиты наших трех солнц — это лишь вопрос времени.
— Не так-то все просто, — возразил человек, пытавшийся остановить дуэль. — Вы не задумывались, какое количество вычислений потребуется? Я видел ваши дифференциальные уравнения, и не думаю, что для нашей задачи имеется аналитическое решение, — только численное. И все же вычислений понадобится столько, что если засадить за эту работу всех математиков мира и заставить их трудиться беспрерывно, то они ее до конца света не решат. Конечно, если мы не научимся рассчитывать траектории солнц в ближайшее же время, то конец света наступит гораздо скорее, чем мы ожидаем. — Он тоже поклонился Вану, но на более современный манер. — Фон Нейман[40].
— А разве вы не затем затащили нас так далеко на Восток, чтобы решить эти уравнения? — осведомился Ньютон и обратился к Вану: — С нами плыли Норберт Винер и этот дегенерат, который удрал. У Мадагаскара на нас напали пираты. Винер вступил с ними в бой, чтобы мы, остальные, могли спастись, а сам погиб смертью храбрых.
— Но зачем понадобилось ехать в такую даль, чтобы построить компьютер? — спросил Ван у фон Неймана.
Фон Нейман с Ньютоном в недоумении переглянулись.
— Компьютер? Машина для вычислений? А разве такое существует?!
— Вы не знаете о существовании компьютеров? А как же вы собирались справиться со всем этим огромным количеством вычислений?
Фон Нейман смотрел на Вана во все глаза, словно задавался вопросом, все ли у собеседника в порядке с головой.
— С помощью людей, конечно. Что в мире, кроме людей, способно производить вычисления?
— Но вы же только что сами сказали, что всех математиков мира будет недостаточно!
— Мы и не собираемся использовать математиков. Вместо них будут обычные люди. Но их нужно очень много — по меньшей мере, тридцать миллионов. Мы применим к математике грубую силу, бросимся на нее в массированную атаку!
— Обычные люди? Тридцать миллионов? — ошеломленно повторил Ван. — Но, насколько мне помнится, в эту эпоху девяносто процентов населения не знало грамоты! А вы хотите найти тридцать миллионов человек, разбирающихся в математическом анализе?!
— Вы не слышали анекдота про армию Сычуани? — Фон Нейман вытащил толстую сигару, откусил кончик, прикурил. — Солдаты, люди совершенно необразованные, во время муштры не могли справиться даже с самыми простыми командами типа «левой-правой». Командир нашел решение: велел каждому солдату обмотать левую ногу соломой, а правую — тряпкой. И когда они начали маршировать, он кричал им… — Тут фон Нейман заговорил с сычуаньским акцентом: — «Солома — тряпка, солома — тряпка!» Вот таких солдат нам и надо. Только нам надо тридцать миллионов.
Услышав этот современный анекдот[41], Ван понял, что его собеседник — не программа, а реальный человек, скорее всего, китаец.
— Такую огромную армию трудно даже себе вообразить, — сказал Ван, качая головой.
— Поэтому мы и приехали к Цинь Шихуанди, Первому Императору[42]. — Ньютон указал на пирамиду.
— Он все еще у власти?
Ван оглянулся вокруг. Стражники, охранявшие вход в пирамиду, и правда были одеты в простые кожаные латы и держали в руках алебарды в стиле «цзи», популярном в эпоху династии Цинь. Анахронизмы и мешанина исторических элементов в «Трех телах» его больше не удивляли.
— И он будет властвовать над всем миром, потому что его армия, насчитывающая больше тридцати миллионов человек, готовится к походу на Европу. Ну что ж, пойдем, познакомимся с императором! — Фон Нейман повернулся к Ньютону: — Бросьте шпагу!
Тот повиновался.
Все трое вошли в пирамиду. Пройдя по туннелю, они собрались было ступить в Большой зал, но тут один из стражников потребовал, чтобы путники сняли с себя всю одежду. Ньютон взвился:
— Мы знаменитые ученые! Люди нашего ранга не носят тайного оружия!
Ситуация сложилась патовая. И в этот момент в глубине зала прозвучал глубокий мужской голос:
— Это тот чужестранец, что открыл три закона движения? Впустите его вместе со спутниками.
Они вошли в зал. Первый Император расхаживал взад-вперед, подол его мантии и знаменитый длинный меч волочились по полу. Когда Цинь Шихуанди повернулся к гостям, Ван увидел его глаза — они были точь-в-точь как у царя Чжоу из дома Шан и у папы Григория.
— Цель вашего визита мне известна. Вы из Европы. А почему вы не обратились к Цезарю? Его империя велика. Уж он-то смог бы найти для вас тридцать миллионов солдат!
— О почтеннейший император, разве вы не знаете, во что превратилась его армия? Не знаете, в каком упадке его империя? Даже река, текущая через величественный Вечный город Рим, загрязнена до крайности. И знаете чем?
— Отходами военного производства?
— Нет, великий император — блевотиной римлян после их чересчур изобильных пиршеств. Перед началом пира под столы заранее ставят носилки. Когда патриции объедятся до такой степени, что не могут пошевелиться, слуги относят их домой. Вся империя погрязла в трясине излишеств, и вырваться из нее она не в состоянии. Даже если бы Цезарь и смог собрать тридцать миллионов человек, у них отсутствовали бы силы и качества, требующиеся для нашей великой задачи.
— Мне об этом известно, — сказал Цинь Шихуанди. — Но Цезарь сейчас реорганизовывает и вдыхает новую жизнь в свою армию. Познания жителей Запада внушают трепет. Вы не умнее людей Востока, но вы умеете прозревать верный путь. Например, Коперник установил, что солнц три, а ты, Ньютон, вывел свои три закона. Очень впечатляющие достижения. Здесь, на Востоке, пока что нет ничего равного им. У меня не хватит сил для завоевания Европы. Мои корабли недостаточно хороши, а линии снабжения по суше долго не продержатся.
