Ему не нужно было слышать диких криков раненого существа, чтобы понять, что он не промахнулся, так как он видел, как гигантская рептилия перевернулась и воздухе и исчезла за краем кратера; после этого фон Хорст ухватился за ремень и принялся ждать.
Существовала опасность, что мертвое тело покатится до конца крутого склона холма и вырвет ремень из его рук; поэтому он быстро обмотал ремень вокруг своего тела и завязал его. Он мог погибнуть, но ни в коем случае он не отпустил бы ремень, свою единственную надежду на побег из этой ямы.
Фон Хорст с силой потянул ремень — он натянулся; таким образом, стало ясно, что петля все еще на месте.
В глубине души шевельнулось сомнение: а был ли тродон мертв? Он знал, сколь жизнестойкими могут быть подобные создания. А если он был жив? Что может произойти в этом случае!
Человек потянул за ремень, потом повис на нем всем «поим телом. Ремень не шелохнулся. Тогда фон Хорст подошел к Дангару, который глядел на него, широко раскрыв глаза от изумления.
— Тебе нужно было родиться сарианином, — сказал Дангар с восхищением.
Фон Хорст улыбнулся.
— Давай, — сказал он. — Теперь твоя очередь.
Он наклонился, поднял пеллюсидарца с земли и отнес его к центру ямы под отверстием кратера; после этого он закрепил ремень под мышками Дангара.
— Что ты собираешься делать? — спросил Дангар.
— Сейчас я собираюсь сделать этот мир немного более безопасным для тех, у кого тонкая шкура, — ответил фон Хорст.
Он подошел к краю ямы и начал разбивать яйца рукояткой пистолета. В двух яйцах находились уже готовые вылупиться рептилии; он убил их и вернулся к Дангару.
— Я не хотел бы оставлять здесь всех остальных пленников, — сказал он, указывая на несчастные жертвы, — но другого выхода нет. Я не смогу вытащить всех.
— Тебе повезет, если ты сам выберешься, — заметил Дангар.
Фон Хорст улыбнулся:
— Нам обоим повезет, это наш счастливый день.
В языке внутреннего мира не было понятия, соответствующего слову «день», здесь не было ни дней, ни ночей; фон Хорст употребил слово из языка внешнего мира.
— Наберись терпения, и скоро будешь наверху.
Он ухватился за ремень и принялся взбираться вверх. Дангар лежа наблюдал за ним, восхищение вновь светилось в его глазах. Это был долгий и опасный подъем; но в конце концов фон Хорст достиг края кратера. Поднявшись на ноги, он увидел внизу тело тродона, застрявшее в камнях неподалеку от него. Рептилия была явно мертва. Это было единственное, что интересовало человека, и тогда он стал вытаскивать Дангара из кратера.
Фон Хорст был сильным человеком, но от долгого лежания он ослаб. К тому же склон кратера был крутым. Однако он ни на мгновение не терял уверенности в успехе; и хотя это была медленная работа, он был, в конце концов, вознагражден, когда пеллюсидарец лег на склон рядом с ним.
Теперь он с радостью отдохнул бы, но его небольшой опыт жизни в Пеллюсидаре подсказывал ему, что открытая вершина холма была не самым лучшим местом для отдыха. Ему нужно было спуститься вниз, где виднелись несколько деревьев и небольшой ручей, и найти укрытие. К счастью, склон холма был изрезан выступами и трещинами, что значительно облегчало спуск.
В любом случае, другого пути вниз не было, поэтому фон Хорст перекинул Дангара через свое широкое плечо и начал рискованный спуск. Скользя, спотыкаясь, иногда падая, он медленно двигался вниз по крутому склону, постоянно оставаясь настороже.
Когда он наконец достиг тени деревьев у подножия холма рядом с небольшим источником, он был полностью обессилен. Уложив Дангара на траву, фон Хорст утолил жажду чистой водой из ручья. С тех пор когда он оставил лагерь с дирижаблем «0-220», он пил во второй раз. Лейтенант не мог даже предположить, сколько времени прошло; должно быть, дни, а возможно — недели или даже месяцы.
Освежившись и собравшись с силами, он поднялся и огляделся. Ему нужно было найти место для постоянного лагеря, так как было очевидно, что он не сможет долго нести Дангара. Он чувствовал себя довольно беспомощным, одиноким в незнакомом мире. В каком направлении ему пойти, если бы он мог идти сейчас?
Как мог он хотя бы даже надеяться найти «0-220» и своих спутников в мире, где не было никаких ориентиров? А если бы они и были, он имел лишь самое общее представление о том, где он находился после приземления дирижабля, и еще меньшее — о том пути, которым его нес тродон.
Как только пройдет действие яда и Дангар избавится от последствий паралича, он превратится не только и активного помощника и друга, но и в человека, который сможет отвести его в страну, где лейтенанта ожидает теплый прием и возможность найти свое место в этом диком мире, в котором, как он был уверен, ему придется провести остаток своей жизни. Однако не только эти соображения заставили его остаться с сарианином, но, скорее, сентиментальная привязанность и дружба.
Тщательный осмотр небольшой группы деревьев и местности вокруг убедили его, что это неплохое место для лагеря. Здесь была чистая вода, а вокруг он видел достаточно дичи. На нескольких деревьях росли фрукты и орехи; а что касалось того, съедобны ли они, Дангар уверил его, что все их можно есть.
— Ты собираешься остаться здесь? — спросил сарианин.
— Да, пока ты не избавишься от действия яда.
— Я могу никогда не поправиться. Что тогда?
Фон Хорст пожал плечами.
— Тогда я задержусь здесь надолго, — рассмеялся он.
— Такого я не ждал бы даже от родного брата, — возразил ему Дангар. — Тебе надо идти на поиски своих людей.
— Я могу и не найти их. И уж точно не оставлю тебя здесь одного, беспомощного.
— Тебе не надо будет оставлять меня беспомощным.
— Я не понимаю, — сказал фон Хорст.
— Ты должен убить меня — это будет жестом сострадания.
— Забудь об этом, — бросил фон Хорст. Сама мысль об этом покоробила его.
— Нет, давай договоримся, — настаивал Дангар. — Если после нескольких снов я не поправлюсь, ты убьешь меня.
Он использовал единственную известную ему меру времени — сон. Сколько времени длился сон, или сколько времени проходило между снами, не мог сказать никто.
— Это на будущее, — коротко ответил фон Хорст. — Сейчас меня интересует только устройство лагеря. У тебя есть предложения?
— В пещерах на склонах скал намного безопаснее, — ответил Дангар. — Также неплохи земляные ямы или укрытие на ветвях деревьев.
— Скал здесь нет, — сказал фон Хорст, — отверстий в земле я тоже не вижу, но деревья есть.
— Тогда тебе лучше начать обустройство, — посоветовал Дангар, — ведь в Пеллюсидаре много хищников, а они всегда голодны.
