придумал вихрь живой Атомной Силы?
В глазах гормонального человека появилось странное выражение.
— Должен ли ты подчиняться его воле? — странный взгляд стал ещё более пристальным. — Когда в твоих руках невероятная сила! — глаза расширились. — Ты можешь показать… Ты можешь показать Бергману, кто здесь хозяин, а кто раб! — в его глазах разгорелся гнев. — Ты можешь в один миг победить его, — теперь в нём загорелся нетерпеливый огонёк. — Высвободив свой сверхмощный вихрь! — Y-44 внимательно наблюдал за лицом гормонального человека.
Увенчалась ли игра на подсознательных эмоциях и инстинктах успехом, пробудив в этой мыслящей машине желание отомстить Бергманну?
— Пойдём, — внезапно сказал гормональный человек. — Мы пойдём в мою лабораторию и выпустим вихрь на свободу!
Сказав это, он развернулся и направился к открытой двери, находившейся дальше по коридору. Y-44 хотел было последовать за ним, но две сильные невидимые руки удержали его.
— Нет, не делай этого, — сказал Вистерт. — Ты пойдёшь со мной! Пусть Морвейн делает, что хочет, но мы с тобой уходим.
— Нет, нет! Я должен пойти с ним, он всё забудет! Всё зависит от этого. Позволь мне уйти…
Вистерт, не тратя больше слов, закинул напарника на плечо и побежал к лестнице, ведущей на грузовой склад. Поднявшись на самый верх, он услышал позади приглушённые голоса. Он поставил Y-44 на ноги.
— Идём? Или хочешь перебить ещё пару охранников? Ты проделал отличную работу, Y-44. Но независимо от того, удастся твой план или нет, нам с тобой необходимо действовать так, как велит нам долг — сбежать и связаться со штабом.
Затем они вместе побежали дальше. Позади них послышался топот ног. Они добрались до двери, которая вела на огромную площадку с большими разгрузочными платформами и кранами.
— Сюда, быстро!
Вистерт последовал за Y-44, который побежал к огромному проёму в конце площадки, к вспомогательному лифту, предназначенному для перевозки людей. Автоматическое оборудование подняло клеть одним движением рычага. Не успели они подняться и на десять футов, как дюжина охранников появилось на площадке и тут же принялось стрелять в них. Двое шпионов бросились плашмя на металлический пол клети и открыли ответный огонь.
В следующий момент, когда лифт поднялся ещё выше, они оказались защищены от выстрелов снизу.
— Теперь мы в достаточной безопасности, — тяжело дыша, сказал Y-44. — Снаружи нам придётся снова идти на риск. Видишь ли, я выбрал этот способ выбраться, потому что Бергманн не ожидал, что мы попытаемся это сделать. Может, он и научный гений, но я не считаю его способным стратегом. Без сомнения, сейчас его основные силы прочёсывают верхние уровни в поисках нас.
Быстрым движением Вистерт внезапно сбросил плащ-невидимку и протянул её второму шпиону.
— У меня предчувствие, что снаружи мы попадём прямёхонько в лапы охраны. Этот барон Лайглон — старый мудрый стервятник. Теперь твоя очередь узнать, что такое защита с помощью этой штуки.
— Нет! Я никогда не носил ничего подобного, я точно… точно споткнусь! Ты…
— Сейчас не время спорить, — сказал Вистерт. — Надевай, — он посмотрел в лицо Y-44 со странной улыбкой. — Кроме того, что бы я был за человек, если бы позволил тебе так рисковать?
Y-44 спросил:
— Что вы имеете в виду?
Улыбка Вистерта превратилась в ухмылку.
— Ты помнишь, Y-44, как я застрелил того охранника? Я услышал что-то похожее на твой взволнованный крик. В подобных обстоятельствах мужчины не кричат!
Y-44 уставился на него, широко раскрыв глаза.
— Хорошо, — сказала она наконец, — я женщина. Но я настаиваю на том, чтобы взять на себя свою долю риска.
Распахнув решётчатую дверь, она выскочила наружу с пистолетом в руке.
— Вот ведь дурочка! — восхищённо сказал Вистерт, следуя за ней.
Y-44 подбежала к двери и осторожно открыла её. Вистерт заглянул внутрь и увидел гигантское помещение, одна сторона которого была открыта в ночь. Именно здесь гигантские грузовые борта, заполненные припасами, подруливали к огромному грузовому лифту, чтобы в тайне спуститься вниз и встать под разгрузку.
— Нам не уйти на своих двоих, — прошептала Y-44. — Мы должны выбраться наружу, а затем поискать автомобиль или, ещё лучше, самолёт. Если нам повезёт, мы, возможно, найдём снаружи большой «Штутгарт», ждущий наступления рассвета, чтобы разгрузиться. Как думаешь, мы с тобой справимся с таким?
— Просто отведи меня к нему, — проворчал Вистерт.
Y-44 глубоко вздохнула и вышла из маленькой комнатки. Огромный зал был пуст и лишь слабо освещался несколькими светильниками под потолком. В двухстах ярдах от них лежала свобода.
Двое шпионов прижались к стене, пробираясь к большим воротам, ведущим наружу. Они находились в опасном положении, открытые для выстрела с трёх сторон. Вистерт не мог вздохнуть спокойно, пока они не прошли полпути и не обрели долгожданную защиту в виде стенки, которая находилась там, чтобы защитить помещение от сильного ветра, вызываемого мощными самолётными пропеллерами.
Вистерт стремительно обогнул Y-44 и первым шагнул из-за скрывающей их перегородки. Раздался резкий хлопок, и пуля просвистела у его уха. Он с возгласом отскочил назад.
— Не повезло, — сказала Y-44 и закусила губу, встретив такое нежелательное препятствие. — Ты видишь сколько их там?
Вистерт осторожно выглянул из-за стенки.
— Не могу разобрать, но… — он оборвал свои слова и поднял правую руку.
После его выстрела со стороны открытых ворот раздался короткий вскрик.
Вистерт сурово посмотрел на свою спутницу.
— Мы должны торопиться — это наш единственный шанс!
— Вперёд, S-23!
Вистерт сжал протянутую ему руку и заглянул ей в глаза. Когда они уже были готовы ринуться сломя голову, чтобы отчаянно побороться за свою свободу, по залу разнёсся зычный голос, доносившийся откуда-то спереди.
— Месье шпионы! Вы в ловушке! Я жду вас здесь с десятью охранниками — здесь, у ворот, которые являются вашим единственным шансом на спасение!
Два осаждённых шпиона в смятении посмотрели друг на друга.
— Что скажешь, Y-44? — тихо спросил Вистерт.
Та внезапно отвернулась, чтобы скрыть задрожавшие губы. У Вистерта возникло острое желание обнять и утешить её. Затем Y-44 резко повернулась к нему с мрачным выражением лица.
— Я считаю, что нужно воздать барону по заслугам!
Не было никакой возможности применить какую-нибудь хитрую уловку. От их позиции до ворот простиралось открытое пространство. Не было ничего, что можно было бы использовать в качестве временного укрытия. Это было очевидное самоубийство. Первые проблески рассвета осветили огромный открытый зал.
Они выскочили из-за перегородки вместе, напряжённо осматривая пространство, чтобы заметить врага в тот же миг, как он покажется из-за своего укрытия. Не успели они пробежать и двадцати футов, как на фоне бледного неба замаячили тёмные фигуры, чётко вырисовывавшиеся в
