Подержав его пальцы требуемые пятнадцать секунд, она выпустила их.
— Я немного озадачена, Узвик. Государственные защитники назначаются клиентам, которые не могут заплатить адвокату. И тем не менее вы здесь.
Узвик склонил голову набок — знак печали пейти.
— Мне тоже не платят. Это любезность.
— По отношению к кому?
— К моему клиенту.
— Если вам не платят, как она может быть вашим клиентом?
— Кто-то же должен ей помочь, — тихо произнес он.
Чушь. Верный товарищ, как же. Она таких терпеть не могла.
— Вы член коллегии адвокатов Мультицивилизационного трибунала?
— Нет, — ответил он настолько тихо, что она едва расслышала.
— Тогда какая у вас специализация?
— Уголовное право.
— А в нем?
— Пиратство. — Будь перед ней человек, по тону его голоса она могла бы решить, что он смущен.
— Тогда это дело не входит в вашу юрисдикцию, а ваше присутствие нарушает конфиденциальность моего общения с клиентом. Вам придется уйти.
Он кивнул и встал:
— Она невиновна.
Керри давно бы разбогатела, если бы ей платили всякий раз, когда она слышала эти слова.
— Вам не хуже меня известно, что здесь это не имеет значения.
Он наклонил голову. Большие глаза опечалились:
— А я полагал, что имеет. Известны случаи…
— В Мультицивилизационном. Но только не в Межвидовом суде Земного альянса. Здесь клиент виновен, если его не спасает какая-нибудь нарушенная формальность.
— Она не подданная Земного альянса.
— Знаю. Я полагала, что этот пункт в ее пользу, пока не увидела дело. У нее уже есть судимость.
— А-а, — протянул он, прищурясь, что у пейти было эквивалентом улыбки. — Но это не так.
— Что не так?
— Судимость. Вы ведь не очень внимательно изучили ее дело, да?
— Я его получила только сегодня утром.
Он нахмурился:
— Она здесь уже две недели. Мы подали запрос еще до того, как ее сюда доставил тюремный корабль.
Керри пожала плечами. Эту жалобу она уже тоже слышала:
— Колеса правосудия вращаются медленно.
Пейти встревожился. Он вытянул длинные пальцы и что-то хотел сказать, но тут Керри получила по каналу связи предупреждение. Ей пришлось сесть и положить руки на стол, потому что к ней уже вели клиентку.
— Мне надо, чтобы вы ушли, — велела Керри.
— Я могу быть ассистентом. Вторым советником.
— Вы не сертифицированы практиковать в этом суде. А поскольку я знаю, что вы не имеете лицензии, это делает вашу просьбу незаконной. Так что больше никаких трюков. Проваливайте отсюда.
Он не стал ждать повторения, торопливо прошел мимо нее и открыл дверь.
— И не стойте в коридоре, где она может вас видеть. Иначе я подам жалобу начальству тюрьмы, и вас лишат права посещения.
Узвик наклонил голову и вышел. Керри слегка развернулась и проследила, как тот выходит через дверь в конце коридора.
Затем она услышала второе предупреждение и села прямо, как требовалось. Открылась дверь, и вошла клиентка.
Она оказалась меньше, чем ожидала Керри — жалостливо худенькая, как большинство тех, кто вырос в невесомости. Двигалась она медленно, явно непривычная к земной силе тяжести.
Беременность тоже не помогала ей ощущать себя комфортно. Она уже перевалила за второй триместр, но насколько — из-за худобы определить было трудно. Ее живот казался бы огромным и на шестом месяце, не говоря уже о девятом.
— Где Узвик? — спросила она.
— Он не может здесь находиться. Он не сертифицирован для этого суда.
Девушка тяжело опустилась на стул, положив руку на живот. На ее лице отразилось разочарование.
— Если это была стратегия, то дурацкая, — заметила Керри. — Меня могут исключить из коллегии адвокатов, если я позволю ему участвовать в процессе наравне с собой.
— Вы могли бы сделать вид, будто не знаете.
Керри подумала о том, сколько раз эта девушка просила кого-то перед судом «сделать вид».
— Он что, таким способом добился вашего оправдания во всех других судебных процессах?
Девушка пожала плечами, не желая отвечать. Умная. Потому что Керри пришлось бы писать заявление о том, что ей стало известно о действиях, противоречащих адвокатской этике.
— Не знаю, как делаются дела в пограничье, — заметила Керри, имея в виду ту часть сектора, где Черный флот действовал почти свободно. — Но здесь соблюдение правил имеет значение.
Говоря это, она ощутила себя лицемеркой. Почти для каждого, проходящего через эту систему, правила не работали — когда даже такие дела, подобные случаю Фиске, следовало считать победой.
— Я не совсем понимаю, что вы рассчитывали получить, привезя его с собой, — произнесла Керри резче, чем обычно говорила с клиентом в самом начале разговора. — У вас проблема с зайитами. А они наказывают воров очень просто. Вы всего лишь потеряете руку, и я уверена, что вашим людям из Черного флота не составит проблемы ее заменить. Вашему ребенку ничего не грозит, и вы, скорее всего, не окажетесь в тюрьме. Зайиты не верят в лишение свободы.
— У меня нет денег на замену руки, — сказала она. — У меня вообще нет денег на медицинскую помощь.
Керри вздохнула и откинулась на спинку стула. Она ненавидела клиентов, которые ей лгали.
— Черный флот может себе позволить все, что захочет. Он также располагает, насколько мне известно, лучшим медицинским оборудованием в обитаемом космосе. Так что руку вам смогут заменить. И новая будет настолько хороша — ваш ребенок даже не узнает, что вы ее когда-то лишились.
Девушка покачала головой:
— Не смогут. Разве вы не знаете, как это будет? Зайиты отрежут мне руку, но не окажут никакой медицинской помощи. Они даже не позволят мне привезти врача. А потом они вышлют меня. Я смогу умереть от одной только потери крови. И она же, наверное, убьет и ребенка.
— Так воспользуйтесь автобинтом и договоритесь, чтобы кто-то из Флота находился поблизости. Один корабль роли не играет. Зайитам будет все равно. Они хотят лишь получить вашу руку. Они потом выставят ее на обозрение — в назидание другим ворам. Если сравнивать межвидовые меры наказания, то это относительно легкое. Им даже все равно, если вас будет ждать корабль. Они не станут препятствовать вам попасть на него и получить медицинскую помощь. Они лишь не позволят получить ее на их планете, а это, должна вам сказать, только к лучшему.
— Вы не понимаете, — возразила девушка, поглаживая живот. — Я не могу обратиться к Флоту. Они меня изгнали.
Керри уставилась на нее и едва сдержалась, чтобы не покачать головой. Это меняло все. Объясняло, почему юристу-пейти не заплатили. И эту странную тактику проясняло тоже.
