– Пошли, Яэль, – Далила обняла ее за плечи, и мы направились к жилищу правительницы Ватранги.
Четыре башни, если взглянуть на них с более близкого расстояния, были соединены в дворцовый ансамбль переходами и галереями. Мы вошли во вторую справа – самую высокую башню, которую я тут же про себя окрестила «средним пальцем».
Вокруг бегали и суетились люди. Я подивилась четкой организации труда. Одни раздавали одежду, довольные жители сбрасывали свои лохмотья и переодевались в добротные платья, вытащенные из закромов крайней башни.
Другая очередь стояла за едой. Получив миску густого наваристого супа и ломоть хлеба, люди усаживались прямо во дворе за наспех сколоченные столы, съедали свой скромный обед и тут же вливались в армию работников, помогающих восстановить разрушенный Душматани город.
В другую из башен матери вели детей, и из внутреннего дворика раздавался веселый детский гомон.
– Где ваши дома? – спросила я одного из горожан.
– Вот они, – показал он на башни. – В одной – дворец повелительницы и зал собраний, а в других мы живем. Ведь ветры здесь настолько сильные, что простому дому трудно сопротивляться их напору. А внутри нас защищают крепкие стены и дубовые двери.
– А что было там? – я показала на отдаленную башню, из которой мы спаслись чудесным образом.
Горожанин нахмурился.
– Эту башню правительница Ватранга построила для своей дочери, из-за которой мы пережили столько бед и несчастий.
«Вот так дела! – подумала я. – Значит Душматани тоже дочь Ватранги, так же, как и мать Йомы, Вавехванда? Об этом стоит расспросить старушку…»
Я нашла своих подруг вместе с Яэль в бане. Они плескались в мраморном бассейне, полном душистой пены. Сбросив одежду, я с наслаждением прыгнула в теплую воду.
В воздухе пахло заговором…
– Ну, что вы тут еще задумали? – спросила я, глядя на шушукавшихся Гиневру с Далилой.
– Они решили нарядить девчонку, чтобы ее разлюбезный принц не смог глаз отвести… – презрительно сказала Ипполита.
– А что?! – с вызовом вступила на защиту плана Гиневра. – Значит, обещать можно? Подглядывать под юбку, проделывать всякие пакости, а жениться фигушки?
– Да ты не понимаешь, – возразила ей Ипполита, – нельзя ей его охаживать. Это не он, а она оплеуху получила. Вот если бы заставить его влюбиться, а потом отказать – вот это, я понимаю, месть. А то чем вы занимаетесь? Смотреть противно!
Далила в это время расчесывала мокрые волосы Яэль, которая с интересом прислушивалась к нашему разговору.
– Не торопись, Ипполита, – сказала она спокойно, – мы этого и хотим. Сейчас разоденем нашу красавицу, Йома не устоит – я тебе дело говорю. А ты сразу не соглашайся, – Далила хлопнула девушку по плечу, – сначала помнись немного, прояви женскую хитрость, а потом только соглашайся. Никуда он от нас не денется. Вот увидишь.
– Скажи, Яэль, – спросила Гиневра, – он, это самое, с тобой ничего не делал?
Девушка потупилась:
– Нет, я – девственница.
– Тьфу! – плюнула Ипполита прямо в воду и принялась энергично мылиться. Девственница, не девственница, какое это сейчас имеет значение, если он ее не хочет, а вы силком ее подкладываете?
– Захочет! Не волнуйся, – поддержала Далилу Гиневра. – На кого ему осталось смотреть – не на нас же, старых перечниц.
– Яэль, ты лучше расскажи, как тебе удалось добраться до этого гиблого места? – спросила я.
– Очень просто, – пожала она плечами. – Везде, где бы я ни проезжала, везде знали о четырех путешественницах, обладающих мудростью, красотой, щедростью и отвагой. Поэтому три иврубских мудреца показали мне дорогу в Гадолию…
– Они сказали правду и не задали тебе бессмысленных вопросов? расхохоталась Ипполита.
– Нет, – ответила Яэль, – они были очень любезны. Потом я очутилась в Гадолии. Там готовились к выборам нового президента.
– Как? Разве Авенайса сняли? – удивилась Далила. – Мне кажется, он был достойный правитель. По крайней мере, как муж нации.
– Да, за какие-то шашни с девицей, не относящейся к государственному гарему. С этим у них сейчас строго, особенно после истории с тобой.
– Зато будет, что вспомнить, – блаженно протянула Далила.
– А в Шикоре что было? – спросила я.
– О, там мне не понравилось. Я расспрашивала дорогу, но никто не мог мне ничего сказать толком. Люди только и заняты тем, что громят памятники, а потом переплавляют их на что-то другое. Но так как других форм у них нет, то в результате выходит то же самое.
– Как же они отличают новых истуканов от старых?
– Они новым ставят на лоб нашлепку.
Тем временем служанки принесли нам одежды, сшитые из шелка и бархата. Мы переоделись, Далила закончила укладывать Яэль волосы, и девушка, действительно, преобразилась. Она не была красавицей, но сияющая свежестью кожа, густые ресницы и роскошные волосы сглаживали некоторую неправильность ее черт.
Гиневра выбрала для нее платье из бордового шелка, который очень подходил к ее карим глазам, и мы в сопровождении служанок пошли в приемный зал, где должен был состояться пир.
Чего только не было на столах! Золотились зажаренные целиком поросята, рядами были выложены куропатки и гуси. Огромные рыбы, запеченные в чешуе, были политы лимонным соком. Невиданные фрукты украшали столы. Кувшины с вином выстроились, как солдаты на параде.
– Откуда такое изобилие? – вслух удивилась я.
– Это все из башни колдуньи, – ответил мне один из слуг, стоявших поблизости. – Злая Душматани обирала всех, к кому могла протянуть свои когти.
Заиграла торжественная музыка, и в зал вошли слуги, одетые в пышные халаты, расшитые золотыми нитями. За ними шел Йома и везли в коляске Ватрангу. Йома, как истинный правитель, уселся на роскошный трон, стоящий на резной площадке. Рядом, на соседний трон, уселась его бабушка.
Музыка стихла. Ватранга подняла руку и медленно поднялась со своего места.
– Друзья мои! – начала она. – Сегодня мы празднуем избавление нашего любимого внука и всех нас от той страшной доли, которую уготовила Душматани. И мне бы радоваться вместе с вами, но я не могу. Ведь страшная колдунья когда-то была моей любимой дочерью. Вы не знаете многого, уважаемые чужеземки, прибывшие из Эламанда, чтобы освободить наследника-царевича. И вы с честью выполнили свою задачу… – Видимо Ватранга устала стоять и дальнейшие слова она произносила уже сидя: – Ровно тридцать семь лет тому назад у меня родились дочери-близнецы – Вавехванда и Адвисура. Они были совершенно разными, но обе были красавицами. Как мы с моим мужем Рангуштаром, правителем Города Ветров, радовались рождению дочерей! Им не было ни в чем отказа. Мы пригласили им лучших учителей, певцов и сказителей, чтобы девочки росли не только красивыми, но и умными и образованными. Вавехванда, твоя мать, Йома, была, как нежный цветок лотоса, хрупкий и белоснежный. А Адвисура ничем ей не уступала: ни пышностью черных, как крылья ворона, волосами, ни тонкостью фигуры. И настал день, когда мы с Рангуштаром задумались о достойных мужьях для своих дочерей. Узнав, что шах Гаомарт, владыка Эламанда, ищет суженую, мы решили послать к нему Вавехванду – она была на две минуты старше Адвисуры. Был снаряжен караван, полный богатых даров, и в один прекрасный день он вышел в путь. Не хотела Вавехванда отдаляться от нас, но такова была наша воля, и она уехала навстречу своей судьбе.
