Вероятно, решил Кубик, сознание людей в те годы было еще зашоренным, консервативным, не изжившим наследия темного прошлого.
И это была самая простая из загадок. Дальше загадки поехали аттракционным паровозиком, наезжая друг на друга, переплевывая по степени невозможности и необъяснимости.
Кубик зарылся с головой в несколько распечаток из разных футляров, перелезал из одной в другую и обратно, делал записи на хэнди, отчаянно хватался за голову и предательски игнорировал завывания голодного желудка. Когда за окном стемнело, попробовал включить свет. Как ни странно, удалось.
Уже глубокой ночью он ощутил упадок сил, запихнул распечатки обратно на полки и вылез в темный коридор. С собой прихватил пару футляров в качестве доказательной базы. Хотя что и кому доказывать, пока не решил.
Спускаясь по эскалатору в полной темноте и страшно зевая, Кубик предвкушал, как завтра удивит Раффла, представ перед ним живым, здоровым и нагруженным сенсациями. И вдруг услышал посторонние звуки. Этаж был примерно пятнадцатый, и он мгновенно одеревенел, вспомнив о жутком призраке четырнадцатого уровня. Крепче прижал футляры к груди и вытянулся в струнку, вслушиваясь.
Поначалу звуки казались зловещим стенаньем. Но, постояв немного, Кубик начал различать в них жалостное подвывание и всхлипы. Тогда он спустился на половину эскалатора, убедился в правильности предположения и к двери четырнадцатого этажа подошел уже не таясь. Коридор был темен, но Кубик знал, где расположена световая панель, приложил палец и от яркой вспышки зажмурился.
Когда глаза привыкли, он увидел сидящего возле стены на полу человека и сразу узнал его. Красное пятно на груди, пистолет в руке дулом книзу.
– Эй, – позвал Кубик. – Ты чего?
– Ничего, – угрюмо ответил тот, отворачиваясь.
– Ты чего тут нюни распустил? – наседал Кубик.
– Тебе какое дело? – Видение махнуло пистолетом. – Иди куда шел.
– Мне большое дело. Отвечай, кто ты такой и почему на людей набрасываешься. – Кубик сделался суров и хмур, как и полагается дознавателю.
– Вот пристал! Привидение я, не ясно, что ли? Нам положено набрасываться и стращать. – Призрак зло посмотрел на Кубика и добавил: – И чего ты только сюда приперся? Сидел бы внизу со своими, и никаких проблем.
– Каких проблем?
– Таких! – окрысился призрак. – Привидений не существует. А теперь я из-за тебя, придурка, должен существовать. Ходят тут всякие!
Кубика очень озадачило это обвинение.
– Что-то я не понял. Кого не существует?
Привидение издало звук, похожий на скорбный вздох, и принялось втолковывать:
– Ну как мы можем существовать, если приходим из такого места, в котором ничего не существует? Каждое привидение должно сначала заработать свое личное существование. Для того мы и набрасываемся на всяких придурков, вроде тебя.
– Зачем? – опять не понял Кубик.
– Чтобы ввести в соблазн, чего тут неясного? Просто ужас, какие вы, люди, глупые… Соблазнившись, вы начинаете в нас, в привидений, верить. И этим даете нам существование.
– Значит, ты теперь существуешь? – уточнил Кубик.
– Наконец доперло.
– Но тебе это почему-то не нравится. Поэтому ты распустил сопли. Так?
– Видел бы ты свою морду, когда я тебя соблазнял, – не остался в долгу призрак. – Почему мне это должно нравится? Я и место для себя специально тихое выбрал, чтобы никаких людей. А тут ты на мою голову.
У Кубика родилась светлая мысль.
– Но я же не первый, кто сюда проник. До меня тут был… один. Что ж ты на него не набросился? Может, он сам тебя насмерть перепугал, а?
– Не родился еще такой человек, который напугал бы привидение, – гордо сказало привидение.
– А это был человек? – подхватил Кубик.
– Кто ж еще?
– Как он выглядел?
– Ниже тебя ростом, толще в три раза, и волос на голове меньше.
– Он светился?
– Чего? – вытаращилось привидение.
– Значит, не светился, – констатировал Кубик. – Я так и думал.
Конечно же, «столб света», напугавший свидетелей пришествия посланца Божества, был всего лишь хитроумной маскировкой.
– Он начал в меня стрелять, – пожаловался призрак. – А когда понял, что я не собираюсь помирать от его пуль, плюнул и выбросил меня из головы. Я не смог его соблазнить. Он слишком толстокожий. Сначала я расстроился, а потом обрадовался тому, что могу и дальше не существовать. И тут являешься ты! – с упреком закончило привидение.
– Так почему ты не хочешь существовать?
– Я хочу домой. Не гожусь я в привидения. У меня нет этой… воли к жизни и к власти… Упокой меня, а? – Привидение жалобно посмотрело на Кубика.
– В смысле? – растерялся Кубик.
– Ну, отпусти меня.
– Да пожалуйста. Я тебя не держу.
– Не так. – Привидение недовольно покачало головой. – Всему вас учить надо. И что за народ глупый пошел. Вот, говорят, раньше было да-а… В общем так. Нужно три раза плюнуть и нарисовать в воздухе две палочки, сначала вертикальную, потом поперек нее. Можешь еще на словах что-нибудь от себя добавить. Давай.
– А куда плевать?
– На меня. И рисовать тоже на меня. Ну давай быстрей, не томи.
Кубик плюнул и нарисовал. Привидение заколыхалось, попрозрачнело и, наконец, без следа расточилось в воздухе.
– Эй, ты где? – позвал Кубик, оглядываясь. Призрак не ответил. Наверное, и вправду ушел домой, туда, где ничего не существует.
Кубик еще немного подождал, прислушиваясь, а потом тоже пошел домой, на свой родной девятый этаж – спать и видеть умные сны.
Проснулся поздно – далеко за полдень. Как выяснилось – проспав все на свете. Когда, умывшись, одевшись, позавтракав и обдумав дальнейшие действия, он покинул свою маленькую служебную квартирку, ему показалось, что вокруг совершенно вне очереди поменялся реал. Самым решительным и радикальным образом. Ибо, как известно, трансформации мира никогда не затрагивали Центр – и вот на тебе, затронули.
Это был удар ниже пояса. Жестокий и необъяснимый.
Этажи и коридоры были взяты под охрану вооруженными людьми с черными повязками на руках. По крайней мере, на той половине здания, которую занимал клан ирчей. К горлам Кубик заглянуть не рискнул. Да и не успел. Его остановили на первом же охранном посту, нацелили в живот ствол лучевого ружья и приставили к голове идентификатор. Узнав в перегородившем дорогу человеке старшего статистика Флоппа, только немного помятого, с заплывшим синевой глазом и набычившегося, Кубик возмутился:
– Флоппи, что за фигня?!
Старший статистик сделал вид, будто не знает его.
– Номер кью-ар-три-семь-пять-четыре-ноль-девять-икс-пи, возраст двадцать пять, пол мужской, куда направляетесь?
