Второй Даймон нырнул ему за спину. Темный Охотник, крутанувшись, выпустил лезвие из носка своего ботинка и всадил его точно в центр груди противника.
Даймон рассыпался в пыль.
Тот, что был пойман Темным Охотником, оскалил клыки, пытаясь укусить его и ударить ногой. Охотник толкнул его в руки третьему Даймону.
Они столкнулись и ничком опрокинулись на пол бесформенной грудой.
Незнакомец покачал головой при виде этих двоих, барахтающихся друг на друге в попытках подняться на ноги.
Снова подвергаясь атакам, он отражал их с непринужденностью, вселяющей в равной степени ужас и болезненное благоговение.
— Ну же, где вы учились драться? — спросил он, убив еще двоих. — В Школе Благородных Девиц? — Высокомерно глумился над Даймонами незнакомец. — Моя младшая сестренка могла ударить сильнее, когда ей было три года. Черт, если намерены обратиться в Даймона, может, стоило, по крайней мере, взять несколько уроков борьбы, чтобы сделать мою скучную работу поинтересней. — Он устало вздохнул и завел глаза к потолку. — Где Даймоны Спати, когда они так нужны?
Пока Темный Охотник переключился на других, тот, что удерживал Кассандру, отвел пистолет от ее виска и четырежды выстрелил в противника.
Охотник очень медленно повернулся к нему.
Его лицо налилось яростью, когда он впился взглядом в стрелявшего Даймона.
— У тебя что, совсем нет чести? Ни капли порядочности? Ни грамма мозгов? Меня не убить пулями. Ты просто напросто взбесил меня. — Охотник опустил взгляд на свои кровоточащие раны, затем оттянул плащ в сторону и рассмотрел отверстия в нем на свету. Он снова чертыхнулся. — И ты только что испортил мое чертовски любимое пальто.
Темный Охотник зарычал на Даймона.
— И за это умрешь.
Прежде чем Кассандра успела среагировать, незнакомец выбросил руку по направлению к ним. Тонкий черный шнур метнулся и обвил запястье Даймона.
Не успела она и глазом моргнуть, как незнакомец сократил разделяющее их расстояние и, резко дернув Даймона за кисть, вывернул ему руку.
Кассандра отскочила подальше от противников и прижалась к сломанному музыкальному автомату, убираясь с их дороги.
Удерживая Даймона одной рукой, Темный Охотник схватил его за горло другой и оторвал от пола. По широкой дуге он швырнул его на стол. Стаканы разлетелись вдребезги под спиной Даймона. Пистолет грохнулся на деревянный пол с глухим металлическим звуком.
— Твоя мать никогда тебе не говорила, что единственная возможность убить нас — это разрезать на куски? — Спросил Охотник. — Тебе следовало принести измельчитель древесины [предназначен для измельчения различных видов древесного сырья- брёвен, досок, реек, горбыля, щепы и отходов различного производства. ] вместо пистолета.
Он впился взглядом в Даймона, отчаянно сопротивляющегося его хватке.
— А теперь приступим к освобождению украденных тобой человеческих душ. — Охотник выхватил нож-бабочку[Складной нож. В момент открывания умелой рукой производит немалый эффект, однако в бою не способен причинить серьезного вреда из-за скользкой рукоятки. ] из ботинка, вращением кисти раскрыл и вогнал Даймону в грудь.
Тот мгновенно распался, не оставляя ничего.
Последние двое метнулись к двери.
Им не удалось далеко уйти прежде, чем Темный Охотник веером выхватил метательные ножи из-под пальто и со смертоносной точностью запустил их в спины убегавших убийц.
Даймоны рассыпались в пыль, и ножи зловеще звякнули об пол.
С потрясающей невозмутимостью Темный Охотник неторопливо направился к выходу. Он приостановился лишь для того, что подхватить свои ножи с пола.
И вышел так же быстро и бесшумно, как вошел.
Кассандра изо всех сил пыталась вздохнуть, а посетители бара повыскакивали из-за своих укрытий, разразился страшный гвалт. Слава Богу, даже кинувшаяся к ней Кэт пришла в себя.
Вскоре подбежали и подруги Кассандры.
— Ты в порядке?
— Ты видела, что он сделал?
— Я думала, ты мертва!
— Слава Богу, ты жива!
— Что им было нужно от тебя?
— Что это за парни?
— Что с ними случилось?
Кассандра едва слышала голоса, обрушивающиеся на нее так быстро и беспорядочно, что она не могла определить, кто какой вопрос задал. Ее ум был все еще занят Темным Охотником, пришедшим ей на помощь. Почему он дал себе труд спасать ее?
Ей нужно было знать о нем больше…
Не давая себе времени передумать, Кассандра побежала за ним, желая найти этого человека, который просто не мог быть реальным.
Рев сирен наполнил воздух на улице и становился все громче. Должно быть, кто-то в баре вызвал полицию.
Темный Охотник преодолел уже полквартала прежде, чем она нагнала его и потянула за одежду, чтобы остановить.
С безразличным лицом незнакомец посмотрел на нее сверху вниз своими темными глазами. Они были настолько черными, что девушка не могла разглядеть зрачков. Ветер трепал его волосы, обрамляя точеные черты, облака пара от его дыхания смешивались с ее собственными.
Воздух на улице был морозным, но присутствие этого мужчины бросало Кассандру в жар, и она даже не ощущала озноба.
— Что вы будете делать с полицией? — спросила она. — Они станут вас искать.
Горькая улыбка с трудом приподняла уголки его губ.
— Через пять минут ни один человек в том баре никогда даже не вспомнит, что он вообще меня видел.
Его слова удивили девушку. Это распространялось на всех Темных Охотников?
— Я тоже забуду?
Он кивнул.
— В таком случае спасибо, что спасли мне жизнь.
Вульф остолбенел. Впервые кто-то благодарил его за то, что он был Темным Охотником.
Он разглядывал копну тугих пшеничного цвета завитков, струящимся каскадом обрамляющих овал ее лица. Длинные волосы девушки были заплетены в косу, лежащую вдоль спины. Орехово-зеленые глаза полны искрящейся живостью и теплотой.
И хотя ее нельзя было назвать потрясающей красавицей, черты ее лица обладали спокойным очарованием, притягательным и соблазнительным.
Против воли, Вульф протянул руку и коснулся ее шеи чуть ниже уха. Ее нежная, мягче бархата, кожа согревала его холодные пальцы.
Прошло так много времени с тех пор, как он последний раз прикасался к женщине.
Так давно не чувствовал ее вкуса.
Прежде, чем ему удалось остановить себя, он склонился и захватил раскрытые губы девушки своими.
Вульф зарычал, ощутив ее вкус, и все его тело мгновенно ожило.
Никогда прежде он не пробовал ничего лучше, чем медовая сладость ее рта. Не ощущал чего-то более опьяняющего, чем свежий аромат роз, исходящий от нее.
