Свою первую годовщину в должности Приносящего Дары я никак не отмечал потому, что забыл об этом, а Советник Сай не стал напоминать. За этот год я сделал немало и в первую очередь обошел все сорок семь миров и наладил в них нормальные, деловые отношения как с правителями, так и обзавёлся в них отличными друзьями. Не знаю, может быть попутно у меня сами собой завелись ещё и враги, мне об этом было неизвестно, я ведь нигде не задерживался надолго, не та у меня работа. Своим козырным тузом я пробивал бреши везде и разрушал им скепсис и недоверие так, что вскоре стал самым желанным гостем, а галактический рубль сделался самой надёжной валютой и в некоторых мирах заменил прежние национальные валюты.
Вообще-то самые большие перемены в первый год моей работы произошли всего в двух мирах — на Рестии и Тернире. Уже через полгода на Рестии работало почти два миллиона андроидов с Нейдии, а вместе с ними двести пятьдесят тысяч техников-биологов с Тернира. Одни «добывали» со дна моря драгенарий, а другие делали их бесплодными. Им помогали в этом деле три с половиной тысячи телепатов с Нейдии, которые объясняли драгенариям, куда те отправятся уже очень скоро. Поэтому на Рестии многие реки стали снова судоходными, а моря сделались хоть немного глубже, но не смотря на все наши усилия, мы смогли перевезти в другие миры и продать не более двух десятых процента самых крупных драгенарий. Тем не менее уже этого вполне хватило, чтобы рестийцы облегчённо вздохнули.
Ещё большие перемены произошли на Тернире. На эту планету я ввёз только за первые полгода почти пятьдесят миллионов драгенарий, хотя первоначально речь шла только о пяти миллионах. Всё объяснялось очень просто. Мировой океан Тернира из-за того, что он был глубже, чем на Земле примерно вдвое, мог вместить в себя до двухсот миллионов этих гигантских моллюсков. Поэтому и его воды уже через год сделались синего цвета. Вместе с тем в этот же год к Терниру удалось направить три здоровенные кометы, превращённые взрывами чудовищных по своей мощности термоядерных устройств в гигантские облака ледяной пыли и атмосфера сделалась до жути мутной, из-за чего чуть было не начался ледниковый период, но поскольку третья комета содержала очень много метанового льда, то он быстро завершился, так как возник парниковый эффект и погода на этой планете сделалась совсем жуткой. Вода быстро испарялась, пар конденсировался и начались такие ливни, которых и в тропиках не увидишь.
Вся биосфера Тернира сгорела в пламени термоядерных взрывов и под влиянием ультрафиолетового излучения, а также химических реакций превратилась в миллиарды тонн ядов органического происхождения, которые смывались дождями в реки, озёра, моря и океаны. Яды эти были опасны для всего живого, кроме драгенарий и те кушали их с превеликим удовольствием, а потому сделались ещё больше и теперь их коричневые раковины обзавелись широкой, тёмно-синей каймой. Уже через каких-то восемь месяцев Тернир стал вчетверо менее ядовитым, чем был, его небеса поголубели, а температура воздуха снизилась на три с лишним десятка градусов. Ещё большие перемены произошли в подземных городах, где повсюду росли лартарии великолепные. Плодов они давали столько, что добрую их треть тернирийцы превращали в гумус, но на поверхность планеты не выносили, а складировали под землёй.
После того, как каждый тернириец независимо от возраста проглотил по два плода алварии и стал питаться натуральными продуктами, а не какими-то там водорослями, люди повеселели. Хотя всем было ясно, что из-под земли они смогут выйти ещё не скоро, настроение у них было бодрое. Если раньше они в глубине души не верили в то, что им удастся возродить свою планету, то теперь уже никто в этом не сомневался. Во всём же остальном количество проблем у тернирийцев и их президента Такеманка не уменьшилось, а даже увеличилось, ведь им пришлось в срочном порядке перекраивать все свои планы. Правда, поскольку денег у них теперь было немеряно, ведь чистая вода была нужна всем технически развитым мирам, мой друг мог позволить себе закупать всё, что было нужно его народу.
Не уменьшилось число проблем и у меня, а точнее попросту увеличилось чуть ли не на два порядка. С Сантией, о которой думал всё чаще и чаще, я больше не встречался, хотя и знал, что эта девушка сама ищет встречи со мной. Хотя я и сказал Саю, что мне не нужна такая спутница жизни, всё было намного сложнее. Дело было в том, что я влюбился в эту чудесную девушку, грезил ею, но ничего не мог с собой поделать. Мне почему-то втемяшилось в голову, что Сантия станет устраивать мне скандалы, а на моём коротком супружеском веку их и без того хватало и потому я старался задушить в себе чувства по отношению к ней, вот только из этого ничего не получалось. Не смотря на это, при каждом своём появлении на Тернире я старательно избегал встречи с ней и запретил Советнику Саю и Шапкину даже пытаться заговаривать со мной на эту тему.
Весь первый год я полностью посвятил установлению рабочих, если не дружеских отношений с правителями сорока семи миров и добился немалых успехов. Меня ниоткуда не попёрли метлой, а потому я был ужасно горд собой и считал, что так оно и будет дальше, но уже очень скоро с меня сбили подобного рода спесь. Вокруг каждой из сорока семи планет летало по шестьдесят моих спутников. Они оказывали неоценимую помощь не только мне, но и всем их обитателям, ведь помимо всего прочего Советник Сай мог изготавливать в огромном количестве такие коммуникаторы связи, которые позволяли разговаривать с абонентами, находящимися за десятки световых лет, но не в этом заключалось их главное достоинство. Все вместе они работали как огромный телескоп, позволявший заглянуть в космос на несколько тысяч световых лет и разглядеть планеты, вращающиеся вокруг звёзд и даже определить, есть ли на них жизнь или нет.
Пока я устанавливал контакты с уже малость изученными Саем мирами и заводил деловые отношения, все сорок семь телескопов внимательно разглядывали окружающее космическое пространство и через год с небольшим Советник доложил мне, что установлено место положения тридцати двух обитаемых миров, больше половины из которых находятся на таком же уровне развития, что и Земля, а три так и вовсе давно уже совершают полёты к звёздам. Именно с них я и решил начать. Надо сказать, что мои телескопы были не обычными, а какими-то магнито-гравитационными и потому наблюдали всё в режиме реального времени. По большому счёту мне было всё равно, с какой планеты начинать и я решил отправиться к той, на которую мог шагнуть с Алварии и вот там-то больно получил по носу.
Ещё находясь на Алварии, я привёл свой защитный костюм в состояние полной боевой готовности и включил систему оптической маскировки, то есть сделался невидимым, после чего шагнул не на саму планету, а в космическое пространство поблизости от неё. Именно так полагается поступать во время первого контакта. Как только я сделал шаг вперёд из своего склада, как тут же оказался в вакууме на высокой орбите, но отнюдь не в пустоте. Передо мной плыл в космическом пространстве огромный сине-зелёный шар, прихотливо раскрашенный белыми и голубоватыми мазками облаков, справа виднелась громадная космическая станция, к которой подлетали здоровенные звездолёты, а позади меня находился естественный спутник, на котором были отчётливо видны огромные города, накрытые стеклянными куполами и под ними тоже виднелись зелёные леса, голубые озёра и белые облака. Между ними я увидел также дома и мысленно присвистнул от удивления. Наверное это были громадины высотой в несколько километров, но что самое главное, их на планете было построено огромное количество.
