– Скорее, иначе мы оба до нитки вымокнем! Наверху, кажется, уцелела крыша.
Меган опасливо взглянула на каменную лестницу, ведущую наверх:
– А это… не опасно?
– Не знаю. Я еще не поднимался наверх, но отсюда пол кажется вполне… м-м-м… прочным. Не думаю, что огонь сильно повредил половицы. Похоже, несколько комнат наверху пощадило пламя, благодаря тому что кровля замка обрушилась.
Раздался чудовищный раскат грома, удесятеренный эхом. Меган прижалась к стене и поглядела в свинцово-серое небо. Струи дождя падали на ее запрокинутое лицо, и Кит, подхватив котомку с инструментами, едва ли не волоком потащил девушку вверх по лестнице:
– Пошли! Мы укроемся тут, пока не кончится дождь – до хижины слишком далеко. А такие ливни тут у вас идут подолгу?
– Когда как, – ответила Меган, покорно следуя за Китом. – Когда я утром уходила из домика, был ясный день, но осень в горах совершенно непредсказуема…
Кит помешкал на верхней ступеньке. Оба они с некоторой опаской посмотрели на узкий темный коридор, в котором, казалось, сгущался и клубился мрак. Чуть впереди виднелась распахнутая дверь в одну из комнат – дверной проем слегка освещали сполохи молний.
– Подожди здесь! Я посмотрю, не опасно ли там, – велел девушке Кит, но та наотрез отказывалась выпускать его руку.
– Не смей ходить один! А вдруг там и вправду небезопасно?
Кит смотрел в ее полные страха глаза, видел, как она силится овладеть собой – и не может. Голова ее была гордо вскинута, спина выпрямлена, волосы промокли от дождя, лицо мокрое и бледное – и граф с трудом сдержался, чтобы не смахнуть с ее щеки темный своевольный локон. Если бы он поддался этому искушению, тотчас возникло бы иное, еще более сильное – поцеловать ее…
– Мы будем двигаться очень-очень медленно, – сказал он, подразумевая, конечно же, продвижение по древним рассохшимся половицам.
Доски на первый взгляд казались достаточно прочными. Осторожно ступая по ним, Кит и Меган потихоньку добрались до раскрытой двери и замерли на пороге.
– Это же спальня… – пробормотал Кит.
– Вижу, – откликнулась Меган.
Подле одной из стен стояла резная кровать, некогда величественная и роскошная, а теперь изъеденная жучком-короедом, потрескавшаяся от времени и непогоды. Матрас давным-давно по соломинке растаскали птички и мелкие грызуны – от него осталась лишь рваная обивка. Ни простыней, ни одеял… Окно было настежь распахнуто, но крыша уцелела. Переведя дух, Кит подошел к окну, чтобы закрыть ставни, но ветер противился его усилиям. Наконец Кит пересилил их, хоть и промок насквозь.
– Тут так темно, – прошептала Меган, склоняясь над камином. – Внизу много ненужного дерева. Может, растопим камин, чтобы согреться?
Пока Кит ходил вниз за дровами для камина, Меган собрала клочки ветхой ткани и сухого мха для растопки. А потом они вместе следили как завороженные, как над грудой дров сперва завивается первый робкий дымок, а затем огонь лениво приоткрывает свой алый глаз и начинает постепенно пожирать щепки, делаясь с каждой минутой все ненасытнее…
Меган поднялась и принялась расхаживать по комнате, зябко обхватив себя руками за плечи. Ее платье промокло и отяжелело.
– Погляди-ка сюда! – вдруг сказала она, заметив ларец и пытаясь открыть тяжелую крышку.
Кит затаил дыхание.
Однако в ларце обнаружилось всего лишь несколько полуистлевших платьев, а еще огромный, потемневший от времени плед, грязный и заскорузлый. Кит приподнял плед и с замиранием сердца заглянул под него.
– Сокровищ тут нет, насколько я понимаю, – едко заметила Меган, и Кит искоса взглянул на девушку. – Я нашла у тебя в хижине письмо Майри, – пояснила она. – Не поэтому ли ты сейчас здесь, в Шотландии?
…Был ли смысл отрицать очевидное?
– Да. Я нашел это письмо в Англии, среди вещей покойного деда, – пробормотал Кит, с болью видя, как глаза девушки наполняются презрением. – Письмо лежало в его дневнике…
Граф умолк, не зная, что еще сказать.
– И что, ты до сих пор не нашел сокровищ? – брезгливо спросила Меган. – Или это он украл их много лет назад?
…Она была потрясающе красива сейчас, охваченная негодованием и праведным гневом, однако Кит рассвирепел:
– Натаниэль даже не знал, о чем говорится в письме! Я нашел его нераспечатанным! Нераспечатанным, поняла? Я первый, кто его прочел!
Меган недоверчиво фыркнула и отошла к окну. Она смотрела на дождь сквозь длинную трещину в ставне, все так же скрестив руки на груди.
– Он любил ее, знаешь? – спросила она, не оборачиваясь. – Натаниэль любил Майри…
Вспышка молнии озарила ее бледное лицо, гордую лебединую шею, всю ее стройную, точеную фигурку. Мокрый муслин облепил ее ноги, и Кит видел сейчас, как они стройны и дивно очерчены. Он глаз не мог отвести от девушки, чувствуя, как краска заливает его лицо. Однако Меган, похоже, не замечала, что он любуется ею.
– Мне сказал об этом Дункан Макинтош, – задумчиво пояснила она. – Он был в те времена тут, и пусть был еще совсем мал, но запомнил Натаниэля Линвуда. Говорит, что это был хороший человек, великодушный и храбрый…
– От души надеюсь, что это правда, – пробормотал Кит. Он слышал, как за его спиной потрескивают в камине дрова, и гадал: стоял ли здесь когда-то Натаниэль, вот так же любуясь красавицей Майри? – Я никогда не видел своего деда – он умер в тот самый год, когда я появился на свет. Искренне верю, что он любил ее, особенно если она была похожа на…
Граф умолк, устыдившись слов, едва не слетевших с его языка. Однако Меган обернулась и вопросительно подняла бровь:
– Похожа на кого?
Кит был обезоружен. К чему оправдываться? Он взглянул в ее бездонные орехово-зеленые глаза:
– На тебя… Если она была похожа на тебя.
– На меня? – переспросила девушка.
Искорки в ее глазах из рыжих стали вдруг золотыми, но она стыдливо опустила пушистые ресницы, и дивный румянец залил ее лицо.
Кит шагнул к ней:
– Думаю, Натаниэль был знаком с Майри несколько дольше, чем мы с тобой знаем друг друга. Но мне почему-то представляется, что она была страстной, верной, упрямой и храброй, как ты, особенно если принять во внимание то, в каком положении она оказалась. Она всем сердцем желала защитить все то, что любила… Она никогда не сдавалась.
Подойдя к Меган совсем близко, Кит остановился. Девушке пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть ему в глаза – он был гораздо выше ее и много сильнее. Глядя на нее, Кит остро, как никогда, осознавал различия мужского и женского естества. Прежде чем девушка вновь отвернулась к окну, он прочел в ее глазах сомнение. Однако она не отстранилась, не отшатнулась от него.
– Я… то есть она… Она погибла бы, если бы не Натаниэль, по крайней мере, так утверждает старый Дункан. Но вот полюбить его она так и не смогла…
