«Опять гестапо», — уныло сообразил конструктор. Похоже, фашистская разведка всерьез охотилась на пришельцев, а также на ученых, изучающих гостей из космоса.
Звать помощь было поздно, да и несерьезно, — фашисты без труда его скрутят.
Михаил понял, что придется действовать самому. Стараясь ступать как можно тише, он прокрался к гардеробу и выудил из кармана пальто свой «смит-и-вессон». Потом, торопливо вскрыв коробку, насыпал в карман пиджака пригоршню патронов. Зарядив револьвер, он сделал несколько глубоких вздохов, стараясь успокоиться. В барабане было всего шесть зарядов, — значит, нужно стрелять наверняка.
Аккуратно прицелившись в левую лопатку гестаповца, который держал на мушке Рейнмута, Михаил затаил дыхание и плавно потянул спусковой крючок. Револьвер оглушительно прогрохотал, ствол рвануло вверх, а противник, покачнувшись, выронил оружие и упал. Второй, сжимая парабеллум в вытянутой руке, быстро повернулся, и ствол его оружия задергался, с негромкими хлопками выбрасывая пули. Он промахнулся, поскольку не видел Каростина. В свою очередь Михаил два раза выстрелил и тоже не попал, но напугал фашиста. Эсэсовец отшатнулся и налетел на третьего, который в этот момент поднимался со стула, вытаскивая из-под плаща пистолет.
Воспользовавшись этой секундой замешательства, Михаил шагнул вперед, навел «смит-и-вессон» на тесно стоявших врагов и трижды нажал спуск. Одна из пуль достигла цели — немец, так и не успевший извлечь пистолет, сложился пополам и рухнул на паркет. На беду, последний фашист, оставаясь при оружии, разглядел тень, мелькнувшую в темном холле, и стремительно вскинул парабеллум. Михаил успел в последний момент отпрыгнул к гардеробу. Сразу после этого послышались новые хлопки выстрелов и звон задетого пулей зеркала.
Проклиная револьверы с их идиотской сложностью перезаряжания (то ли дело пистолет — заменил обойму, через пять секунд снова готов к бою), он откинул бар и принялся вытаскивать стреляные гильзы. Из комнаты доносилась громкая ругань гестаповцев и гремела мебель, видимо, кто-то из раненых пытался подняться.
Михаил кое-как заполнил патронами гнезда барабана, только теперь задумался: что делать дальше? Бросать атаку было глупо — убьют на месте. Еще глупее ждать пока проявят активность враги. Они — профессионалы, накинутся вдвоем и скрутят.
Каростин понимал, что обязательно растеряется и не сумеет отбиться от гестаповцев, которые наверняка владеют приемами рукопашного боя.
Внезапно он заметил движение в разбитом зеркале. Несмотря на сеть трещин вокруг пулевой пробоины, было видно, как кто-то медленно крадется к двери, явно готовясь ворваться в холл. Михаил направил револьвер на дверной проем, продолжая наблюдать за отражением противника. Когда гестаповец оказался у порога, конструктор разрядил «смит-и-вессон». Прошитый пулями, фашист рухнул навзничь, конвульсивно дергая ногами.
Из кабинета послышался шум, словно там ломали и роняли мебель. Михаил снова перезарядил барабан и осторожно, не приближаясь к двери, заглянул в комнату.
Гонт сполз на пол и сидел, облокотившись на стену, раскинув ноги и бессильно свесив голову на плечо. Стол лежал на боку, рядом валялись опрокинутые стулья и разбросанные бумаги, книги и журналы. Посреди этого беспорядка кипела драка.
Рослый и тучный Рейнмут сцепился с последним фашистом, обеими руками ухватив запястье врага, из-за чего тому не удавалось пустить в дело свой парабеллум.
Левая рука эсэсовца, пробитая пулей, висела плетью, поэтому вражеский агент не мог драться в полную силу. Он боднул астронома лбом в лицо, а затем попытался подсечь ногой, но Рейнмут был очень тяжел и устоял, не ослабив хватку.
Каростин побоялся стрелять — при, его меткости пуля с равным успехом могла задеть и фашиста и Карла. Михаил подбежал к дерущимся, перепрыгнув по дороге через чье-то тело, и с размаху, словно футболист, ударил эсэсовца носком ботинка по ноге пониже колена, затем пнул в пах и обрушил на макушку врага изящно изогнутую рукоятку револьвера. Фашист рухнул на колени, разжав ладонь, державшую оружие.
Карл и Михаил кое-как связали его и лишь после этого занялись остальными.
Немец бросился к бесчувственному гонту, а русский обследовал застреленных им эсэсовцев. Возле двери, выходящей в холл, лежал труп, украшенный кровавыми пятнами на груди и животе. Второй был еще жив, но конструктор не мог оценить, насколько серьезны его раны. На всякий случай Каростин и ему связал руки за спиной и поспешил на помощь Карлу. Астроном бинтовал сквозное пулевое ранение на плече инопланетянина.
— Как они напали на вас? — спросил Михаил.
— Внезапно. Мы сидели за столом. Я не слышал выстрелов, но гонт вдруг вскрикнул, из его плеча брызнула кровь. И сразу появились эти трое.
— Так я и думал…
Под прицелом собственного парабеллума избитый фашист поведал, что калифорнийская резидентура СД получила задание следить за профессором-эмигрантом Карлом Рейнмутом, обращая особое внимание на контакты с людьми, имеющими необычную внешность. Инструкция предписывала задерживать таких людей и проводить медицинскую экспертизу.
— Если бы анализы показали, что задержанный — не человек, мы должны были переправить его в рейх. Успевший прийти в сознание гонт прохрипел:
— Мне все понятно. Разведки земных держав, узнав о нашем прибытии, начали охоту. Это затрудняет нашу задачу.
— Расскажите, в чем заключается ваша задача, — предложил Михаил. — Мы могли бы сотрудничать.
Гонт застонал, но все-таки ответил:
— Где-то на севере Азии до сих пор скрываются наши сопланетники, уцелевшие после гибели предыдущей экспедиции. Наш корабль исследовал систему звезды, которую вы называете Сириус. Получив сигнал о катастрофе, мы немедленно направились к Солнцу, чтобы эвакуировать их… Но оказалось, что где-то на астероидах расположена база фурбенов. Вражеские роботы без конца атакуют наши… летающие машины… — Он сделал паузу. — Из-за этих роботов спасшиеся гонты не могут выйти на связь со звездолетом. Механизмы фурбенов немедленно запеленгуют их укрытие.
— Как залечить вашу рану? — спросил Рейнмут. — Способны ли земные лекарства помочь гонтам?
— Не беспокойтесь. Сейчас за мной прилетят.
Михаила интересовали сражения, которые уже третий год бушуют на больших высотах вокруг Земли. Гость из космоса раздраженно повторил: роботы фурбенов атакуют аппараты планеты Огонто. Самих фурбенов на базе, скорее всего, нет — только автоматические устройства.
Рассказав это, гонт опять потерял сознание. Каростин снова повернулся к офицеру СД, продолжая допрос:
