— Это, конечно, очень лестно, но энтузиазма особого не вызывает. А ещё у меня есть к вам несколько вопросов.
Фигоуви приблизился:
— Да?
— Вот мне интересно, — сказал Доктор, — а для кого именно вы накапливаете всё это богатство?
— Для Синдиката, — ответил Фигоуви. — Я летаю по Вселенной от их имени.
— Понятно, — сказал Доктор. — И давно уже? Я хочу сказать, кое-что из этого очень старое. Этого кварка моль уже доедает. Разве ваш Синдикат не расстроится?
— Родной планеты Синдиката больше нет, — сказал Фигоуви. — Возвращаться мне некуда. Я просто продолжаю действовать в соответствии со своей изначальной программой.
Мэл вздохнула:
— Типичная безупречная компьютерная логика.
Фигоуви пренебрежительно затрещал.
— Простите её, — сказал Доктор, — она не умеет держать язык за зубами.
Прищурившись на шар, он сказал:
— Ваша база данных, я полагаю, содержит всю информацию обо мне?
— О, да. Беглый повелитель времени, большая награда.
— Ясно.
Доктор порылся у себя в карманах и вынул карандаш и кусок бумаги.
— Фигоуви, — торжественно сказал он. — Я предлагаю сделку. Как повелитель времени, я могу предположить вам гораздо большую добычу, чем я сам.
Он начал что-то писать.
Фигоуви подошёл ближе:
— Что там?
Доктор прижал бумажку к груди:
— Не подглядывайте!
Закончив писать, он сложил бумажку пополам.
— Моё предложение такое. Отпустите меня, мою спутницу, и этих джентльменов, а я дам вам эту бумажку.
— Да что же вы можете мне предложить?
Доктор надул губы:
— Ну, как насчёт галактических координат Галлифрея, а?
Фигоуви возбуждённо зажужжал:
— Галлифрея? Планеты повелителей времени?
— Её самой. Только подумайте, какие номера вы сможете там провернуть. Секреты путешествий в пространстве и времени могут стать вашими.
Фигоуви принял решение.
— Дайте мне эту бумажку, Доктор!
Доктор покачал головой:
— Если вы нас отпустите, то я выкину её из дверей ТАРДИС, но ни моментом раньше. Согласны? — он погрозил Фигоуви пальцем. — И даже не пытайтесь отобрать её. Сверьтесь со своими данными: мои рефлексы молниеносны. Я просто съем бумажку.
Наступила тишина.
— Ну, что скажете?
Фигоуви размышлял:
— Галлифрей… да, да. Идите, Доктор, и забирайте всех своих друзей! Идите! Но помните… никаких фокусов, иначе я усилю энергетическое поле, и вы останетесь тут навсегда.
— Договорились, — обрадовался Доктор. — Пожал бы вам руку, но у вас её, похоже, нет.
Он показал всем, чтобы шли за ним, и пошёл к выходу.
Мэл бросила последний взгляд на мисс Монодин и пошла за ним. Десять минут спустя она прощалась с Уилчуком у дверей «Фаэтона».
— Пожелала бы вам удачи, но мы ведь враги.
— Поверить не могу, что мы улетим отсюда, — сказал он. — Но я рад, что теперь свободен от Монодин.
Он повернулся к шлюзу корабля.
— Теперь, наверное, эта развалюха моя.
— Садитесь, и летите прямо в будущее, — сказала Мэл, заставив себя на прощание улыбнуться.
Люк перед ней закрылся; несколько секунд спустя сработали зажимы и корабль улетел.
Она поспешила к Доктору, который прощался с ново-александрийцами.
— И запомните, — говорил им он, — если вы на своей планете наведёте порядок, то перестанете быть такой доступной жертвой. Хватит уже сваливать в кучу всё, что вы нашли или узнали — устройте большую библиотеку. Если правильно всё сделаете, люди будут платить за то, чтобы взглянуть на ваше добро.
Дверь их корабля закрылась, и они улетели.
— О чём это ты? — спросила Мэл, когда они шли к ТАРДИС.
— Ново-александрийцы знамениты тем, что как сойки собирают всякое барахло, — сказал он. — Особенно им нравятся книги, что, как мне кажется, говорит об их стремлении к знаниям. Но информация, которую они так увлечённо собирают, никогда не обрабатывается и не каталогизируется. Фигоуви нужна была эта их кипа знаний, которую можно было бы выгодно продать на открытом рынке. Я им посоветовал собраться вместе и начать сохранять данные как следует. Тогда бы они не приняли такое сомнительное приглашение, которое прислал им Фигоуви.
Они подошли к ТАРДИС. Доктор с многозначительным видом спросил:
— Твой друг благополучно улетел? Вы с ним, похоже, хорошо ладили.
Мэл закатила глаза:
— Не говори такое, Доктор! Да даже если бы он был мускулистым адонисом, склонным к карманного размера рыжим. Мне больше нравится путешествовать с тобой.
Она осмотрелась:
— Но это всё ерунда. Где Фигоуви?
Фигоуви явился как по команде. Доктор тут же закрыл двери ТАРДИС:
— Не приближайтесь. Помните о нашем уговоре.
— Разумеется. Вы свободны. Но не забывайте и о своей части сделки.
Доктор помахал Фигоуви запиской:
— Как же я могу забыть? Спасибо.
Он подогнал Мэл в дверь, и быстро зашёл вслед за ней.
Через секунду раздался загадочный скрежещущий звук, и похожая на полицейскую будку оболочка корабля начала становиться полупрозрачной. Фигоуви беспокойно покачивался. Затем в щель закрывающейся двери элегантно вылетела сложенная в виде самолётика бумажка.
Выполняя соглашение, Фигоуви отключил силовое поле, и ТАРДИС стала прозрачной, а затем, мигая синим фонарём на крыше, исчезла.
Фигоуви бросился на перехват самолётика.
* * *
Мэл наблюдала, как Доктор суетится у консоли ТАРДИС, что-то довольно напевая про себя, щёлкая переключателями. Сверкающая центральная колонна гладко опускалась и поднималась.
— Чуть не попались, — сказала Мэл, опускаясь в кресло. — Ну?
— Что «ну»?
— Ты не собираешься задать курс на Галлифрей?
— А зачем мне туда лететь?
Мэл вскочила с кресла:
— Чтобы предупредить Верховный Совет, разумеется!
Доктор улыбнулся:
— О чём предупредить?
— О Фигоуви! — не выдержав, крикнула Мэл. — Ты, конечно, очень искусно спас нас от него, но как насчёт твоих соплеменников? Думаешь, они тебе спасибо скажут за то, что ты направил к ним такое аморальное существо?
Доктор с самодовольным видом взялся за лацканы пиджака.
— Но Фигоуви не полетит на Галлифрей, — довольным голосом сказал он.
— Но… — Мэл запуталась, — я же видела, как ты отдал ему координаты.
Доктор покачал кучерявой головой:
— Нет, Мэл. Ты видела, как я отдал ему бумажку. Может быть, я и упоминал координаты, но отдать ему согласился только бумажку, — он гордо запрокинул голову. — Мне пришло в голову, что хотя такая машина, как Фигоуви, и была создана для эксплуатации доверчивости органических существ, вряд ли она была рассчитана на аналогичное коварство со стороны своих жертв.
