Ознакомительная версия.
Впрочем, зал, предназначенный для совещаний и заседаний, Пашку интересовал мало. По разные стороны от трибуны – в торцевой стене – наличествовали две незапертые двери. За правой находился склад, на котором хранилось всякое и разное походное снаряжение, востребованное в дальних экспедициях. Склад и склад. Совершенно ничего интересного: палатки, штормовки, фуфайки, котелки, чайники, примусы, спальные мешки, удочки, спиннинги, биолокационные рамки, прочая ерунда. Зато за левой дверью располагался легендарный музей «Аномальщиков», экспонаты которого были старательно собраны, изучены и классифицированы за долгие годы работы клуба.
Назаров проследовал за левую дверь – он очень любил, прямо-таки обожал, бродить-слоняться по клубному музею. Здесь, право слово, было на что посмотреть: деревянные Божки, каменные Богини, фарфоровые щербатые кувшины, покрытые разлапистыми чёрными иероглифами, глиняные черепки, медные и серебряные монеты, осколки и обломки метеоритов, загадочные карты и планы, нарисованные от руки, асбестовые отпечатки следов йети, кости динозавров, клыки доисторических хищников, обломки бронзовых кинжалов, наконечники стрел и копий, амулеты и обереги, цветные и чёрно-белые фотографии, натюрморты и пейзажи, кольчуги и шлемы средневековых воинов, ну, и так далее. Из знаменитой серии: – «И Мир опять предстанет странным, закутанным в цветной туман…».
Пашка неторопливо бродил между высокими стеллажами и полками, заставленными всякой симпатичной разностью, и тихонько бормотал под нос:
– Хорошее место. Спокойное такое, наполненное – до самых краёв – позитивной энергетикой…
Когда он вернулся в зал, там уже находилось порядка двух десятков юношей и девушек. Назаров приветливо поздоровался со всеми, чуток похохмил, а потом, почувствовав льдистый холодок в затылке, плавно обернулся.
В дверном проёме стояла Она – самая симпатичная и желанная девушка на всём Белом свете: высокая, стройная, черноволосая, длинноногая, с милыми ямочками на щеках. Королева красоты, сто бочек прелести и неземной идеал, короче говоря.
– Лиза! – рванулся к дверям Пашка. – Я так рад тебя видеть! Я…
– Не шуми, Назаров, – состроив недовольную гримасу и тревожно оглядываясь по сторонам, тихонько попросила девушка. – Мы же с тобой договаривались. Пусть пройдёт время. Сколько? Я не знаю. Может, месяц. Может, два.
– Но ты же сама сказала тогда, в кинотеатре, что…. Что любишь меня…
– Говорила, не буду отрицать. А теперь, вот, сомневаюсь. Понимаешь, Рыжий? Сом-не-ва-юсь…. Всё, переносим этот разговор на потом. Пе-ре-но-сим…. Фу-у, да от тебя пивом пахнет. А, ведь, обещал вести трезвый образ жизни…. Отойди от меня, пожалуйста. О-той-ди. Не действуй на нервы. Иначе уйду.
– Понял, извини. Испаряюсь…
Пашка, стараясь не выглядеть побитой собакой и насвистывая под нос нечто бравурно-оптимистичное, проследовал к трибуне и занял свободное место в первом ряду.
Через минуту на соседнее кресло присела Наташка Кулик и непринуждённо спросила:
– Павлик, хочешь кедровых орешков? Уже очищенных от скорлупы? Настоящие, сибирские, отборные, вкусные. Мне отец прислал из Сибири, с оказией…. Так как, хочешь?
– Давай, – продолжая хмуриться, протянул ладонь Назаров и через полминуты одобрил: – Действительно, вкусные. Спасибо.
– Не за что…
Надо отметить, что Наташка была – в студенческих кругах – личностью известной и даже популярной. На геологоразведочном факультете Университета существовала одна сугубо мужская специализация, носившая гордое наименование – «Техника и технология разведки месторождений полезных ископаемых», сокращённо – «РТ». Так вот. На РТ готовили буровиков. А бурение скважин в земной коре, как всем известно, работа грубая и тяжёлая, связанная с железными трубами, кувалдами, солёным потом, кровавыми мозолями и соляркой. Не дамское это дело, короче говоря. Но отчаянная Натка, наплевав на все мещанские стереотипы, вместе взятые, поступила именно на РТ. Сорок девять студентов (включая Павла Назарова), и одна студентка. Нестандартный и эксклюзивный случай. Причём, студентка Кулик по результатам учёбы была одной из лучших на потоке, и все экзамены первого курса сдала на одни «пятёрки».
«Птичка – отличный товарищ», – решил Пашка. – «Кедровыми орешками, понимаешь, поделилась. И, вообще…. Правильная она девица – простая, добрая и компанейская. А ещё смелая, честная и выдержанная. В семье образовались неприятности, отец с матерью – на грани развода, а она ничего, держится и не истерит…. Только, блин горелый, с внешностью Наташке откровенно не повезло: невысокая, веснушчатая, нескладная, волосы блёклые какие-то, да и лишних килограмм наберётся с десяток. Зато глаза у неё очень красивые – большие, выразительные, тёмно-серые, в цвет северных озёр…. Вот же, парадокс гадкий! Писаные красавицы, как правило, непонятны, ветрены и капризны до полной и нескончаемой невозможности. Все нервы вынут-вывернут и сведут – в конечном итоге – с ума. А с «серыми мышками», почему-то, всё наоборот. Обидно и несправедливо, честное слово…».
В зале наметилось определённое оживление, сопровождаемое радостными воплями и восторженными междометиями.
– Наш Профессор прибыл, – оглянувшись, сообщила Натка. – Бодрый, улыбчивый и весёлый. С горящим весенним глазом. Знать, образовались, наконец-таки, позитивные новости…
– Очередное, шестьсот восемьдесят второе заседание студенческого исследовательского клуба «Аномальщики» объявляю открытым! – в мгновенье ока взобравшись на трибуну и надувшись гордым мыльным пузырём, пафосно объявил Иван Палыч, являвшийся уже на протяжении девятнадцати лет бессменным Президентом означенного клуба. – Поздравляю вас, уважаемые коллеги и соратники, с этим знаменательным и знаковым событием!
– Ура! Привет! Даёшь! Слава уфологии[3]! – от души похлопав в ладоши, вразнобой отозвались «уважаемые коллеги». – Рады, Палыч, видеть вас в добром здравии…
Вообще-то, Иван Павлович Лазаренко – доктор технических наук, член-корреспондент Российской Академии Наук, лауреат целого букета Государственных премий – уже почти пять лет, как являлся заслуженным российским пенсионером. Но, тем не менее, свой родной Горный институт имени Г.В. Плеханова (ныне – Национальный минерально-сырьевой Университет), не позабыл. И приболевших преподавателей подменял регулярно, и читал лекции на курсах повышения квалификации, и, понятное дело, руководил – с нескрываемым удовольствием – деятельностью студенческого клуба «Аномальщики». Студенты и преподаватели Университета традиционно именовали И. П. Лазаренко – «Палычем». А в приватных разговорах между собой – «Профессором». Именно так – с большой буквы. Он же, в свою очередь, величал студентов – в зависимости от настроения – либо «юношами и девушками», либо «коллегами и соратниками». Первый вариант был характерен для периодов глубокой задумчивости и хронической неуверенности. А второй, наоборот, говорил о том, что Палыч принял некое судьбоносное решение и охвачен нешуточным охотничьим азартом…
Ознакомительная версия.
