Наубиравшись достаточно, чтобы расчихаться от забившейся в нос карминовой пыли, я кое-как разложила вещи по углам и спустилась к остальным.
– Народ, у меня к вам просьба есть, – обратился к нам после завтрака Илья. – Я тут кое-что насочинял, – он вытащил из-за спины кусок коры. – Давайте анкетирование местного населения проведем. Всего-то два десятка вопросов…
– Кого конкретно ты собираешься опрашивать? – с интересом поинтересовался Дет.
– Как кого? Всех, конечно!
Физик рассмеялся, тут же закашлялся, подавившись недоеденным фруктом, и не удержался от ехидного замечания:
– Илья, тут больше тысячи людей. Бамбук уже кончился, а если на каждого по куску коры для анкеты тратить, то такой завал у нас тут получится, плот потонуть может.
– Хм… да… – Илья задумчиво почесал голову. – Действительно, это проблема…
– Да нет никакой проблемы, – бодро возразил математик. – Просто заполнять анкеты надо не в виде индивидуальных анкет, а в виде таблиц, тогда на куске коры могут поместиться результаты опроса сразу нескольких человек, на большом, наверное, можно поместить до двадцати и больше.
– Кстати, насчет коры, – внесла свою лепту в разговор Лиля. – Ее запасы тоже практически подошли к концу и, к сожалению, хотя на каждой стоянке кто-то да принесет несколько кусков, но расход гораздо больше прихода. Стоит объявить день сбора письменных принадлежностей, особенно, если будем проводить опрос.
– Да и альтернативу коре неплохо бы подыскать, – согласно кивнул Дет. – Вон, когда-то, например, пергамент из шкур делали…
– Думаю пергамент делать не легче, чем просто выделать шкуру, – ехидно заметила Лиля. – А успеха в выделке пока никто не достиг.
– А кто виноват, что погода такая, что они скорее сгниют, чем высохнут? – обиженно заявил Маркус. – Вон, даже золотой мальчик до сих пор голый ходит.
Я улыбнулась. Маркус невольно напомнил мне, что раньше, на Земле, вряд ли люди смогли бы так быстро привыкнуть и относиться к наготе, как к чему-то естественному. И только сейчас я поняла, что цитадельских отличала еще одна характерная черта – почти все они одеты, мужчины норовили прикрыть как минимум нижнюю часть тела, а женщины – еще и грудь. То ли их одежда еще не пришла в негодность, потому что они меньше лазили по кустам, то ли они просто больше обращали на это внимания. Да, кое-какие тряпки остались и у остальных, но их обычно использовали для других целей, например, в качестве постели, сачка для ловли водных обитателей или занавески. И обувь тоже большинством людей (за исключением, разумеется, цитадельских) почти не использовалась. А ведь если у меня выбора практически и не было, то вон, хотя бы у ученых туфли-башмаки-сапоги до сих пор не износились, а они тоже предпочитают ходить босиком. Сравнив нас с цитадельскими с этой точки зрения, я наконец поняла, почему когда-то Росс называл нас неандертальцами. Действительно, мы именно так и выглядим для тех людей, которые остались на Земле, да, возможно, и в цитадели: голые, с примитивными украшениями из костей и черепов животных, фруктовых косточек и ракушек, вооруженные в лучшем случае ножом или топором, а чаще всего – просто заостренной рогатиной. И хотя внутри наше общество отнюдь не так примитивно, извне это легко и не заметить. Впрочем, кто сможет доказать, что неандертальцы являлись такими уж низкоразвитыми существами? Ведь по редким и мало связанным друг с другом находкам утверждать можно что угодно.
Вернувшись к теме разговора, я приняла активное участие в обсуждении, в результате которого анкета разрослась до тридцати вопросов. Мы на ближайшей остановке первым делом отправились собирать кору, отстала только Вера, счищающая карминовую пыль с соседних плотов (наш она обработала еще вчера) в широкий лист – девушка загорелась идеей сделать из нее краску или чернила.
Чистой, не поеденной насекомыми коры почти не встречалось, поэтому, набрав целую корзину не слишком качественной, с многочисленными личиночными ходами, я отнесла ее на плот и отправилась за фруктами. Потом снова за корой. Набрав, по нашему мнению, достаточно, мы разбрелись по лагерю – опрашивать народ. Избегая подходить к цитадельским, я сосредоточила свое внимание на знакомых: Ясоне с Аней и амазонках с махаонами (последние, кстати, даже на стоянке плоты поставили рядом). К счастью, против анкетирования никто из них не возражал, похоже, приняв его за небольшое развлечение. Мы уже добрались до последней пятерки вопросов, когда к нам подбежал взволнованный Сева.
– Пантера, наконец-то я тебя нашел, – инженер размазал по лбу красный от пыли пот. – Ты дома нужна. Срочно.
– Что случилось?
– Не поверишь. Один из цитадельских сам попросился к Россу на операцию.
Я поморщилась: само слово "цитадельские" для меня теперь ассоциировалось с ругательством.
– С чего бы это вдруг?
– А я знаю? В любом случае это может означать начало мира. Иди, я тут за тебя закончу.
Действительно, у нашего плота находился один из беженцев, что-то заинтересованно обсуждая с Россом.
– Кесарь, Пантера, – познакомила нас Надя.
– Очень приятно, – кивнул Кесарь.
Я окинула его хмурым взглядом. Живот вздулся, но еще не так сильно, да и сам выглядит относительно недурно… для цитадельского, разумеется. Состояние однозначно лучше, чем было у Таля, зачем он вообще пришел?
– Внешне ты еще не так плох. Может, попробовать обойтись без операции? – высказала свои сомнения вслух.
– Детка, если бы хоть один из консервативных методов лечения сработал, тут бы и ноги моей не было, – снисходительно объяснил пришелец, в свою очередь внимательно оглядывая меня, после чего обратился к зеленокожему: – Ты уверен, что она достаточно нормальна, чтобы ассистировать?
– Абсолютно, – без малейших колебаний кивнул Росс. – Если уж кого тебе и стоит бояться, так это меня: еще съем ненароком, – ехидно добавил он.
Кесарь рассмеялся, оценив шутку. Я украдкой вздохнула: не думаю, что он бы так веселился, если бы знал о Россе больше. А зеленокожий, видимо, ничуть не стесняется своих склонностей… впрочем, когда-то он прямо говорил, что считает свое поведение правильным.
Мы занялись подготовкой места для операции. Чуть позже к нам присоединился инженер. Надя подметила, что красный мох в лесу слишком огрубел, чтобы его можно было использовать в качестве тампонов, и из наших подстилок тоже в этом качестве не годится. Посовещавшись, мы с Игорем отправились набрать мягкой неядовитой травы и листьев и едва успели вернуться, чтобы не затормозить свой плот – другие уже начали отчаливать. Часть собранного мы тщательно прокипятили в предварительно вымытом ведре. Подготовка подходила к концу, когда цитадельский приподнес большой сюрприз: достал из рюкзака шприц и какую-то баночку и поставил себе иньекцию.
