Он поднял голову, лицо его приняло выражение глубокой сосредоточенности. Колин и предок смотрели на него. Он покачал головой и протянул руку по направлению поляны. Тогда они стали смотреть туда.
Казалось, шквал взметнул воздух над поляной и заставил его дрожать и клубиться. Еще секунду ничего не было видно.
А затем появилась экспедиция.
…Они возникали не более чем на секунду каждый. Матовые полусферы, эллипсоиды, машины других, более сложных и сразу даже трудноопределимых форм, они появлялись по нескольку сразу и почти тотчас же исчезали. Но на смену им шли и шли все новые, новые… Прошло полминуты, и минута, и пять минут, а поток их все не иссякал, многообразие форм увеличивалось, они проскальзывали перед глазами людей все быстрее, быстрее… Колин стоял, опираясь на плечо предка, у них перехватило дыхание, и Колин, несмотря на всю свою выдержку, почувствовал, как у него оглушительно колотится сердце.
И внезапно поток машин иссяк.
– Мне пора, - сказал Третий. - Вот мы и расстаемся. Ничего не поделаешь: мы разные поколения, из разных эпох. И лицом к лицу со временем выступаем порознь. Но не в одиночку.
– Это чудесно, - сказал предок. - Но ведь мы всегда ощущали, что так оно и есть. Должно быть!
– Конечно, - сказал Третий, улыбаясь. Он кивнул на прощанье и сделал несколько шагов к машине. Потом обернулся. - Не забывайте, каждому из нас всегда сопутствуют предки и потомки. Предки, живущие в памяти, и потомки, живущие в мечтах. И мы не можем представить себя без них, потому что не может быть человека без памяти и мечты.
М. Ибрагимбеков САНТО ДИ ЧАВЕС
“Мы так далеки от того, чтобы знать все силы природы и различные способы их действия, что было бы недостойно философа отрицать явления только потому, что они необъяснимы при современном состоянии наших знаний. Мы только обязаны исследовать явления с тем большей тщательностью, чем труднее признать их существующими”.
Лаплас
Игра шла вяло. Перед каждым из игроков лежало по равной кучке разноцветных фишек, несмотря на то, что шел третий час игры. За столом сидели четыре человека, ни больше и ни меньше, как и полагается в классическом покере: все четверо были пассажирами “Тускароры”, трансокеанской громадины, делающей свой очередной рейс из Европы в Австралию. Познакомились они на пароходе и уже вечером того же дня засели за столик в самом дальнем углу малого салона и совершенно равнодушно смотрели на тени танцующих в соседнем зале.
Старшему из них, полному человеку в хорошо сшитом сером костюме, было лет под пятьдесят. По некоторым признакам можно было догадаться, что он бывший моряк. В пользу этого предположения говорил и кепстен, которым он время от времени набивал трубку, и характерная походка, и несколько чисто профессиональных морских терминов, иногда проскальзывавших в его речи.
Второй игрок - молодой, болезненного вида человек - испуганно смотрел себе в карты. Каждый раз, когда у него складывалась удачная комбинация, пальцы его начинали нервно перебирать фишки.
– Вам надо играть в маске, - проворчал моряк. - Я по выражению вашего лица догадываюсь, какая у вас карта.
Сидящий слева от него человек снисходительно улыбнулся.
По тому, как быстро он роздал карты, по его непроницаемому во время игры лицу можно было догадаться, что это настоящий игрок. Курил он беспрерывно, прикуривая сигарету от сигареты.
Четвертый - высокий, хорошо сложенный парень - играл с совершенно безразличным видом. Чувствовалось, что ему и впрямь все равно, у кого окажутся в конце игры все эти фишки.
И вдруг наступило то напряжение, с которого начинается крупная игра. Три раза по кругу все игроки увеличили банк, и никто не вышел из игры.
– Десять, - робко сказал худосочный молодой человек, и пальцы его дрогнули.
– Отвечаю на ваши десять и плюс двести, - сказал человек, искусно сдающий карты.
Моряк, не задумываясь, увеличил ставку еще на пятьсот.
– Уравниваю, - сказал парень, похожий на спортсмена.
Он ничего не прибавил.
Все еще раз увеличили ставку. Теперь посреди стола возвышалась целая груда фишек. Это был очень большой банк.
Первым не выдержали нервы у человека с дрожащими пальцами. Он вышел из игры. За ним вышел другой, смекнувший, что у моряка и спортсмена крупная карта. Интуиция игрока его не обманула.
– Двести, - сказал моряк.
– Уравниваю, - сказал его противник.
– Прибавить к ставке не хотите? - разочарованно спросил моряк.
– Нет, - сказал спортсмен. - Что у вас?
– Каре! Четыре туза, - сказал моряк, показывая карты и подгреб к себе фишки банка.
– У меня флешь-рояль, - спортсмен спокойно посмотрел на моряка. - Червовая флешь-рояль.
– Не может быть! - вырвалось у моряка. Он растерянно перебирал карты противника.
Это действительно была великолепная червовая флешь-рояль, пять карт подряд одной масти, от девятки до короля.
– Поразительно. Тридцать лет играю в покер и только второй раз вижу, чтобы каре тузов нарвалось на флешь-рояль.
Спортсмен собрал фишки и сложил их аккуратными столбиками. Теперь почти ни перед кем фишек не оставалось. Этот банк поглотил все.
Моряк не мог успокоиться.
– Почему же вы не увеличивали ставку? Я со своим дурацким каре рубился бы с вами до конца. Вы бы могли меня до нитки раздеть.
– Зачем? - улыбнулся парень.
– Так вы ничего в жизни не добьетесь, - строго сказал моряк. - Нельзя упускать счастливого случая. Кто его знает, когда он еще подвернется. Нельзя искушать судьбу.
Спортсмен улыбнулся. У него была хорошая детская улыбка.
– Вы, наверно, правы, - сказал он. - Я даже уверен, что так оно и есть, но я иногда изменяю этому правилу.
– Зря, - сказал моряк. - Когда-нибудь пожалеете.
Танцы в соседнем зале прекратились. Салон наполнился людьми. Стюарды разносили по столикам бутылки.
За соседним столом вдруг пронзительно закричала женщина. Она показывала на портьеры.
– Крыса! Я видела там крысу!
Один из стюардов бросился к портьере. За ней сидел маленький серый котенок.
– На “Тускароре” крыс не бывает, - с достоинством ответил стюард.
– Меня бы только успокоило, если бы это была крыса, - проворчал моряк. - Спокойнее, когда на корабле крысы. Они поразительно чувствуют, когда кораблю угрожает беда. Ни одну на борту не найдешь!
– О чем только ни говорят мужчины, стоит им остаться одним, - сказала за соседним столиком мужу какая-то дама. - Эти говорят о крысах.
– Я сейчас припомнил поразительную историю, которая как-то приключилась со мной, - сказал моряк. - Несколько лет назад я был капитаном и владельцем… Послушайте, вам же не очень важно знать, как называлось судно? Ага… Я возил все, что мне предлагали, но это почти не приносило мне дохода. В экипаже судна было восемнадцать человек, и я до сих пор удивляюсь, как они ухитрялись жить на те гроши, что получали у меня. Наверное, единственно довольными существами на корабле были крысы. Их было великое множество.
