«Что он выискивает?» – подумал Тефе.
Бог дико ухмыльнулся и торопливо перебрался к левой передней стороне клетки. Он просунул руку между прутьями и вытянул ее, словно пытаясь до чего-то дотянуться.
Тефе проследил за его взглядом. Из беспорядочной толпы, пытающейся разбежаться по улице от взрыва, выступил человек в капюшоне. Он что-то крепко зажал в руке. Тефе перевел взгляд на бога и увидел, что тот делает человеку жест, просит бросить ему предмет.
Человек в капюшоне смотрел на бога, не замечая Тефе. Капитан со всех ног рванулся к нему, стиснув нож, а человек отвел руку назад и приготовился к броску.
Тефе столкнулся с противником за долю секунды до того, как кулак поднялся до верхней точки. Предмет, траектория полета которого оказалась нарушена, со звоном покатился по булыжникам мостовой, пролетев вперед лишь несколько ярдов. Человек в капюшоне потерял равновесие, но не упал. Ткань плаща откинулась, под ней оказалась женщина средних лет со шрамами на лице. Она мгновенно восстановила равновесие и тут же ударила капитана кулаком в челюсть. Тефе отбросило назад, он выронил нож, взвыв от боли и хватаясь за рот рукой. Женщина неистово обводила мостовую взглядом, пытаясь отыскать упавший предмет.
Тефе, чувствуя на губах кровь, проследил за ее взглядом и метнулся вперед, когда она нашла то, что искала. Капитан целил в женщину, а не в объект ее внимания. Он всей массой налетел на нее, и они повалились на мостовую; мужчина одерживал верх только за счет габаритов. Женщина врезалась в булыжники с такой силой, что из нее буквально вырвался воздух. Тефе откатился от противника, избегая нового удара; при этом он почувствовал – что-то укололо его в спину. Тефе изогнулся, просунул под себя руку, схватил предмет и, крепко зажав в руке, снова откатился в сторону и на этот раз оказался лицом вниз.
Ему на спину обрушился серьезный вес, чуть не сломав хребет. Тефе буквально вырвало воздухом, боль была слишком сильна, чтобы он мог пошевелиться. Чьи-то руки крепко взяли его за затылок, приподняли голову и с силой приложили капитана лицом о мостовую. Тефе ощутил, как ломается нос и сдирается кожа на лбу. Женщина снова приподняла его голову. Очевидно, она собиралась бить его о булыжники, пока он не умрет.
И тут Тефе услышал над собой, как кто-то жадно ловит ртом воздух, а затем почувствовал на шее влажный и теплый всплеск. Капитан сумел повернуть голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как женщина валится на мостовую рядом с ним. Тефе откатился в сторону, лицом вверх: Нил Форн навис над ним с ножом первой нападавшей, который капитан чуть раньше подобрал с мостовой.
– Это была женщина, – сказал Форн, тяжело дыша. – Капитан, они все женщины.
Тефе кивнул, с трудом поднялся, а потом отвернулся. Его вырвало.
– Женщинам проще пробраться на парад, – пояснил он, переведя дух. – Стражники не ждали от них нападения. Или боя.
Нетвердо держась на ногах, Тефе посмотрел в сторону клетки с богом. Женщин, которые сражались рядом с ней, больше не было – они все разбежались, кроме тех, кто замертво лежал на мостовой.
– Но это же бессмысленно, – возмутился Форн. – Всю территорию окружает изгородь из железа первой выделки. Богу некуда идти – некуда бежать.
Тефе осязал в руке тот предмет, который пыталась бросить богу женщина в капюшоне. Капитан разжал кулак, чтобы его рассмотреть, – это был Талант на цепочке.
– Может быть, он задумал не побег, а нечто другое, – сказал Тефе.
– Может, вы и сумели обвести вокруг пальца начальника тюремной стражи, но меня вам так легко не одурачить, – усмехнулся священник Эндсо.
Они с капитаном Тефе стояли на борту «Праведника» у входа в божью камеру.
– И если вы хотите допросить бога, я буду при этом присутствовать.
Тефе, раны которого все еще болели после манипуляций лекаря, держал себя в руках, хоть и был раздражен донельзя. Действительно, он кое-что утаил от командира стражников – Талант, отобранный у женщины. Его Тефе решил сохранить в секрете: в этой вещице был сокрыт ключ к серьезному плану, который так и останется лишь планом, если сдать Талант. К плану, в котором своя роль отведена богу на борту «Праведника», а значит, и самому «Праведнику».
– Я видел ее, – сказал Эндсо. – Ту вещицу, что вы отобрали у женщины. При нападении. Видел. И знаю: она имеет отношение к богу!
– Забавно, сколь много вы сумели разглядеть из вашего наблюдательного пункта под повозкой, – напомнил Тефе, где нашли священника после атаки.
Эндсо вспыхнул:
– Не богохульствуйте, капитан!
– В правде нет богохульства, священник, – возразил Тефе.
Он попытался протиснуться мимо Эндсо. Тот не дал ему пройти.
– В самом деле, капитан? Ну, тогда у меня для вас тоже найдется правда. Вы капитан и командир корабля. Но по правам духовенства и правилам Боевой Епархии на отлет корабля требуется благословение священника и его молитвы. Вам придется получить мое благословение, капитан, – в противном случае «Праведник» не сдвинется ни на дюйм!
– Мы получили задание напрямую от глашатая, – сказал Тефе.
В конце концов он для самого себя назвал третьего епископа – единственного, кто напрямую общался с Господом, а потому единолично озвучивал его слова и приказы. Капитан отметил, что священник непроизвольно распахнул глаза.
– Священник Эндсо, вам стоит задаться вопросом – хотите ли вы объяснять, почему корабль не тронулся с места вопреки его приказу?
Было похоже, что священник запаниковал, – но это продлилось совсем недолго. Он улыбнулся капитану:
– Согласен, капитан Тефе, – я ничуть не возражаю! Давайте обратимся к Боевой Епархии. Я поведаю им, по какой причине отложил отлет, а вам представится случай объяснить, почему вы солгали начальнику Стражи и даже сейчас держите при себе вещицу, предназначенную для бога. Быть может, вы по зрелом размышлении решили лично доставить ее по назначению?
Настал черед вспыхнуть Тефе.
– Только попробуйте еще раз назвать меня предателем, священник, – прошипел он, вплотную приблизив лицо к лицу Эндсо. – Узнаете тогда, как я вам отвечу. И за это я с радостью буду держать ответ перед Господом лично!
Эндсо сглотнул, но упрямо повторил:
– Капитан, наш корабль не двинется с места, пока я не узнаю, что у вас за дела с этим богом.
Тефе чертыхнулся и отдалился от священника, а затем вновь рванулся к нему. Но остановился, чтобы и понять, что именно собирается сказать.
– Значит, мы поняли друг друга? – улыбнулся священник.
Вместо ответа Тефе открыл дверь в божью камеру и жестом пригласил Эндсо войти.
В камере был бог; он отдыхал, прикованный к своему кольцу. Его охраняли двое прислужников с пиками наготове. Капитан на миг задался вопросом, решены ли наконец проблемы со снабжением – действительно ли острия этих пик из железа второй выделки.
– Вон! – велел Тефе прислужникам.
Они посмотрели на священника. Тот кивнул. Прислужники осторожно положили пики подальше от кольца и ушли, закрыв за собой дверь.
Тефе опустился на колени, вытащил из кармана рубашки предмет и показал его богу.
– Что это? – спросил Тефе.
Бог лениво повернул голову и бросил на предмет быстрый взгляд.
– Красивая вещица, – ответил он и отвел глаза. – Безделушка. Никакой ценности.
Тефе придвинул предмет еще ближе. Теперь он едва не касался железного кольца.
– Это Талант, – сказал капитан. – Штука, которую боги дают последователям, осеняя их своею благодатью, чтобы эти последователи сами могли ею воспользоваться.
– Может, и так, – согласился бог.
– Это Талант, который ты дал своим последователям, – сказал Тефе.
– Возможно, – сказал бог, вызывающе зевая.
Он улегся поудобнее в железном кольце, словно собираясь вздремнуть.
– У Таланта самого по себе нет никакой силы, – продолжил Тефе. – Если бог решит не передавать благодать, она никого не осенит. Если бог в рабстве, все его Таланты спят вечным сном.
– Вы дока в вопросах, которые нас совершенно не занимают, – заметил бог. – Знаток правил. Отношений. Риторики. Всяких бесполезностей.
– Верно, – кивнул капитан. – Это бесполезная штука. Определенно, она не может пригодиться тому богу, который ее создал. Тем не менее довольно странно, что с десяток женщин погибли, пытаясь передать тебе безделушку.
Лежа на полу, бог пожал плечами:
– Мы не можем объяснить, почему женщины делают так, а не иначе. Или мужчины. На наш взгляд, вы начисто лишены здравого смысла. Понятия не имеем, почему ваш Господь, – эти слова бог чуть ли не сплюнул, словно яд, – так вас ценит. Скучные маленькие создания, вот вы кто.
– Ты мне ответишь, – настаивал Тефе. – Расскажешь, что значит для тебя эта штука.
– Мы уже ответили и рассказали. Спроси нас снова – и мы повторим наш ответ теми же словами. Если не уснем от скуки.
Тефе мрачно уставился на бога, а затем слегка повернулся к Эндсо.
