- Хайль Гитлер! - когда Босс приблизился к ним.
- Хай! - коротко ответил им Босс и тоже поднял руку.
Шульц нёс зонтик и молчал, Максим тоже промолчал, шагая с пустыми руками. Подняв глаза, он увидел над дверью табличку, на которой чёрной краской аккуратно под трафарет кто-то вывел: "STAB". Один солдат забежал вперёд и распахнул перед Боссом дверь, которая оказалась деревянной только снаружи, а под слоем досок была металлической. Босс "спасибо" не сказал, а только широким шагом переступил порог и скрылся в полумраке. Шульц об этот порог споткнулся, и ещё - забыл свернуть зонтик и зацепился им за дверной косяк. Максим едва не налетел носом на его сутуловатую неспортивную спину. Он успел затормозить ход и... тоже споткнулся о порог.
Шульц дёргал дурацкий зонтик, сворачивая его, а зонтик с хлопками раскрывался снова и снова. Максим отпихнул его, чтобы пройти за Боссом вглубь здания, потому что ему надоело впитывать дождевую воду своей одеждой и мёрзнуть на ветру.
- Доннерветтер.. - бурчал Шульц, застряв на пороге, не в силах победить зонтик, в котором что-то, наверное, поломалось, из-за чего он не закрывался.
Переступив достаточно высокий порог, Максим попал в сумеречный коридор, который после дневного света показался ему чёрным, словно бездонная бочка.
- Турист, электричества нет! - долетел откуда-то спереди голос Босса, смешанный с гулом шагов. - Смотри, не загреми рогами в землю!
- Угу... - протянул Максим и снова обо что-то споткнулся, едва не упав.
Шульц до сих пор стопорился в дверях, вёл "бои" с зонтиком и свирепо бормотал что-то под свой кругленький носик, словно бабка-шептуха бормочет заговоры.
Впереди глаза Максима различали высокую тёмную фигуру Босса, а так же - некие оранжевые светящиеся круги. К тому же со всех сторон неслось какое-то странное потрескивание, будто бы где-то в неизвестности горит костёр. Внезапно Босс остановился, обернулся и упёр в бока свои длинные руки.
- Шульц! - сердито выплюнул он, и Максим представил, как Босс сдвигает брови и грозно сверлит кургузого Шульца огненным взглядом. - Dass Sie wie ein Hamster graben ??? - Босс закаркал по-немецки, словно большой ворон, и его слова эхом отразились от стен коридора.
Шульц застыл с зонтиком в руках и плаксиво прохныкал, тоже, по-немецки, конечно же:
- Jetzt, eine Sekunde, Ihre Gnade ...
Шульц принялся ещё яростнее дёргать зонтик, однако получил лишь то, что последний снова раскрылся с громким хлопком, стряхнув капли воды ему в лицо. Босс угрюмо кашлянул, а потом - грозно рыкнул в адрес незадачливого Шульца:
- Beeilen Sie sich, Schultz, oder wählen Sie: oder ein Pfahl, oder - Vorderseite !
- Нннммм... - промямлил Шульц с вялой плаксивостью. Дёрнув зонтик ещё пару раз, он выбросил его на крыльцо, а сам - располневшей ящеркой проскользнул через дверь под тёмную сухую сень коридора.
В желудке у Максима снова начал скапливаться страх: коридор показался зловещим, словно Долина Смерти из книжки про Гарри Поттера, которую Максим почитывал под партой во время лекции по экологии. Сделав несколько неуверенных шагов вперед, Максим понял, что это за оранжевые круги. К стенкам привесили факела, которые горели дрожащим потрескивающим пламенем, порождая неверный призрачный свет и бесноватые тени на стенках. Глаза постепенно привыкли к этому первобытному освещению, и Максим понял, что споткнулся о задравшийся край ковровой дорожки, а прямо по курсу у него выросла стена...
- Турист, стенка! - голос Босса раздался справа, и эхом разнёсся по пустому коридору.
- Я понял! - пробормотал себе под нос Максим и обернулся на голос.
Босс уже успел отыскать и открыть какую-то дверь, за которой было светло, и теперь - Максим видел его высокий тёмный силуэт на фоне белого прямоугольника.
Вообще, коридор был совсем не так длинён, как показалось вначале, и куда менее зловещ, чем можно было подумать, когда попадёшь в него впервые со светлой улицы. Да, тут просто вырубили электричество - поэтому приходится освещаться "диким" огнём... Да и тянется этот коридор всего лишь метра на три.
Пройдя за Боссом через очередную дверь, Максим вступил в просторный и светлый зал-холл. Он даже удивился, почему здесь так светло, ведь всего лишь на одном-единственном окошке толстая маскировочная штора едва приподнята, пропускает тонкий и тусклый луч дневного света? Максим не знает, почему он вдруг встал, как вкопанный и начал обалдело озираться, словно баран, со всех сторон от которого навесили новые ворота...
С высоких стен привычно "улыбалась" всё та же чёрная свастика, в каждом углу торчал неподвижный "робот"-солдат. Впереди маячила ещё одна дверь, закрытая и охраняемая двумя такими же солдатами. Куда-то наверх стремились две широкие лестницы, соединённые галереей...
Но стоило Максиму поднять нос вверх и зацепить глазами потолок - ужас заставил его мигом похолодеть и застыть с выкруглившимися глазами, с разинутым ртом. Желудок судорожно сжался, захваченный суровой тошнотой, а коленки превратились в кисель...
Под потолком висела люстра - массивная, круглая средневековая люстра, подвешенная на толстых цепях, лампочки в ней заменили свечами, и свечи трещали оранжевым огнём. Но каждая деталька, каждая маленькая часть этого громоздкого осветительного прибора была изготовлена из белых костей и человеческих черепов. К толстым цепям проволокой прикрутили, несомненно, человеческие позвоночники...
Из сжавшейся груди Максима вырвался сдавленный стон, он зашатался на своих мягких ногах, не в силах удержаться на "кисельных" коленках, и едва не увалился на бок тут же, посреди холла...
- Не поднимай кипеш, Турист, она пластмассовая! - насмешливо хихикнул Босс, видя, как бедный Максим позеленел от первобытного ужаса, как он покачивается и не может оторвать глаз от зловещего "произведения искусства" под потолком. - У вас же в универе были готы! - Босс приблизился к Максиму и поддержал его за похолодевший локоток, чтобы тот не рухнул, чего доброго, на пол. - И нам тоже приходится играть в готов... Вижу, тебя впечатлило?
Максим боролся с одышкой и с желанием куда-нибудь присесть. Он еле заставил себя прокряхтеть слово "Угу"... Ну, да, конечно, пластмассовая, какая же ещё? Они всего лишь играют... в готов, в войнушку (не в войну, всего лишь в войнушку)... И в фашистов - тоже, всего лишь, играют... Мимикрия...
У самой стеночки крался намокший Шульц. Он глядел лишь в пол, на забрызганные грязью носки своих сапог. Кто-кто, а он-то прекрасно знал, что люстра совсем не пластмассовая. Вместо нескольких десятков килограммов пластмассы на неё пустили останки шестидесяти шести человек, которых генерал принёс в жертву древнему демону Ран-Теготу, пытаясь выбить для себя право на вечную жизнь...
Когда оказалось, что нужно подниматься по лестнице - Максим понял, что его ноги на это не способны. Он полз медлительным слизнем, спотыкаясь на каждой ступеньке по нескольку раз, вызывая у Босса ехидные ухмылочки.
