— Не подвергай себя опасности.
— Ты тоже.
Он кивнул, затем отвязал последний причальный канат.
— Береги мою жену, Темный Охотник.
Вульф оглянулся на Фиби и кивнул.
— Спасибо, Даймон.
Уриан иронично усмехнулся.
— Держу пари, ты и в страшном сне представить не мог, что когда-нибудь произнесешь эти слова.
Уриан поднял причальные ворота, и в тот же самый момент толпа Даймонов ворвалась в эллинг.
Задыхаясь, Фиби рванулась к мужу. Крис схватил ее, а Вульф дал по газам и они буквально полетели надо льдом, направляясь на север. К счастью для них, ветер был попутным, и они быстро набирали скорость.
— Нет! — закричала Фиби, пока глиссер все быстрее удалялся от берега. — Мы не можем оставить его.
— У нас нет выбора, — сказал Крис. — Мне очень жаль.
Кассандра видела отчаяние на лице сестры, но Фиби не плакала. Она просто смотрела назад, на эллинг, быстро исчезающий из поля зрения; в ее глазах плескался ужас.
С колотящимся сердцем Кассандра вцепилась в ремень безопасности.
— С какой скоростью мы идем? — спросила она Криса.
— Точно не меньше ста, — ответил он. — Эти штуки могут нестись под сто сорок по направлению ветра, но лишь около сорока против него.
Ничего себе. Она перевела взгляд на свою сестру все еще не отрывающую глаз от горизонта, даже притом, что эллинг уже скрылся из вида.
— Он не пропадет, Фиби, — утешала Кэт. — Его отец не причинит Уриану серьезного вреда. Страйкер может быть настоящим психопатом, но он любит сына.
На лице Фиби отразилась вся гамма испытываемых ею сомнений.
— Продолжай идти на север, — сказала Фиби Вульфу. — Есть одно безопасное место, где мы сможем спрятать всех вас.
Едва прозвучали эти слова, как до Кассандры донесся чей-то свирепый рев, вырвавшийся, казалось, из недр самого Голливуда. Этот вопль сопровождался отчетливым звуком хлопающих крыльев.
Подняв глаза, она увидела приближающегося дракона.
— О, мой… — она не смогла закончить из-за душившего ее ужаса.
Кэт среагировала мгновенно. Она бросилась поверх Кассандры, накрыв ее собой.
Словно расстроенный ее действиями, дракон взревел еще громче. Струя пламени опалила носовую часть лодки.
Вульф даже не сбавил скорость. Он выхватил свое оружие и открыл огонь по дракону.
Дракон, пикирующий прямо на них, издал вопль, когда его зацепило. Кассандра сумела рассмотреть, куда угодили пули. Монстр отшатнулся, но не замедлился и сменил направления.
Он настигал их с одержимой целеустремленностью.
Ближе.
Еще ближе…
Он подобрался так близко, что Кассандра могла чувствовать горячее дыхание дракона.
Перезарядив оружие, Вульф продолжил пальбу.
Стоило Кассандре подумать, что зверюга сожрет их, как дракон мгновенно исчез.
Секунд десять никто не шевелился.
— Что случилось? — спросил Крис.
— Вероятно, он был отозван, — ответила Кэт. — Это единственное, что способно остановить его подобным образом.
Вульф наконец-то сбавил обороты.
— Отозван кем?
— Разрушительницей, — вступила в разговор Фиби. — Она не позволит ему навредить Кэт.
— Интересно почему это, Кэт? — спросил Вульф.
Кэт как будто стало неуютно от этого вопроса.
— Как и Страйкер, я у нее в подчинении.
— Я думала, ты служишь Артемиде, — возразила Кассандра.
— Я служу им обоим.
Склонив голову, Кассандра рассматривала свою подругу. Ту, которую, казалось, знала многие годы и теперь понимала, что не знает о ней ровным счетом ничего.
— Хочу тебя спросить, — сказала Кассандра с колотящимся от страха сердцем. — Что происходит, когда наступает конфликт интересов? Кому из них ты хранишь тогда лояльность, Кэт?
Кэт с негодованием посмотрела на нее.
— Думаю, что ответ на это очевиден. Я здесь, не так ли?
— Да? — взорвавшись, ответила Кассандра. — Всякий раз, когда я оглядываюсь назад, у меня на хвосте оказывается Даймон. И вот я почти через день узнаю о тебе что-то важное, что ты так замечательно забывала мне сообщить в течение последних… ах да, пяти лет. И откуда мне знать, стоит ли при таком раскладе кому-то доверять?
Кэт отшатнулась от Кассандры, она выглядела так, будто ее ударили.
— Не могу поверить, что ты во мне сомневаешься.
— Кэсси…
— Не лезь ко мне со своим «Кэсси», Фиби! — огрызнулась она на сестру. — Почему ты даже не потрудилась сообщить мне, что жива? Знаешь, открытка тебя не убила бы. И не ищи тут каламбур, ладно?
Фиби злобно воззрилась на нее.
— Даже не смей разговаривать со мной в таком тоне. Только не после того, как Уриан и я рисковали всем ради тебя. Я уверена, именно сейчас они возвращаются, чтобы его убить.
Дрожь в голосе сестры привела Кассандру в чувство, она успокоилась.
— Извините меня, Фиби, Кэт. Просто мне страшно.
Кэт помогла ей подняться на ноги, но вместо того, чтобы вернуться на свое место, Кассандра направилась к сидению Вульфа. Он сбавил ход лодки только для того, чтобы она могла спокойно присесть к нему на колени.
Хотя бы здесь она чувствовала себя защищенной. В безопасности. Она доверяла ему безоглядно.
— С тобой все будет хорошо, Кассандра, — сказал он ей в волосы, перекрикивая рев лодочного мотора.
Она прижалась к нему еще сильнее и вдохнула его теплый мужской запах. Кассандра держалась изо всех сил, пока Охотник вел их вперед, к будущему, которое ее так пугало.
Приближался рассвет. Кассандра чувствовала его, сидя рядом с Вульфом в полностью укомплектованном Лэнд Ровере специальной сборки. У нее был иммунитет к солнечным лучам, но у Вульфа и ее сестры — нет. Крис спал на заднем сидении, сидя между Кэт и Фиби, положив голову на плечо Кэт, которая нервно смотрела в окно.
Они бросили лодку в заводи около часа назад и теперь мчались вперед на Лэнд Ровере повышенной проходимости к месту, которое Фиби не могла назвать. Она просто указывала направление.
— Долго еще? — спросила Кассандра.
— Не очень далеко, — неуверенность в голосе Фиби не соответствовала ее словам.
Кассандра взяла руку Вульфа в свою. Он ободряюще сжал ее пальцы, но ничего не сказал.
— Мы успеем до восхода солнца? — спросила она сестру.
— Это должно быть близко, — и очень тихо пробормотала, — правда, близко.
Кассандра смотрела на Вульфа, пока он вел машину. Он был в очках, чтобы уберечь глаза от сверкания снега, но ночная темень была настолько непроглядной, что она не понимала, как Охотник вообще что-то видит. Его заросшая щетиной челюсть заставляла верить в твердость и непреклонность этого человека. И даже теперь, когда он ни слова не произнес, она заметила, как он поглядывал на часы на приборной панели.
