удивился и растерялся, а Свиридов дал ему послушать свое исполнение некоторых популярных произведений «Сергея Трофимова». После этого Сергей разрешил Свиридову исполнять любые его песни, а в следующий приезд они многое пели дуэтом.
И напели целый диск, который подарили Сергею, и этот диск по подписке распространялся здесь, в ЗАТО.
Кроме дуэтов с Качурой и Беляевой Свиридов пел дуэтом с Лаймой Вайкуле, с Ларисой Долиной, с Алсу …
В конце каждого выступления Свиридов хотя одну песню пел для своей жены.
Пусть тебе приснится
Пальма де Майорка,
В Каннах или в Ницце
Ласковый прибой.
Или в Подмосковье
Роща вдоль пригорка.
Только чтобы вместе
Были мы с тобой …
Даже тогда, когда он не смотрел на ложу, где сидела Антонина Ивановна, слушатели знали, что это он поет для нее.
О чем поешь,
моя береза,
Качаясь тихо,
как во сне?
И почему,
не знаю,
слезы,
И почему,
не знаю,
слезы
Приходят
светлые
ко мне …
И откланявшись он с букетами цветов шел в ложу и вручал цветы Тоне, и обнимал и целовал жену …
ХОР ТУРЕЦКОГО
Хор Турецкого выступал в Доме культуры несколько раз, но однажды Турецкий на пробу привез женский состав под названием «Сопрано». В этом чисто женском хоре были собраны все женские голоса, которые знала музыкальная культура.
Первое выступление этого женского состава завершилось тем, что в цветочных киосках города не осталось ни одного букета, а Олег завел с Турецким профессиональный разговор.
В результате Турецкий остался в городе еще на один день, и сидел в ложе Свиридова и слушал выступление женского трио в составе Валентины Суковициной, Ангелины Кочуры и Александры Беляевой.
Эти девушки, разные по возрасту, по характеру и по голосовым данным стараниями Олега образовали очень выразительное трио. Разные голоса, разные певческие школы – а у Валентины школы вообще не было! – и талант Олега сделали свое. Это трио исполняли самые разные музыкальные произведения в том числе «а капелла», и всегда их выступления проходили с большим успехом.
А тут девушки исполняли песни из старых кинофильмов «а капелла», но с чуть заметным бек-вокалом.
Где-то около задника стояли «сестренки» Свиридова – только одеты они бывали по разному и вели себя соответственно характеру произведения.
Трио никогда не выступало с хоровым пением – всегда солировала одна из девушек, а двое других составляли ей музыкальное оформление.
А на этом выступлении девушки исполняли хорошо знакомые всем песни.
Валя Суковицина затягивала своим грудным проникновенным голосом:
Ты неси меня река,
за крутые берега,
Где поля мои поля,
где леса мои леса,
Ты неси меня река,
да в родные мне места,
Где живет моя краса,
голубы ее глаза …
А девушки дополняли Валентину как эхо, и никакого бек-вокала не требовалось.
Переждав аплодисменты Геля начинала своим «оперным» голосом, совершенно необычным для этого исполнения:
Москву рябины красили,
Дубы стояли князями,
Но не они, а ясени
Без спросу наросли,
Москва не зря надеется,
Что вся в листву оденется,
Москва найдет для деревца
Хоть краешек земли.
А потом начинала Шурочка – наш Лоретти.
Голос у Шурочки с возрастом менялся, но все же оставался звонким и летящим.
Ходила на охоту,
ковала серебро,
Сажала тонкий месяц
в хрустальное ведро.
Деревьям шубы шила,
торила санный путь,
А после в лес спешила,
чтоб в избушке отдохнуть.
А затем вопреки всем привычному исполнению девушки начинали петь дуэтом – Шурочка и Валентина.
В этой бездонной лазури,
В сумерках близкой весны
Плакали зимние бури,
Реяли звездные сны.
Робко тепло и глубоко
Плакали струны мои.
Ветер принес издалека
Звучные песни твои.
Ветер принес издалека
Песни весенней намек,
Где-то светло и глубоко
Неба открылся клочок …
Несмотря на разницу в голосовых данных это блоковское произведение звучало очень красиво.
Причем каждая строфа звучала особенно, выделяемая голосовыми особенностями исполнителей.
Зал вздрогнул не сразу и аплодисменты раздались не сразу, но зато первым начал хлопать Турецкий в ложе.
А следующий номер сопровождала гитара Свиридова.
Черноглазая казачка
подковала мне коня,
Серебро с меня спросила,
труд недорого ценя.
Как зовут тебя, молодка?
А молодка говорит:
Имя ты мое услышишь
из-за топота копыт.
И девушки бек-вокалистки подхватили
Имя ты мое услышишь
из-за топота копыт.
Зал весело подхватывал припев и со смехом весело хлопал.
А следующую песню задумчиво и негромко начала Валентина Суковицина, и ей сразу начала вторить Шурочка Беляева.
Звезды поднимаются выше,
Свет уже не сводит с ума.
Если ты меня не услышишь,
Значит, наступила зима.
Небо, загрустив,
наклонилось,
В сумерки,
укутав дома,
Больше ничего не случилось,
Просто наступила зима.
А эту песню классического репертуара девушки исполняли, разбирая куплеты на голоса, а им вторили голоса мужские. Турецкий присмотрелся – вместо девушек бек-вокалисток у задника стояли крепкие мужчины в джинсовых костюмах, и еще девушкам вторил сам Свиридов.
Ты напомнила вчера
мне о далеком,
Пережитом,
позабытом,
как во сне -
Милый друг
ни разговором,
ни намеком
Не ищи
былого отклика
во мне.
Но оказалось это еще не все – повторяющийся припев в самом конце пел Свиридов, а девушки вторили ему, поддерживая его гитару без слов.
Все что было,
все что ныло -
Все давным-давно уплыло.
Истомились лаской губы
И натешилась душа.
Все, что пело,
все, что млело -
Все давным-давно истлело.
Только ты,
моя гитара
Прежним звоном хороша!
Концерт длился положенные полтора часа, девушки исполняли самые разные песни, разных авторов и различных композиторов, но после концерта Турецкий нерешительно спросил:
– Это мне показалось, или мелодии были немного изменены?
– Да, это Олег внес небольшие изменения …
МОЛОДОЙ РЕЖИССЕР
Все чаще концерты – представления! – режиссировал Олег, вернее он их создавал.
Независимо от того, кто выступал, был ли это сольный концерт или он включал несколько на первый взгляд несовместимых исполнителей, это было очень зрелищно и интересно для зрителей и слушателей.
Именно поэтому маленький лазерный диск, переданный Свиридовым знакомому звукорежиссеру, так быстро попал в эфир и вызвал поток писем.
Зря поют мне лучшие соловьи -
До чего же невезучая я в любви.
Встала на пороге девичья беда –
Разошлись пути дороги
С милым навсегда …
Легкий и звонкий голос Шурочки скрывал несовершенство текста, и мало кто смог вспомнить старый и примитивный кинофильм более чем полувековой давности.
С
