— Да.
Бак форсировал двигатели и, подав ручку на себя, описал широкую дугу в пространстве. Крейсеры РАМ отстали, потеряв его из виду. Он сбросил скорость.
— В чем дело, Док? Что тебе удалось?
— Вопрос в том, что удалось Гордону Гавилану. Ответ: ему удалось схватить Кемаля.
— Ну да, ты прав. Кемаль в тюрьме.
— Не совсем так. Он был в тюрьме. Потом бежал. Потом его снова поймали. Это длинная история, я расскажу ее как-нибудь потом. А сейчас я боюсь за жизнь Кемаля.
Голубые глаза Бака посуровели. Он нахмурился:
— Ты думаешь, Гордон Гавилан может убить его?
— Кемалю удалось нарушить работу солнечных станций Марипоза. Гавилан не намерен относиться к этому мягко. Убивать Кемаля не в его интересах, но, согласно моим записям, он — человек настроения. Бак, мы должны вытащить его!
Бак нахмурился.
— Гордон сообщил, что Кемаль у него?
— Об этом широко объявлено.
— Что ж, возможно, нам это удастся, — задумчиво сказал Бак.
— Но есть еще одно осложнение.
Бак подождал объяснений Хьюэра.
— Вместе с Кемалем в заключении находится женщина. Из Танцоров. Она помогала мне освободить Кемаля.
Голос Хьюэра звучал просительно.
— Значит, вытащим их обоих, — ответ Бака был очень характерен для его прямого характера. — Думаю, что я знаю, как это можно сделать. Но для этого мне понадобится связь с Гордоном Гавиланом. Ты можешь мне обеспечить прямой выход на него?
— Я выйду прямо на него, — уверенность Хьюэра сквозила в страстности его ответа.
— «Орел—Лидер», это «Повстанец-1». Мне нужен ты и «Орел—восемь» для поддержки.
— «Повстанец-1», мы вылетаем.
Когда Бак услышал немедленный ответ Вашингтона, его настроение улучшилось. Меньше чем через две минуты, два истребителя НЗО оказались в пределах видимости.
— Док, — сказал Бак. — Мне нужно знать, где находится Далтон Гавилан. Он перебрался со своего корабля на другое судно.
— Понял, — отозвался Хьюэр. — Я прощупал линию, по которой Меркурий Первый связывается с ним. Я могу включить ее в любое время.
Он сделал паузу, а потом сообщил:
— Судя по переговорам РАМ, Далтон Гавилан находится на меркурианском крейсере «Шедевр Художника».
— Ты понял, Вашингтон? — спросил Бак.
— Понял вас, — подтвердил пилот.
— Мы должны провести дружеское свидание, — сказал Бак. — Трудность в том, чтобы отрезать Далтона от основных сил и окружить.
— «Шедевр» сейчас находится около старого флагмана. Судя по всему, они перегружают оставшееся оружие и топливо, — доложил Хьюэр. — Остальные корабли отряда сейчас сражаются с отрядом венерианских крейсеров.
— Отлично. Значит, мы должны ударить сильно и неожиданно, чтобы он не успел собрать своих людей. Это значит, что мы должны пробить его защиту за рекордное время.
— Мне приходилось летать на одной из меркурианских расписных посудин, — сказал Егер в своей обычной манере, лениво растягивая слова. — На переоборудованной, конечно. Стабилизирующая цепь поля защиты расположена на переборке позади рубки. Если сжечь стабилизатор, вся система защиты отключится.
— Но это был корабль старого образца, Чак, — возразил Вашингтон. — Они должны были изменить положение стабилизатора. Оставлять его там было бы слишком опасно.
— Только если кто-то знает, — ответил Егер. — Кроме того, готов спорить, что корабль, на котором сейчас Далтон, — старая модель. Последнее время Меркурий строил торговые, а не военные корабли.
— В конце концов — это вероятная мишень, — сказал Бак. — Попробуем. Пристраивайтесь мне в крыло.
Два корабля изменили положение, занимая место позади левого крыла Бака, — сначала Егер, а за ним, также у его левого крыла, Вашингтон. Три корабля НЗО пронизали космос, точно три голубых лазерных вспышки, прокладывая курс со смертоносной точностью. Корабль Далтона Гавилана оказался между истребителями с одной стороны и остальным меркурианским флотом с другой. Шансы в этой блиц-партии складывались неплохие.
— Следуйте за мной, — сказал Бак, когда на экранах вырос корабль Далтона.
Два истребителя приклеились к его крылу. Тройка приближалась к врагу. Когда они оказались на расстоянии непосредственной видимости, Бак включил ускоритель, развив скорость, делавшую ручное сопровождение цели невозможным.
— Лазеры на максимум, — скомандовал он. — На дистанции двенадцать километров сбросить скорость до одной третьей — и огонь.
Три «Крайта» обрушились на меркурианский корабль ошеломляюще неожиданно, вонзив в его загривок сведенные воедино лазерные лучи. Гавилан пытался вести ответный огонь, но выстрелы были неприцельными и не задевали ни одного из тройки. Шестикратная мощность лазеров быстро проделала брешь в силовой броне крейсера. Лучи проложили путь в глубь корпуса, нащупывая коробку размером восемь на десять дюймов, закрепленную на внутренней переборке. Адское пламя сделало свое дело, и переднее поле защиты отключилось.
— Бак, хватит! — скомандовал Хьюэр. — А то пробьешь внутренний корпус!
Бак, а за ним и его товарищи прекратили огонь.
— Получилось, — сказал Вашингтон.
— Как раз, — сказал Бак. — Спасибо, Док.
— По моим подсчетам меркурианские сплавы, обычно используемые для сетевых корпусов, могут выдержать такую температуру не более четырех секунд, — скромно сообщил Хьюэр.
— Без тебя мы могли бы уничтожить нашу добычу.
Бак настроил свое переговорное устройство на частоту меркурианского корабля.
— Привет, Далтон! Говорит Бак.
— Капитан Роджерс! — воскликнул Гавилан голосом, полным ненависти. Уже второй раз Бак Роджерс подвергал его унижению, и его гордость бунтовала.
— Вы потеряли передние щиты. Один мой выстрел — и вам конец.
— Если ты убьешь меня, — ответил Далтон, — ты отправишься вместе со мной!
— По иронии судьбы, — ответил Бак, — в этот раз я не хочу тебя убивать. Ты должен сохранять свое положение и приказать делать то же самое своему флоту. Информация им не понравится, но если кто-то из них попытается приблизиться, ты умрешь.
— Чего ты хочешь? — холодно спросил Далтон.
— Только твоего присутствия здесь, — ответил Бак. Он выключил связь. — Док, мне нужна связь с Меркурием.
— Канал открыт, — доложил Хьюэр. — Ввожу частоту в компьютер.
Переговорное устройство щелкнуло, и Бак представился еще раз:
— Говорит капитан Роджерс из Новой Земной Организации. Я хочу говорить с Гордоном Гавиланом.
— Это невозможно, — ответил приятный тенор.
— Тогда постарайтесь обеспечить возможность. Мои лазеры направлены на его сына, и если мне не удастся переговорить с отцом, я нажму кнопку.
