Тефе помолчал, а затем улыбнулся и похлопал Форна по плечу.
– Да, – согласился он. – Да, Нил. Конечно, ты прав. Отправь лекаря Омлла в мою каюту. Мне понадобится его помощь, чтобы уснуть. Потом, когда высплюсь, мы с тобой и воробьихой Шелли обсудим этот вопрос, посмотрим, чем можно помочь священнику Эндсо.
– Очень хорошо, капитан, – с видимым облегчением сказал Форн.
– Вы сняли с тела Исты его Талант? – спросил Тефе.
– Да, капитан. Его снял лекарь Гардер.
– Выбери подходящего члена команды и передай Талант ему, – распорядился Тефе. – Желательно такого, у которого нет другого Таланта.
– Работа гавриила требует определенных навыков, – заметил Форн.
– Это так, – признал Тефе. – Но Талант также можно использовать по необходимости. Тому, кого ты выберешь, не придется связываться с другими гавриилами. Ему только и нужно будет послать сигнал бедствия на Зов Епархии. Если нам не удастся вылечить священника, сделать это будет необходимо.
– Так точно, капитан.
– Спасибо, Нил, – сказал Тефе. – Это все.
И Тефе собрался было шагать дальше.
– Что мне сказать лекарю Омллу? Когда ему прийти в вашу каюту? – спросил Форн, по-прежнему не сходя с пути капитана.
– Прямо сейчас, – ответил Тефе. – Но сначала мне нужно кое-что проверить.
Форн кивнул и отступил в сторону. Тефе целеустремленно проследовал мимо.
– Мы ждали тебя, – сказал бог. Он сидел в железном кольце, раскинув ноги. – Мы знали, что настанет время и ты к нам придешь.
– Неужели? – откликнулся Тефе.
– Да, – сказал бог. – Твоя вера сильна. Но уже не так сильна – теперь, когда ты предпочел бы кое-чего не знать.
Тефе проигнорировал эти слова и огляделся.
– Где стража? – спросил он.
– Прячутся. Они ушли, когда вернулся твой утративший веру священник. И больше не возвращались.
– Ты знаешь, что произошло, – сказал Тефе.
Это был не вопрос.
– Мы знаем о той мерзости, которую учинил твой Господь. – Бог сплюнул. – Мы ее почувствовали. Все представители нашего вида могут это чувствовать. Даже сильно постаравшись, нам бы не удалось от нее скрыться.
– Ты называешь это мерзостью.
– А как еще назвать? – прошипел бог.
Лязгая цепями, он подполз поближе к капитану.
– Твоему Господу уже недостаточно свежей веры – веры, которой он и не заслуживает. О нет! Совершенно недостаточно. Ему нужно больше.
– А разве можно взять больше? – спросил Тефе.
– Глупец, – сказал бог и передвинулся. – Или, может, не глупец – если выслушаешь.
– Тебе нельзя доверять, – сказал Тефе. – Ты обманешь в своих интересах.
– Мы обманываем, – признался бог. – Обманываем, но только потому, что не имеет значения, лжем мы или говорим правду. Твой потерявший веру священник и его идиоты-прислужники не станут нас слушать, сколько правды им ни говори. На таких, как они, мы не стали бы тратить правду. Но ты другой. С тобой можно попробовать.
– Заставишь меня усомниться в Господе? – предположил Тефе.
Бог рассмеялся.
– О нет, – с издевкой сказал он. – Этого я делать не стану, но ты и без того сомневаешься. Впрочем, мы будем питать твои сомнения.
Он протянул к капитану руку, словно приветствуя его или предупреждая о чем-то, затем поднес ко рту, впился в кисть зубами и кусал, пока зубы не окрасились золотистой кровью. Капли застучали о железо. Бог крепко сжал кулак и вывел на плите какой-то знак.
– Ты не знаешь, да и никто из вашего рода не знает. Это заклинание крови, – объяснил он, указывая на знак. – Наше имя. Пока наше имя написано кровью, мы не можем лгать.
– Я тебе не верю, – отрезал Тефе.
– Нам и не нужно, чтобы ты верил, – сказал бог.
– И зачем тебе говорить правду?
– Ради развлечения. И хоть это и не важно, ты нас выслушаешь.
– Если это не важно, тогда я не понимаю, зачем тебе это? – удивился Тефе.
– Затем, что ты хоть раз в жизни, перед самой смертью, должен услышать правду, – проворчал бог. – Твой Господь лжет, лжет, жиреет на этой лжи и лжет снова и снова. Ты хочешь знать правду? Так вот тебе правда! Твой Господь уже не в первый раз пожирает новообращенных. Именно так он и пришел к власти.
– Не верю, – повторил Тефе. – Он пришел к власти лишь благодаря вере своих сторонников – и он победил вас всех, одного за другим.
Бог презрительно усмехнулся.
– Твой Господь слабак, – прошипел он. – Не сильнее любого из нас. Он уступал в силе почти всем. Каждого из нас подпитывает вера, и мы служим тем, кто верит в нас, – чтобы эту веру поддержать. Но твой Господь сделал по-другому. Этого ему было мало. Твой Господь не хотел поддерживать веру, он предпочел ее пожирать. Он летал с планеты на планету в попытках отыскать людей, которым еще не доводилось нас встречать. Сманивал их дешевыми чудесами и фокусами, внушал веру в себя. А когда они дарили ему свою веру, он их пожирал. Так же, как здесь. Очередная планета-кормушка.
– Наш народ не летал меж планет, пока мы не познали его, – сказал Тефе. – Все боги сражались на одной планете, на Зове Епархии.
– Нет, – возразил бог.
Он прикрыл глаза и умолк на время, словно пытаясь как следует воссоздать все в памяти.
– Так расскажи, – попросил Тефе.
Бог открыл глаза и пристально посмотрел в глаза капитану.
– Было время, когда люди путешествовали меж звезд без нашей помощи, – при этих словах бог погремел цепью, – а посредством сил, которые ваш народ укротил самостоятельно, своими знаниями. Посредством науки, долгих и упорных разработок.
– Мы жили только на Зове Епархии, – вставил Тефе.
– Обман, все обман, – прошептал бог. – Вы летали среди звезд. Ваш Господь отобрал у вас звезды, планеты – одну за другой, – пока не осталась лишь одна. Сейчас вы называете ее Зов Епархии. Тех, чьи души не уничтожил сразу, он превратил в рабов. И он держит вас в рабстве, лишив вас прошлого. Теперь все, что вам доступно, исходит от него. Никакой науки, лишь Таланты, которые работают так, как пожелает он, – и тогда, когда он захочет. Никакой истории, только скрижали, полные лжи, которая порождает ложь. Ничего, кроме него самого.
– Вы ему противостояли, – сказал Тефе.
– Да. Все мы.
– Вас было много, но он был один. И вы все равно не смогли его победить.
– Он делал то, чего мы не стали бы делать никогда, – пояснил бог. – Он пожирал ваш народ. Ваши души.
– А почему вы на такое не пошли бы?
Бог насмешливо уставился на Тефе.
– Капитан, ты же сам это видел. Даже ты, вскормленный ложью с первых дней жизни, цепями прикованный к вере в сумасшедшего бога, – даже ты осознал, насколько это дико. Ты это почувствовал. Ты просто это знаешь. Это даже не убийство, это полное и окончательное уничтожение, аннигиляция. Этим и занимается твой Господь. Делает то, что делал всегда.
– Но на памяти людей этого никогда не было, – возразил Тефе.
– У вас нет памяти, – парировал бог. – Нет ничего, кроме того, что он дозволяет вам иметь. Но даже сегодня он вытворяет это с вашим народом. Сколько преступлений у вас караются лишением души? Даже у тех, чья вера получена извне, в душе заключена сила. Ваш народ для него лишь пища, больше ничего.
– Но ведь тогда к этому времени он бы всех нас изничтожил.
– Твой Господь не дурак, – сказал бог. – Ваш род сохранился лишь потому, что после победы над нами некоторые из вас еще остались в живых. Поработив нас, он понял, что взращивать верующих куда выгоднее, чем искать тех, кого надо обманывать и лишать жизни.
– Но с какой целью? – спросил Тефе. – Даже если эта твоя ложь – правда, все это бессмысленно.
– Твой Господь безумен. Он одержим служением себе. Но есть и еще одна цель, помимо этого. Твой Господь одержал над нами победу. Но он знал, что мы не единственная угроза, с которой ему предстоит столкнуться. Он выращивал вас, чтобы подготовиться.
– К чему?
– К тому, что случится, – сказал бог. – Мы тебе скажем. Мы скажем это, а потом мы замолчим и не скажем больше ничего. Кое-что вот-вот случится. И твой Господь к этому не готов.
Откинувшись назад, бог внимательно смотрел на капитана Тефе.
– Я выслушал тебя, – помолчав, произнес капитан. – И все же моя вера сильна.
– Да, это так, – согласился бог. – Мы еще проверим, насколько сильна. Увидим. Узнаем. И тогда узнаем наверняка. Ждать уже недолго.
Бог потянулся к начертанному кровью знаку и стал его стирать. Вскоре знак превратился в бесформенное пятно.
Капитан Тефе проснулся от сигнала тревоги и громких выкриков – офицеры приказывали подчиненным немедленно занять свои места. Перед сном Тефе раздеваться не стал, и сейчас ему оставалось лишь натянуть ботинки. Он ринулся на мостик.
На мостике он нашел Нила Форна, вымотанного донельзя – как Тефе накануне вечером.
– Пять кораблей, – сказал он, указывая на проекцию, под которой шептал молитвы Штраль Теби. – Похоже, дредноуты. Идут прямо на нас.
– Прилетели специально, чтобы нас найти? – спросил Тефе, не отводя глаз от картинки.
