Обеспокоенный взгляд Конрада заметался между двумя мужчинами, которые словно пожирали друг друга глазами.
— Послушай-ка… там, в куполе… Ведь ты вовсе и не собирался искать какое-то новое оружие, а? Или разминировать инопланетные ловушки?… — забрезжила перед Конрадом догадка. В груди все сжалось от предчувствия предательства. — Ты и не думал помочь мне найти мои корни и мою судьбу. Все эти годы ты разыгрывал из себя капитана Ахава, потому что знал, что эта штука здесь находится…
— Я просто подозревал, сынок, — вздохнул Йитс. — А вот сейчас мы точно знаем. Наступает счастливый конец, ради которого мы так много работали с той минуты, когда я тебя нашел. Ты летишь домой.
Домой? Впервые за многие-многие годы ему пришло в голову, что где-то есть его настоящий дом, не говоря уже об инопланетных родственниках.
Завас нетерпеливо вмешался:
— Вы что, думаете, я вам так просто позволю забраться в солнечную барку и сделать всем нам ручкой?
— Если честно, то да, — признался Йитс.
Он вскинул левый кулак, откуда торчала антенна дистанционного взрывателя. С лица генерала смотрела пара самых холодных глаз, которые когда-либо встречались Конраду.
— Либо лечу я, либо все мы, — сказал Йитс. — Вокруг заложено столько пластита, что наши ошметки доберутся до Первого Времени и без помощи космопланов.
Завас потемнел лицом.
— Блеф.
— Ой ли? — Йитс щелкнул одним из тумблеров, и шахту заполнил стереофонический писк, сопровождаемый миганием красных огоньков из темных углов и проходов. — Взгляните сами.
Конрад проследил за Завасом, который подошел к ближайшей мигающей коробочке, нагнулся и неподвижно застыл. Секунд через пять он медленно выпрямился и вернулся к своим людям.
— Отпустите доктора Сергетти. — С этими словами полковник сунул в руки девушки скипетр Осириса и подтолкнул ее к Йитсу. — Прости за все, мой бутончик.
Йитс немедленно подтянул Серену к себе, после чего повлек к беседке у основания солнечной барки.
— Конрад, поживее, — бросил он через плечо.
Но Конрад даже не шевельнулся. Он посмотрел на отца с Сереной и сказал:
— Мне кажется, я понял, как остановить сдвиг земной коры. Но ответ находится в звездном куполе, а не здесь. — И отрицательно помотал головой, с тоской глядя на солнечную барку.
Тень недоумения скользнула по лицу генерала.
— Слишком поздно. Пошли!
— Нет, я остаюсь. — Конрад взглянул на девушку. — Но мне нужны скипетр и Серена.
Настала очередь Йитса мотать головой.
— Извини, сынок, но скипетр нам потребуется для старта.
В Конраде начал закипать гнев:
— «Нам»? А Серена тебе зачем?
— Не для меня, а для тебя. В качестве поощрительной премии, когда ты передумаешь, — ответил Йитс, по-прежнему увлекая девушку за собой. — Если она тебе нужна, приди за ней.
Конрад не знал, что и делать, куда бежать. Серена метнула ему последний взгляд, в котором застыли растерянность и недоумение, после чего исчезла внутри гигантского звездолета.
Через несколько минут грунт тряхнуло, оповестив всех о начале стартового цикла. Завас мог только в бессильном бешенстве пополам с восхищением наблюдать за своим бывшим инструктором, после чего спохватился и приказал солдатам очистить шахту.
— Что будете делать?! — крикнул ему Конрад. — Куда теперь?
— В укрытие, — ответил Завас. — Если эта ваша катастрофа действительно разразится, то мы по крайней мере находимся в самой безопасной точке на планете. Потом разыщем тех, кто выжил, и станем властелинами нового мира. А если ничего такого не произойдет, то у нас как минимум на руках появится неограниченный источник энергии и, стало быть, нам так и так суждено стать хозяевами мира.
— А что ждет меня? — поинтересовался Конрад.
— Встреча с чертом, доктор Йитс, — ответил Завас, пока два египетских солдата привязывали Конрада к одной из колонн возле основания солнечной барки. — Или перспектива неминуемой смерти сыночка заставит папашу отказаться от своих планов… или вы покинете эту юдоль скорби в виде пепла под сияние небесного огня, когда взлетит эта ваша барка.
На глазах Конрада полковник собрал своих людей и вывел их из шахты, оставив пленника в одиночестве. Конрад напряг все силы, пытаясь разорвать путы на запястьях. С воспаленного лица градом катился пот, а солнечная барка за спиной громыхала все громче и громче, пробуждаясь к жизни и взлету с Сереной и скипетром на борту.
Что же касается самой девушки, то, очутившись внутри корабля, она встала с Йитсом на круглую платформу, окруженную четырьмя великолепными колоннами золотого света. Каждый из этих столбов пульсировал энергией. Йитс, по-прежнему не выпуская из левого кулака дистанционный взрыватель к пластитовым минам, опустил другую руку со скипетром. Платформа вдруг дернулась и пошла вверх.
— Йитс, если мы не «сбросим» механизм звездного зала, вся Земля сдвинется, — сказала девушка, еле сдерживаясь, чтобы не раскричаться от гнева и отчаяния. — Погибнут миллиарды! Вы не можете так просто взять и улететь.
— Возвращаться бессмысленно, — безапелляционно заявил он. Взгляд генерала не отрывался от приближающейся верхней камеры. — Вы слышали, что сказал Конрад. Не важно, что это за тайна Первого Времени, ее нет на нашей планете. Императив выживания человеческой расы диктует, чтобы мы стартовали немедленно.
Серена пригляделась повнимательнее. У Йитса на лице было написано выражение, которое можно трактовать единственным образом: удовольствие от достигнутого и полнейшая убежденность в собственной правоте и неуязвимости. Выпяченная квадратная челюсть и глаза, отливающие стальным блеском в тусклом сиянии четырех световых колонн. От такого набора симптомов у нее вскипела кровь. Как смеет он с таким пренебрежением относиться к судьбе стольких людей, коим грозит смерть?!
Она нахмурилась:
— Откуда вы вообще знаете, что корабль в состоянии хотя бы оторваться от земли?
— То, что вы видите вокруг, можно приблизительно назвать двигательной установкой солнечного автожира, — ответил Йитс. — Вот эти массивные колонны не что иное, как невероятно длинные гелиолопасти, по типу вертолетных, но куда в большем масштабе. Как только мы покинем околоземную орбиту и перейдем на траекторию выхода из поля тяготения, они расправятся на манер веера и раскроют солнечный парус.
Сейчас девушка полностью очутилась в мире Йитса, и, каким бы сумасшедшим ни выглядел бывший астронавт, эта среда, безусловно, была ему родной стихией, в которой Серена чувствовала себя как рыба на песке.
