Загобал и Беритус шли через площадь, теперь так же загроможденную телами - некоторые лежали без движения, другие шевелились и стонали, - как в день гибельного празднества. Постепенно жители города отваживались вернуться на площадь, но робко, ибо окончательное спокойствие еще не наступило. Хотя от храма Аримана осталась лишь груда камней, оттуда по-прежнему доносились неземные стоны и не поддающиеся описанию шумы; между глыб появлялись странно окрашенные вспышки. - Есть какие-то соображения, что здесь произошло? - спросил аквилонец. - Те, которых я расспрашивал, - какие-то заговаривающиеся развалины, сказал Загобал. Измученный, он спал мертвым сном, когда Торгут-хан поднял тревогу, а потому потратил довольно много времени перед тем, как явиться на зов. Он решил, что, возможно, самое лучшее - позволить для разнообразия посражаться кому-нибудь другому. Когда, наконец, они с Беритусом прибыли на место происшествия, все уже было кончено. - Люди говорят об ужасном божестве, - продолжил Загобал, - и гигантских женщинах из камня, борющихся с этим божеством, и паре десятков колдунов, устроивших целый спектакль, и каменном дожде, о сверкающих, горящих звездах, что падали с потолка, будто горшки с пылающей нефтью, что бросают со стен осажденных городов. Такое ощущение, будто половина стражи нажевалась черного лотоса и пострадала от массовой галлюцинации. - Не первый раз странные дела исходят из этого храма, - заметил Беритус. Когда он произносил эти слова, из развалин вылетел ослепительно сверкающий красный осколок, снова упал и разлетелся на тысячу крошечных мерцающих искр. Окружающая толпа зашумела. Загобал увидел человека, что задумчиво сидел, уперев подбородок в кулак. По какой-то причине зеваки обходили его подальше. Тут Загобал понял почему. То был Торгут-хан. - Я должен пойти побеседовать с нашим свинским вице-королем. Пойдем со мною. Он набросится на меня с руганью за медлительность и трусость, и я обязательно выйду из себя и вытащу кинжал. Будь так добр, сдерживай меня, ибо я бы предпочел, чтобы он сдох от рук королевских палачей. - Тебе посчастливится, если ты сам избежишь этих рук, - сказал Беритус. - Мои кони быстрее его коней, да и сам я не такой толстый. Двое пошли туда, где на краю фонтана сидел Торгут-хан; его скрещенные ступни упирались в тело мертвой женщины. Он смотрел, как они приближаются, но, к удивлению Загобала, не выразил ни гнева, ни враждебности. - А, командир, хорошо, что ты пришел. Нам нужно поговорить. - Вице-король поднял свою тушу и положил руку на плечо Загобала. - Бурная ночка, а? - Более чем бурная, превосходнейший, - согласился Загобал. - И более чем жуткая, если верить хоть одному услышанному мною слову. - Это было что-то невообразимое, - сообщил ему Торгут-хан, - и ты сейчас все от меня услышишь. Но прежде всего - самое главное. Храм разрушен, крипта его погребена под развалинами, и руины эти теперь - явное зло и нечестивое место, одержимое чернейшей магией, так что невозможно будет извлечь оттуда королевскую казну, а? Он говорил тихим, заговорщицким голосом, речь его прерывалась хриплым хихиканьем. - Ты здоров, превосходнейший? Какие могут быть сомнения, полгорода и тысяча или даже больше приезжих видели... - Видели что? - рявкнул Торгут-хан, впрочем, по-прежнему понизив голос. Не расскажут ли они, что видели огромный стигийский обелиск из сундуков и мешков, который выплыл из ворот храма и взлетел в воздух? Очевидный обман зрения! Нет, сокровища, целые и невредимые, лежали в крипте до той ночи, когда крипта сия стала центром сил, что выше нашего понимания, и погибла, разорвавшись на части посредством собственного зла. Когда прибудут королевские казначеи, они должны услышать от нас именно это. Мы покажем им руины и оплачем невозможность сохранить королевские подати. - Я понимаю, превосходнейший, - проговорил Загобал. - Хорошо, хорошо, - зафыркал Торгут-хан, - теперь у нас нет столь острой нужды преследовать этих жалких бандитов, а? Но ты все равно должен выследить их. Возьми только своих наемных охотников за людьми. Не нужно, чтобы королевские казначеи гадали, чем занимается моя личная стража. - Как пожелаешь, превосходнейший, - сказал Загобал, увидев в таком повороте событий еще более благоприятную возможность для себя самого. - Ты должен отправиться немедленно, - сообщил Торгут-хан. - Я видел негодяев здесь этой ночью. - Разве это возможно, превосходнейший? - изумился Загобал. - Конечно, возможно. Все возможно в такие дни! - Он широким жестом обвел груду камней, из которых гигантским углом поднималась вверх пара желто-зеленых лучей. - Хочешь назвать меня лгуном? - Затем, уже нормальным голосом добавил: - Когда я привел туда моих стражников, то увидел черноволосого варвара, твою ускользающую добычу. С ним было еще трое или четверо. Я не настолько был объят ужасом, чтобы не рискнуть своим телом ради отплаты за честь. Я метнул копье в негодяя, но какие-то колдовские чары заставили острие пролететь мимо цели. После этого я слишком был захвачен сверхъестественными событиями, чтобы обращать внимание на варвара. Но я думаю, что он вполне мог убежать вместе со своими товарищами. - Как же это, превосходнейший? - спросил Загобал. - Когда я их заметил, они находились недалеко от входа, и я думаю, что они не замешкались в столь губительном месте. "А ты ничего не сделал, - подумал Загобал. - Держу пари, ты убежал раньше них". Он поклонился: - Все будет, как ты желаешь, превосходнейший. Я обойду все ворота города и выясню, не пытался ли кто-то выбраться за стену. Если они до сих пор внутри, им не убежать. А если они сбежали, воспользовавшись замешательством, я пойду по их следу. Им не ускользнуть от меня снова, превосходнейший. Торгут-хан улыбнулся и дружески похлопал командира по плечу. Он явно чувствовал облегчение. - Отлично! Отлично! И еще, Загобал... - Он снова понизил голос. - Когда ты найдешь их, немедленно доставь ко мне, а? Только ко мне. Ни к кому другому. Мы допросим их сами. Нет нужды беспокоить королевских казначеев подобной мелочью, а? - Никому, превосходнейший, - кивал Загобал. - Тогда ступай, мой друг, ступай. Слови негодяев и доставь мне. У меня есть к ним несколько вопросов. Не относящихся к сокровищам, разумеется, поскольку они никогда не покидали город. - Как скажешь, превосходнейший. Загобал повернулся и пошел прочь. Беритус, что ожидал на благоразумном расстоянии, присоединился к нему. - Нет ничего гнуснее безмозглого дурака, считающего себя хитроумным, сказал командир стражников. - Не спорю, - согласился аквилонец. - Боров считает, что ведет сложную игру. Он намерен оставить себе сокровища, не поделившись с королем, и при этом надеется сохранить свои титулы и почести. - Величественный замысел, - сказал Беритус. - Да, но он не тот человек, чтобы победить. Пойдем, аквилонец, буди своих людей и седлай свежих коней. Мы снова идем по проклятому следу, но на этот раз мы не отстанем от них, пока они не умрут и сокровища не окажутся в моих руках!
