Внешне я — вылитый Первый из группы номер два. С чем-то повезло, с чем-то выручила пластическая хирургия.
Меня готовили с учётом полученной информации. Да, пришлось, конечно, потрудиться. Я даже освоил чужой язык. Подготовка шла с максимальной, изматывающей нагрузкой.
Зато мои инопланетные подчинённые, кажется, не заметили подмены.
Я стал лидером сводной разведгруппы. Должен продержаться в ней два года. Затем вернуться — «назад».
Тогда начнётся главный этап миссии. Возможно, это будет езда в один конец. Посмотрим.
Что бы ни случилось — я не отступлю.ТМ
Евгений Капустин
НАБЛЮДАТЕЛЬ
14'2013
Глебу снилась Тотальная война. Он находился на Земле в гуще боя. Вокруг сражались роботы: человекоподобные пехотинцы, гусеничные механоиды, шестиногие шагоходы, танки-роботы… Война шла и на море, также бет участия людей: всевозможные самоуправляемые катера и корабли, подводные лодки и экранопланы уничтожали друг друга… В небе господствовали беспилотные боевые машины — квадрокоптеры, кольцелёты, дисколёты, гиперзвуковые истребители…
Всюду война!.. Огонь… Дым… Взрывы… Вспышки лазеров… В тот момент, когда бризантная боеголовка с зарядом тетранитропентаэритрита должна была взорваться у его ног, Глеб проснулся.
Пробуждение давалось тяжело. Война не отпускала. Сои был пугающе реальным.
— Война найдёт меня! — прошептал Глеб. Сон ушёл, но смутное предчувствие осталось.
— Зря я вчера весь вечер смотрел фильмы и читал книги о событиях на Земле. Война войной, но нельзя же принимать всё так близко к сердцу! — укорял себя Глеб. — Но как не принимать? Как не переживать? Уже не остаюсь живых свидетелей тех событий, нет с нами людей, ходивших нотой планете. Я помню их рассказы, и главную мысль, которую старики доносили до молодёжи: «лишь бы вам не увидеть войну!»
* * *
Глеб шёл на службу в Обсерваторию наблюдения. Период пыльных бурь заканчивался, и в эти тихие осенние дни он любил выходить на рассвете, когда небо над Большим куполом медленно меняло цвет от голубой) до розового, диск Солнца неторопливо поднимался над далёкими уступами Цербера, а голубовато-зелёная Земля ещё виднелась над вулканом Альбор.
— А что было бы, — с ужасом размышлял Глеб, — если бы до Тотальной войны люди не успели создать первую и единственную базу на Марсе? Тогда было бы некуда бежать двум сотням тысяч беженцев, уцелевших в первые годы войны. Жалкая доля процента от человечества! Но они, покинув Землю, дали начало новым поколениям людей. И название-то какое поэтичное придумали для колонии — Элизиум! Ведь это слово означает надежду, что война не достанет нас здесь, за сотни миллионов километров!
Как и все жители колонии Глеб грезил Землёй, далёкой и прекрасной планетой, на которой уже много лет полыхает Тотальная война.
Глеб страстно желал улететь, навсегда вырваться из-под купола, накрывавшего город, он мечтал жить под небом… Но пока это было нереальным, и он стал Наблюдателем, чтобы пользоваться возможностью разглядывать Землю сквозь окуляры гигантских рефлекторов Обсерватории наблюдения.
* * *
В отделе спектрометрии под мерное гудение криогенных установок вакуумного телескопа Курт и Али что-то оживлённо обсуждали.
— Что тут у вас? — спросил Глеб коллег, подходя к дисплею.
— Термальный выброс в районе Мадагаскара! Похоже, килотонная вакуумная бомба, — сообщил Али.
— Уже до юга Африки добрались! Гады железные! — Курт выругался по-немецки.
— Там-то что взрывать? Вроде никаких баз не наблюдалось!
— Видимо, крупное скопление техники! Армия роботов в одном месте собралась, но ним и шарахнули! — Глеб закрыл глаза, и перед ним снова возник эпизод сегодняшнего сна — мощный взрыв, разметавший армаду танков и механоидов.
— Славная гипотеза! Так мы отдел аналитики без работы оставим! — Курт заполнил ещё одну страницу в журнале наблюдений.
* * *
В перерыве Глеб, Курт и Али привычно отправились пить кофе. Глеб всё ещё находился под впечатлением вчерашних фильмов, книг и поразительно реального сна. Ему хотелось обсудить всё это, поделиться увиденным и понятым.
— И чего там людям не хватало? — Глеб обращайся то ли к друзьям, то ли к самому себе, толи в пространство. — Полярная империя, Западная конфедерация, Великий объединённый халифат… Мы тут под куполом спокойно уживаемся, а им что, на Земле места мало было? Сейчас. ведь уже никто не помнит, из-за чего война началась! Я — русский, ты — немец, ты — араб… Говорят, там на Земле у одних народов кожа была тёмная, у других светлая. А сейчас здесь у всех одинаковая! Ну, даже если бы и нет, что, за это убивать?
— Люди начали, да не люди закончат, — Али умел говорить афоризмами.
— Сколько лет там уже роботы без пас отношения выясняют? Идея-то была хорошая — война без жертв, роботы воюют, а люди управляют. А что теперь? Все против всех, роботы против роботов и роботы против людей! И как так получилось-то, что машины против людей пошли?
— Помните, что нам на лекциях рассказывали? — к дискуссии присоединился Курт.
— Сначала были три закона робототехники, не позволяющих машине нанести вред человеку. А потом возник новый закон, звучит он как-то тате «робот не может причинить вред человеку, если не докажет, что это полезно для всего человечества». Вот этот закон и вшивался в мозг боевых роботов а ведь каждая воюющая страна, естественно, считает себя правой и разрешает роботам убивать других людей!
— К тому же у всех стран были хакеры, — Глеб вспоминал прочитанные мемуары ветеранов, — они подключались к системам управления роботами и перепрограммировали их, чтобы те воевали против своих создателей и бывших хозяев. За время войны всем роботам перепрошили мозги по многу раз, и каждый робот успел повоевать на каждой стороне. Да ещё саморазвивающийся искусственный интеллект… А куда он развивается, кто знает? И ведь самые совершенные роботы даже научились управлять другими роботами! Нет, вооружать машины нельзя было, догадывались же, что они рано или поздно выйдут из-под контроля!
— А что мы теперь можем делать? Только наблюдать… — вздохнул Али, допивая очередную чашку кофе.
— Ну да! Наблюдатели! — упоминание о любимой работе внушало Глебу оптимизм.
— Вы же понимаете, наша официальная задача — следить за развитием событий на Земле, за состоянием планеты — атмосферы, океана, суши, ледников, растительных покровов… Но главное — о чём вслух говорить не принято — именно наша профессия даёт надежду увидеть, когда война закончится и можно будет вернуться! Конечно, если будет куда возвращайся.
