Так вот почему озверел Гендель. Этот бычок ел по восемь раз в день, но такими маленькими порциями, что Ролик считал это просто издевательством над организмом.
Первый военный советник был приверженцем дробного питания, ибо оно наращивало мышцы и способствовало общему оздоровлению. О том, что при этом ваш живот усохнет до размеров наперстка и вам понадобиться день, для того чтобы одолеть пару кусков жареной курицы, диетологи стыдливо умалчивали.
Ролик сердобольно глянул на коллегу, потом на еду. Потом еще раз на коллегу...В итоге сел и поел сам.
Сразу стало как - то веселее и дико захотелось кофе. Мейстер покинул палату.
Коридор оказался девственно - чистым. Ни санитаров, ни охраны. Со стен на него грустно взирали люди с плакатов о вреде курения электронных сигарет, а также жизнерадостные бодрячки из рекламы новых тоников для вурдаланян которые поддерживали щупальца в хорошей форме и не давали им провиснуть.
Остальные палаты пустовали. Лампочки рядом с их дверями горели синим - там шло кварцевание. Или же пациенты просто решили развлечься и кайфануть от дезинфектора, который имел приятный вишневый вкус.
Ролик пошел дальше. На повороте его слегка занесло, и мейстер ударился о кадку с противомикробным фикусом.
Подобные растения были на каждом этаже. Они служили для того, чтобы убивать находящиеся в воздухе микробы.
В буквальном смысле.
Стоило лишь одному незадачливому паразиту пролететь мимо, как один из листьев трансформировался в крошечного солдатика, вооруженного гранатометом и разрывал несчастного в клочья.
Топот усилился. Мейстер ускорил шаг, насколько ему позволяли коротенькие ножки. Ролик не любил спорт, а спорт отвечал ему взаимностью. Это была единственное взаимное чувство в жизни главы соглядатаев.
За поворотом обнаружилось двое молоденьких санитаров, потирающих лбы. Ролик приветливо улыбнулся и поспешил к ним.
Те коротко взвыли и попытались спрятаться за кадку с еще одним растением - дезинфектором. Мейстер взмахнул бровью. Горшок послушно отъехал в сторону.
За доли секунды бедняга успел поведать пси - мастеру немногое, однако того, что он узнал, хватило ему, чтобы возненавидеть персонал больницы на веки вечные.
Сколько окурков туда выбросили, сколько людей не дотерпели до туалета...
-Пощадиииите! - медбратик испуганно трясся.
Ролик растерялся. Такое обычно говорил он сам. Мысленно, когда разговаривал с людьми.
-Эээ, встаньте, пожалуйста!
Паренек послушно встал. Тоненький, щупленький, высокий. Он чем - то напоминал длинную нелепую сосиску, которую по какой - то жестокой насмешке природы, заставили надеть медицинский халат и определили служить людям.
Ролик с ужасом понял, что получает эти мысли на чистом автомате. Раньше, чтобы проделать такое, необходима была полная концентрация сознания, подкрепленная стимулирующими теками. Проклятая служба! Что с ним там сотворили?
Ноги служащего начали отплясывать нервную чечетку. Кадка снова напряглась.
-Что... - Ролик запнулся. До него дошло, что вопрос "что вчера было" будет звучать как - то неуместно ... - Что с тобой?
-Все хорошооо!- паренек блеял как баран. - Можно я пойдуууу?
-Погоди! Скажи, пожалуйста - мейстер старался говорить как можно мягче, благоразумно не подходя ближе. Надпочечники паренька задыхались от выброса гормонов стресса. Да что с ним такое? Он что, уже начал слышать человеческие органы?- Где я могу найти кого - нибудь из врачей?
-Их ннннету!
- А где они?
-А зззачем ввамм?
-Я хочу с ними поговорить!
-Они там, зззакрылись в главном кабинете! Баррикады строят!
- Зачем? Война?
-Неееээт!
-Система сохрани от Спада! А что тогда?
-От вааас!
-Меня?
-Дддда! Они вас боятьсяяя...можно я пойдуууу?
-Да, конечно! - доводы мочевого пузыря были более, чем убедительными.
Паренек радостно упрыгал по направлению к уборной. Ролику ничего не осталось, как пройти немного дальше, в надежде на то, чтобы встретить кого - нибудь менее нервного.
-Чаво топчешь? - мейстера остановил недовольный механический голос.
Мужчина замер и машинально глянул себе под ноги.
На уровне пояса стояла невысокая, пузатая уборщица. ГеФорс учел предыдущие проколы и не стал нанимать человека в больницу, где был такой нервный персонал. Уборщица была старым - добрым компактным андроидом.
От чтения искусственных форм жизни мейстер Ролик всегда получал ни с чем не сравнимое удовольствие. Он обожал, когда ему встречались такие цельные, свободные от всяческих дурных интриг и предрассудков, личности.
-Извините, тетя...
-ДУС-185-346 ПИЭМ, к вашим услугам - Андроид скосила на него глаза - лампочки и нехотя, словно выплюнула, добавила - Мейстер!
Ролик чуть не вздохнул от облегчения. Вот оно - родимое презрение и унижение. Жизнь налаживается.
-Тетя Дуся, подскажи, где тут кабинет главного врача?
-Пройдите три пролета вверх и сверните у голограммы с подробным строением мозга квиктосса.
Уборщица метко плюнула себе под ноги и начала с остервенением тереть пятно встроенной в руку тряпкой.
-Спасибо! - Ролик обрадовано кивнул и побежал в указанном направлении.
Искомая голограмма нашлась быстро. Она представляла собой обычный круг, перечеркнутый идеально прямой линией - единственной извилиной.
Двери в кабинет были надежно заблокированы, но глава соглядатаев уже вошел во вкус.
Створки разъехались мучительно медленно, в сопровождении зловещего скрипа. По - хорошему их можно было открыть быстро и беззвучно, но Ролику очень хотелось повыпендриваться.
Когда он вошел в кабинет, главный травматолог лежал в обмороке, а еще два специалиста капали себе успокоительные капели.
Мужчина очаровательно улыбнулся.
Врачи дружно побросали все, что у них было в руках и слаженно бухнулись на колени. На пол полетели очки, пинцет, древняя трубка - стетоскоп и искусственная грудь медсестры Джекки.
-Пощадииите! - реплики персонала больницы не отличались разнообразием.
-Щажу! - милостиво согласился Ролик. Роль тирана и самодура с каждой минутой нравилась ему все больше и больше.
Врачи расслабились, но с колен вставать не спешили.
-Ты! - мейстер наугад ткнул в человека с привязанным ко лбу стеклом.
-Да?
-Где я могу связаться с кем - нибудь из Квартета?
-Ггосподин...
Так, это уже что - то новенькое. От неожиданности, Ролик чуть не поперхнулся пузырьком из слюны, которые он обычно пускал во рту, когда нервничал.
Он всегда нервничал, когда ему приходилось выступать перед большим количеством народа (большим количеством считалось число больше двух) и никак не мог отделать от этой привычки. Именно поэтому во время его проповедей, перед сидящими в первых рядах людьми ставили защитные экраны, а в особо бедных гексаклях просто выдавали респираторы.
