Жирное, тяжелое, подчеркнутое тремя подбородками, лицо шефа расцвело. Он уважал сильных противников. “Голова эксперта, Эл, оценена в несколько миллионов. Уверен, она будет принадлежать нам”.
Даже прожженные циники восхищались шефом.
Имя шефа никогда не упоминалось в отчетах (у нас их, правда, фактически не было), сам он не провел ни одной акции, не похитил никакого, даже самого мелкого чертежа. Но разве мысль, что по заказу можно похитить все (а именно этим мы и занимались), не важнее самого хищения? Древняя пословица гласит: поймавший рыбу сыт весь день, научившийся ловить рыбу сыт всегда. Так вот, шеф умел ловить рыбу.
— Эл, я знаю немного, поэтому слушай меня внимательно. Несколько лет назад фирма “Счет” переманила из Европы эксперта. Обычная перекачка мозгов, но эксперт уже тогда котировался как крупная величина. Как сокрушитель основ, как крупный изобретатель. Другими словами, как бич бизнеса. Сам знаешь, что появление нового вещества или нового технологического процесса всегда ведет к неприятным последствиям для уже налаженного производства. Не каждый промышленник готов рискнуть. А фирма “Счет” рискнула. С появлением эксперта, пойдя на крупные, я бы уточнил, и рискованные потери, фирма “Счет” резко перестроила производство. Зато уже через год она пожинала богатые плоды. Конкуренты только диву даются, следя за тем, как фирма “Счет” обрабатывает чужие, казалось бы, надежно упрятанные в бронированных сейфах секреты. Это поразительно. Им достаточно намека на что‑то принципиально новое. Для них не существует секретов. Они грабят всех, кого захотят. При этом фирма “Счет” не имеет надежной промышленной агентуры и не замечена в силовых акциях. Но любая Идея, спрятанная как угодно надежно, становится при желании Их идеей. Я немало поломал голову, пытаясь понять: в чем тут дело? И, кажется, понял… — Шеф сделал эффектную паузу. — Дело в новейшем компьютере, построенном для фирмы “Счет” нашим дорогим гостем — экспертом. Случайная оговорка, неловкая фраза в проспекте, достаточно откровенный рисунок — эксперт с помощью своей сверхумной машины не только объясняет исследуемый объект, но и дает его технологическое описание. Это ли не переворот в промышленности?
— Такое возможно?
— Спроси об этом наших друзей. — Шеф несколько лицемерно вздохнул. — Фирма “Счет” бесчестно их обирает, а значит, обирает и нас, Эл. Если дело пойдет так и дальше, мы прогорим.
— Но ведь эксперт, если я правильно вас понял, находится в наших руках?
— Эксперт — да. Он в наших руках, мы его надежно укрыли. Но его машина работает. Очень дорогая, очень сложная машина. Уверен, Эл, ее трудно, а может, и невозможно восстановить.
— Она сломалась?
— Отнюдь!
— Ее сломает Джек? — догадался я.
— Он занят.
— Тогда Лендел? Кажется, он работал в этой области?
— Лендел не способен на акции, он чтец. Не ломай голову, Эл. Это сделаешь ты.
— А что будет с экспертом?
— Это зависит от того, чью сторону он примет.
Путешествие закончилось.
С меня наконец сорвали повязку и втолкнули в лифт.
Яркий свет в пустом длинном коридоре меня ослепил. Рэд поддержал меня. “Держись, парень, — сказал он без всякого выражения. — Пройдешь обработку, выспишься”. Видимо, мое будущее не внушало ему опасений, иначе он не развязал бы мне руки. А он развязал, и даже растер их, и все по тому же омерзительно пустому и ярко освещенному коридору провел меня в помещение бассейна.
Голубой купол, украшенный световым фонарем, поднимался высоко вверх, он явно должен был эффектно смотреться снаружи над зданием, но ничего подобного в знакомых мне кварталах я припомнить не мог.
Рэд заставил меня раздеться.
Белье (вместе с драгоценными нитями, с таким трудом добытыми из вонючего одеяла) уплыло по транспортеру. Струи воды мощно хлестали со всех сторон, обдирая меня, как наждак. Пальцы Рэда прощупали каждый дюйм моей кожи, ища вшитую аппаратуру. Волосы, кстати, не самое худшее место для миниатюрной кинокамеры — Рэд постриг меня. Под ногтями тоже многое можно спрятать — здоровяк Рэд ничего не пропустил. Он исследовал меня вдумчиво и внимательно. И лишь облачив в заранее приготовленные мятые джинсы и короткую джинсовую куртку, облегченно вздохнул:
— Кури.
И выдал пачку сигарет.
В коридоре было все так же светло и омерзительно пусто.
Правда, теперь я был внимательнее и рассмотрел на одной из бетонных плит пола фирменный знак строительной компании. Впрочем, что это могло дать? В общем, не больше, чем смятая обертка с шоколадки фирмы “Херши”, валявшаяся на полу. Отпечаток красивых губ шоколадного цвета.
Ну да, усмехнулся я, “Крафт” — это сыр, а “Либби” — томатный суп, а “Херши” — шоколад.
“Херши Чоколат Корпорейшн”.
Привет фирме!
— Ну, Миллер, — удовлетворенно кивнул Лесли, когда Рэд удалился из кабинета. — Я обещал тебе отдых, ты его получишь. Только сперва взгляни на экран. Надеюсь, это позволит тебе здраво оценить ситуацию.
Я обернулся к экрану встроенного в стену телевизора и увидел бассейн, в котором только что побывал. Но сейчас на сбегающих к воде ступенях, зажатый двумя здоровяками, похожими на Рэда, стоял… чтец Лендел! Он был облачен в ярко–зеленый кричащий костюм (Ленделу всегда не хватало вкуса) и затравленно озирался. Похоже, ему не нравились хмурые опекуны.
А мне не понравились глаза Лендела.
Чтец боялся.
Он безумно боялся.
Он еще пытался прятать, маскировать страх, еще стыдился его, но система контроля отказала, полетела к черту. Пара ударов, и из чтеца можно будет выжать все что угодно! “Крепко же они взялись за Консультацию, — невольно подумал я. — За какие‑то сутки взяли меня и Лендела и, похоже, перекупили сестру Берримена”.
Лесли внимательно следил за мной.
— Все ясно?
Я кивнул.
— Хочешь жить вместе с Ленделом?
— Нет! — быстро ответил я.
— Почему?
Я не ответил.
Впрочем, Лесли не надо было этого объяснять. Он знал: между мною и Ленделом есть разница, и весьма существенная. Лендел — чтец, он случайное звено в промышленном шпионаже, а я — профессионал.
Комната, в которую меня “вселили”, ничем не отличалась от номеров второсортного отеля, даже телефон стоял на столе. Конечно, я тут же набрал первый пришедший в голову номер и, как и думал, услышал голос Рэда. Какой бы номер ты ни набирал, отвечал Рэд. Секретов в этом не было, я сказал. “Хочу жрать”.
— Тебе полезнее выспаться.
