Он замолчал, тяжело дыша. Ирена склонилась над больным, не в силах оторвать от него глаз.
Светало.
— И вы подписали?
Он кивнул и с усилием пошевелил спекшимися губами.
— Им пришлось все же согласиться на одно условие… Со мной не так просто… В экспедиции приняли участие только подобранные мною люди… И… что… они не опубликуют ни одного сообщения… в течение года…
— А они знали подробности ваших предыдущих исследований?
— Только в общих чертах… О трансурановых элементах — ни слова… Это отдало бы меня в их руки… Я поехал с двумя молодыми ассистентами. Позднее оказалось, что они были подкуплены этим издательством… Когда через год мы вернулись из Африки — я был уже не нужен… А говоря точнее, даже мешал… Издательство хотело, чтобы мои открытия обосновали теорию превосходства белой расы. Я мог согласиться только с тем, что вытекало из фактов… А этого им было недостаточно… Факты отнюдь не опровергали предыдущих открытий… Разделение на расы наступило лишь в раннем палеолите. Лишь в последние фазы ледниковой эпохи. Но другие согласились собрать такие материалы, какие были нужны издательству… Мне заплатили возмещение… принудили отступиться, не интересоваться больше своим открытием… Моим открытием!!! Вы понимаете?!
— Как это «заставили»?!
— Открыли следы трансурановых элементов. Попытались использовать это против меня… Что я нарушил контракт. Я был не так глуп. Ничего они не доказали… Я не обязан был что-либо знать о трансурановых элементах. Я — археолог! Впрочем, хорошо, что так случилось… Находка трансурановых элементов очень затруднила им использование научных материалов. Чего стоят раскопки без указания места открытия? Вновь вмешалось министерство обороны. Начались новые поиски. Ничего не скажешь… нашли довольно интересные вещи. Установили, что те, из грота, тысячи лет назад строили в ущелье какие-то сооружения. Остались только следы. Очень немногочисленные… Однако они напрасно искали месторождение. Но меня тогда уже не было в Африке. Впрочем, ко мне не слишком приставали. И так они захватили огромный материал! Обокрали меня… Украли у меня открытие. Но… — он вцепился трясущимися пальцами в плечо Ирены. — Они не знали… что… что… и я их обманул… Что я скрыл и увез от них одну находку… И еще какую находку! Стоимость ее не покроют все богатства мира.
Дыхание больного стало свистящим. Лишь через некоторое время он немного пришел в себя.
— Стены зала я зондировал сам, — с усилием продолжал он свой рассказ. — Вы знаете, как действует ультразвуковой аппарат? Им легко можно обнаружить любое тело иной плотности и жесткости. Я как чувствовал… В неисследованные места не допускал никого… Ассистенты могли работать только после меня… Они не знали, что в одной из стен под окружностью, обозначающей Землю, я нашел трубку. Тонкую, как карандаш, длиной десять сантиметров. Она находилась в отверстии, выплавленном в скале и забитом металлической пробкой. Трубку я вынул ночью, следы скрыл. Об этом я говорю тебе первой… Говорю, чтобы ты не думала, что я вру… Ассистенты живы… Один из них сейчас профессор… Он, безусловно, вспомнит это отверстие… Они тогда расспрашивали меня, но ничего не узнали. До сих пор никто не знает, хотя за мной шпионят, следят и я вынужден постоянно заметать следы…
— Что же это было?
— Я нашел еще три такие же трубки, только в других местах… Они были прозрачные, словно стеклянные… Но это не стекло… Внутри были какие-то кружки диаметром не больше миллиметра… Но я не мог заняться исследованием этих трубок… Не хотел возбуждать подозрений… Я их скрыл…
Он замолчал. Отпустив руку Ирены, он стал искать что-то под рубашкой, наконец нашел ключ. Только зажав его в ладони, он продолжал срывающимся голосом с огромным напряжением воли.
— Полтора года назад я занялся трубками. Я распилил их и нашел в каждой 864 диска, тонких, как папиросная бумага. Когда я в первый раз положил один из кружков под микроскоп, то чуть не свалился от изумления… Это были снимки!.. Цветные!.. А как нежно были подобраны тона! На тонких, прозрачных пластинках, сделанных из какой-то пластмассы… Я был потрясен этим открытием, но одновременно меня охватил страх. Я подумал, что стал жертвой какого-то очень ловко инсценированного обмана… Но я напрасно боялся. Материал, из которого были сделаны трубки, даже не нуждался в анализе. Этому прозрачному веществу с очень сложным химическим составом было больше полумиллиона лет… Содержание цветных картинок говорило само за себя. Это было письмо. Письмо, насчитывающее 500 000 лет! Письмо нам, людям XX века!
Теперь Ирена была уже уверена, что больной бредит. Правда, она не сомневалась, что за странным рассказом незнакомца скрывается какой-то действительный случай. Но как могла она отличить фантазию больного мозга от правды, которую этот умирающий человек хотел передать незнакомой девушке?
Она тряпкой смачивала виски больного, а он водил за ней глазами и, как бы читая ее мысли, повторял:
— Слушай… Слушай меня… Я вижу, что ты мне не веришь. Я знаю, это выходит за пределы нашего разума… Ты мне не веришь?
— Да нет, я верю вам, — машинально ответила она.
— Положи эту тряпку сюда, на лицо… Мне уже легче… Времени осталось немного… Но я чувствую, что без подробностей ты не поверишь. На этих пластинках были разные картины, запечатленные каким-то… не известным нам методом. Большинство из них — картины природы, изображения растений, животных… Я не так выразился — это были существа, которых мы теперь называем человекообразными обезьянами. Впрочем, не только они, вся природа свидетельствовала о том, что это была первая межледниковая эпоха. Гюнцский интергляциал! Вы понимаете?!
Он прикрыл глаза.
— Но мне не так быстро удалось прочесть это письмо из снимков, — продолжал он после паузы. — Хотя очередность отдельных пластинок легко было определить…
— Каким образом? Неужели нумерация?!
— Нет. Каким бы образом они смогли ее предвидеть? Откуда они могли знать, какими путями будет развиваться письменность существ, которые в то время были еще на уровне обезьяночеловека?
— Каких существ?
— Нас. Людей. Ведь на Земле тогда еще не было человека, которого мы называем Homo sapiens. Они встретили только первые ростки человечества. Ростки, из которых через сотни тысяч лет должно было возникнуть существо, называющее себя сегодня властелином мира.
Новые силы, казалось, вливались в угасающий организм.
— Они предвидели! Предвидели силой своего знания, что эти слабые, снедаемые болезнями и отчаянно борющиеся с природой существа станут когда-нибудь разумными. Станут людьми, способными создать великую культуру и технику! Но они не могли предусмотреть пути развития письменности и речи. Они же не были волшебниками!.. Очередность снимков они обозначили двумя непараллельными линиями. Два надреза, бегущие по ребрам дисков. Они ведь видели, знали тех, кто в будущем должен был читать эти письма. Они знали строение их глаз, мозга, знали чувствительность сетчатки к диапазону электромагнитных волн! И поэтому их картины целиком воспринимаются нашими глазами. Просто они специально выражали свои мысли средствами, доступными нашим органам чувств. Это свидетельствует об удивительном проникновении в психику иных существ, о связи, объединяющей разумные существа во всей Вселенной.
