Я молчал.
– Ты тоже там, Петр. Стал частичкой того, что давно переросло пределы постижимого.
– Тот мир… куда я попал вначале…
– Что-то в тебе хотело именно этого. Реального, пусть и примитивного врага. Одновременно – убеждения в бессмысленности такой войны. Ты получил, что хотел. Да еще и победу над метаморфом, верно? Наверное, он воплощал какой-то твой страх… комплекс…
Дернувшись, как от удара, я воскликнул:
– Но они же воюют, Кэлос! Я получил – а они убивают друг друга ежечасно!
– Значит, там живут те, кому это нравится, Петр. Каждому – свое…
Я вздрогнул.
– Наслаждающиеся тяжелым и опасным противостоянием… Находящие радость в своих страданиях и безнадежной борьбе… Эмоционально скупые… бесталанные…
– И готовые умереть?
– Ах, да…– Кэлос замялся. – Петр, постарайся принять мои слова правильно…
Я сжался, уже понимая, что он скажет.
– Смерти нет, Петр. Тот, кто прошел Вратами – не умирает никогда.
Почему я молчу?
Надо бы кататься в истерике. Упасть на колени – и восславить Бога… которого теперь уж точно нет и не будет…
Здравствуй, рай. Здравствуй, ад. Здравствуй, Тень.
– Ты уже часть Тени, Петр… Тебя могут убить. Но ты оживешь. Там, где захочешь. Рядом с врагом, чтобы закончить бой. На тихой, мирной планете, где живут уставшие убивать. Человеком, птицей, мыслящим кристаллом…
Кэлос подошел, опустил руку мне на плечо.
– Ведь и ты умирал, Петр, – мягко сказал он. – Я не знаю, что там у тебя произошло с метаморфом… но я узнал взгляд, которым ты смотрел на меня. Смерти нет. Меня трижды расстреливали. Спокойно и вежливо. Без лишней злобы. Один раз я погиб с кораблем… но там и вспоминать нечего. Просто мир померк…
– Смерти нет, – сказал я. Слова – пустые и скучные. Ну нет ее, и нет… Ее никогда не было, она или впереди, или мы уже не живем. – А те… кто не проходил Вратами?
– Не знаю. Раньше – нет. Во что Врата превратились сейчас, откуда берут информацию – я не могу ответить. Но…
Значит, вы не дождались. Мои ненастоящие родители… настоящий Петр Хрумов… все те, кто жил и умирал на маленькой планете Земля. Ученые и крестьяне, поэты и солдаты, рабы и тираны – вы верили в Бога или проповедовали атеизм, вы грезили о бессмертии, создавая свою философию, как Федоров, или высасывая чужие жизни, как Жиль де Рей… святые и палачи, гении и дураки – вы не дождались! Вы там, за чертой. А я здесь. В уютной Тени.
Я прошел Вратами.
Конклав превратит Землю в пыль, Геометры отравят планеты Конклава и создадут на руинах свою маленькую Империю Дружбы, а я буду жить. Вкусно кушать и мягко спать. Воевать в чужих армиях и учиться в чужих университетах.
Все дозволено, да?
Захочу быть тираном – приду в мир рабов. Захочу быть рабом – надену кандалы. Отращу псевдоподии и побуду амебой. Добавлю четыре лапы и научусь ткать паутину. Снова стану человеком. Заведу гарем, создам религию, сочиню венок сонетов. Построю дом, посажу дерево, воспитаю сына.
Впереди – вечность.
Я плакал, скорчившись в мягком кресле. Кэлос гладил меня по плечу, словно успокаивал ребенка. Да я и был ребенком перед ним – прожившим сотни лет, встававшим из мертвых и сжигавшим планеты… кто возглавлял Хрустальный Альянс, Кэлос, почему я знаю ответ?
Потянуло сквозняком – на миг открылась дверь. Кэлос вздохнул. Детские руки обняли меня:
– Петр, почему ты плачешь? Папа, почему он плачет?
– Он нашел больше, чем хотел, Дари. Это всегда больно.
– Петр, не плачь…
Тебе не понять меня, мальчик, с детства знающий, что смерти нет.
Каждому знанию – свое время. И каждому свое, вот только почему-то от этих слов несет паленой плотью…
Я нашел больше, чем искал.
Все звезды в моих ладонях.
– Папа, почему ты ему не поможешь?
– Не всегда нужно помогать, Дари. Иногда стоит отвернуться и подождать.
– Это нечестно!
– Зато правильно, малыш.
– Пусть будет неправильно, зато честно!
Кэлос вздохнул.
– Вот и мы так когда-то думали… Дари, у нас серьезный разговор. Взрослый. Выйди, пожалуйста.
– Но папа…
– Дари.
Мальчик вышел.
– Спасибо, – сказал я. При Кэлосе я плакать не стыдился. При ребенке – дело другое.
– Пусть неправильно, но честно…– послышалось бульканье. – Хочешь еще выпить?
– Нет.
– В Хрустальном Альянсе мы исповедовали эту же идеологию. Считали, что Врата – ошибка. Ловушка, искушение, тупик. Мы захватывали планету за планетой… пытались построить монолитное общество вместо «единого многообразия», как тогда называли Тень. А потом поняли, что происходит. Тень не боролась с нами. Она отдавала лишь те миры, что жаждали борьбы. Мы стали частью Тени, манекеном, на котором все желающие могли выместить негативные эмоции. Тогда все и развалилось. Идея – не хочу сейчас спорить, правильная или нет, была утрачена. Альянс превратился в банду наслаждающихся жизнью психопатов. Потом нас разбили в сражении, тогда создавалась Торговая Лига, и мы первые попали под ее удар… Потом мы отступали от планеты к планете. Тень хотела этого – люди устали от военных приключений.
– Ты обещал сказать, что испугало Геометров…– оторвав руки от лица, я глянул на него. Вытирать слезы я не стал. Известное детское правило – сами высохнут, видно не будет, что плакал.
– Неужели ты еще не понял, Петр? Испугались те, кто правит ими. Агенты Родины не возвращались. Тень видит насквозь, Петр. Все, что по-настоящему есть за душой. Не слишком-то они хотят своей Дружбы. Любви им не хватает, обычной человеческой любви. А у нас ее получить несложно… Возвращалась маленькая часть – те, для кого Родина и впрямь была лучшим из миров. Остальные – остались. Кто – с радостью, кто – блуждая из мира в мир и уверяя, что хочет вернуться… Мы почти не заметили появления Геометров, Петр. Где-то о них говорили больше, где-то вообще не слыхали.
– Так и о нас?
– Да. Существование вдали от Ядра родственной цивилизации – новость интересная. Но тоже не для всех миров.
– Родственной?
Кэлос кивнул.
– Времена Первой Империи… даже до ее создания… Мы разлетались, как искры от костра. Сотни, тысячи кораблей уходили в темноту и гасли. Но иногда искра падает на сухой мох. Так, наверное, возникла раса Геометров. Очень сомнительно, что две разумные культуры зародились на одной планете единомоментно – а ведь у них было именно так…
– Я знаю.
– Так и вы. Другой возможности для полного биологического сходства я не вижу. Вы не потомки наши, не предки, вы – двоюродные братья.
– Ну и как, цивилизация Тени готова помочь своим кузенам?
– Набить морду другим родственникам? – иронично спросил Кэлос. – Давай подумаем вместе, Петр. Я искренне хочу помочь, веришь?
