Там что-то было. Что-то важное, опасное. Туда лучше дойти побыстрее — пока есть силы, пока не помешал Некто или еще что-то. И лучше идти одной, так как там очень, очень нехорошее…
Тусклые солнца в склонах воронки дрогнули, хотя каменная, оплывшая поверхность оставалась недвижной.
Озр отошла уже далеко.
Пилот все торопливее чертил знаки — сам не зная, какие и почему. Ему просто нравились эти движения, именно эти, а не другие.
Дрожание повторилось. Артур заметил его и теперь, в очередной раз, начал искать несуществующий бластер. Вспомнил, что его нет, испугался уже по-настоящему. Окликнул Командора — но воздух внезапно отяжелел, застыл, и звуки не смогли пробиться через эти инертные массы.
И словно в плохом фильме ужасов, из глубин стен воронки стали выплывать тени.
Еще секунда — и Игорь начертил последний знак. И из земли, из камня словно все это было миражом — вышли сотни, даже тысячи серых людей.
Артур схватился за горло. Одинаковые лица. Они соответствуют всем канонам классической красоты — но почему-то невыносимо отвратительны. Все это походило на тот уже (и странно легко) подзабывшийся кошмар на «Дальнем», на ночь перед пролетом сквозь Черный…
Из тысяч глаз на Артура, Сержа и Игоря глядела пустота. Вернее, не пустота, а однородная бесцветная дымка, но она была менее значима и содержательна, чем тьма вакуума или пещер.
Под тысячами коричневых ботинок песок не скрипел, а стонал. Капитана схватили за руку — и он еле вырвался из вроде бы слабого захвата.
И тут же почувствовал, что множество рук подняло его в воздух, вцепившись в комбинезон. А через миг так же синхронно опустило, прислонив к стене воронки, — совершенно парализованного, еле-еле дышащего, будто затянутого в свинцовый корсет.
Ряды серых фигур расступились, и Артуру показалось, что этот промежуток разрез в свихнувшейся бесконечности, описанной каким-то древним философом и воплотившейся в реальность здесь, на этой планете.
Песок рядом с ногами зашипел. Капитан глянул на него — и усомнился в своем рассудке. По песку текла красная, вязкая жидкость — и солнце прочерчивало в ней мутную дорожку, похожую на след от больной Луны.
Удушливый сладковатый запах не давал ошибиться. Это была кровь. И над ней блуждали испарения, а по ней плавали ее же свернувшиеся сгустки. Артур увидел, что ленивый красный поток лизнул его ногу.
Краем глаза он заметил, что в стороне кровяные волны много выше — они с неожиданной силой разбивались о крутые склоны воронки, и вверх летели липкие капли. Они падали на стены, на неподвижных, стоящих рядом с капитаном Игоря и Сержа, на самого Артура…
Кровь поднялась до колен и тяжело, неспокойно бурлила. По колено в ней к капитану шествовал некто в черно-золотой хламиде, с лицом, закрытым щитком вороненого металла.
Серж весело рассмеялся:
— Ну молодцы меды! Ну тест, ну цирк!
Человек подходил все ближе. Уже было видно, что его одеяние из тяжелого бархата сильно намокло в крови.
Он резко сдернул щиток с лица.
Серая, гнилая кожа. Мутные, багровые глаза без век. Губы алые, блестящие, как от ярчайшей помады. Темно-коричневые, никогда не чищенные клыки торчат из полузакрытого рта. Вылитый вампир.
— Мы убьем вас… — Безличный пластиковый хохот ударил по нервам Артура, как молот по стеклу. Остатками разума капитан еле-еле соображал, что эффект ужаса вызван чем-то вроде генератора инфразвука, а не самими словами монстра.
Перед лицом Истомина закачались пальцы, не мытые столетиями. Местами с них слезла кожа, и было видно сгнившее мясо. Желтые когти с насохшей на них кровью чуть-чуть чиркнули по коже Артура, и тот почувствовал, насколько они остры.
— Вы вроде вначале искали источник психогенного влияния на Землю, а? Повезло вам, нашли. Озр ваши планы подправила, помогла с расстоянием, а потом и прямо на место, ко мне привела. Командор меня искала, меня, у нас тут с ней давнее знакомство. — Снова смех потревоженного пластика. — Этот робот переоценила свою силу, здорово переоценила. Ха! Я поглотил Координаторию, еще множество миров, вот-вот окончательно закушу этой планетой — да и вашей Землей, между прочим, тоже. Так что тебе практичнее всего пойти мне в услужение добровольно. Двое твоих людей уже сделали это — правда, по неведению, что менее ценно.
«Соглашусь, обману…» — Артур старался не думать о животном страхе, который в основном и диктовал такие мысли.
Капитан быстро-быстро кивнул.
— Хорошо. Мы берем новеньких просто и легко. Прими же наше причастие!
Перед Артуром внезапно появился человек. Землянин даже не успел рассмотреть его лица, как из крови под ногами вырвались два осклизлых щупальца и, роняя вниз ее капли, разорвали человека. Куски трупа тотчас утонули в крови, поднявшейся уже до бедер землян.
Но один клок мяса упал как раз в руку вампира. В воздухе болтались разорванные жилы, сосуды все еще пульсировали, выталкивая из себя остатки крови.
— Ешь. Мы причащаем человечиной.
Кусок коснулся губ Артура.
— Нет!!! — И на капитана сверху обрушился страшный удар. Падая в полубессознательном состоянии, он проклял всех: планету, Озр, себя…
Упасть лицом в кровь он не успел: рука вампира схватила его за шиворот. Это прикосновение причиняло боль даже через комбинезон — и от этой боли сознание капитана на миг прояснилось. И он на миг перестал бояться за себя таким поглощающим стало желание уничтожения всего окружившего его кошмара. И в долю секунды он отсек вампира от себя — правда, лишь в своем сознании. Сейчас уже не шло речи ни о каком компромиссе, ни о какой тайной подрывной работе в логовище монстра.
Только полное неприятие.
И этого оказалось достаточно. Бесцветные шеренги колыхнулись. На серую лапу чудовища легла загорелая тонкая рука. Озр внезапно ощутила, что за ее спиной возникла непроходимая стена. Резко обернулась — бесцветные, неаккуратные клубы тумана не позволяли ни видеть, ни слышать происходящее в них или сзади них. А там скорее всего что-то творилось… Командор, проклиная себя, попыталась пройти, прорваться через туман назад, к землянам — но клубы были непроходимы, как массив из свинца.
Поэтому Десантник опять двинулась вперед. Там виднелось небольшое — метра три в диаметре — озерцо. Обыкновенная, весело играющая на солнце вода. Только она почему-то очень не нравилась Командору.
Шаг. Еще шаг. И мир дернулся, вывернулся наизнанку — как взбесившийся оборотень. Озеро стало бесконечным океаном грязно-желтой, вонючей слизи. Океан был везде — впереди, сзади, по бокам. А Озр стояла на островке, среди этой жижи и гниющего неба.
