– Он вышел перекинуться парой слов с Джимбо, – ответила Лин, возвращаясь к луку. – Он придет позже, к обеду. Ты не хочешь сначала покормить Нэда?
Джосс кивнула. Младенец мирно спал в коляске, поставленной у шкафа. Он оказался способным спать в таком неимоверном шуме, и за это Джосс испытала к нему благодарность.
– Садись, Джосс. – Мэт, обняв ее за плечи, подвел к стулу. – Я только что сказал Джосс, что она нуждается в отдыхе, – твердо произнес он, когда она буквально рухнула на стул. Думаю, что сегодня днем любящие бабушки, дедушки, дяди и крестные родители вывезут младших Грантов из их дома и дадут их мамочке всласть поспать.
– Первоклассная идея, – улыбнулся Джеффри. – Джосс, дорогая, ты совершенно выжата.
«Совершенно выжата, – подумала она много позже, поднимаясь по лестнице в свою спальню. – Самое подходящее для меня определение». Она испытывала по отношению к остальным почти жалость. Они решили в такую адскую жару взвалить на себя уход за детьми, сознавая, впрочем, что это последняя прогулка перед тем, как разъехаться в разные стороны. Гранты отправятся в Оксфорд, Мэт пару дней побудет с родителями, а потом поедет к себе на север. Дэвид и ее родители вернутся в Лондон. В каком-то смысле Джосс была очень рада, что они уезжают, но с другой стороны ей было жаль, что все покинут дом. Присутствие в доме множества людей утомляло, но гости присматривали за детьми, создавали шум – критическую массу шума, в котором тонули другие звуки, звуки, рождавшиеся в тишине.
Усевшись на край кровати, Джосс сбросила босоножки и откинулась на подушку. Она задернула занавески, и в комнате стоял полумрак. Была удушающая жара. Глаза закрылись сами собой. Расслабившись, Джосс лежала на покрывале, чувствуя, как болезненное напряжение покидает тело, как тьма и жара окутывают ее, словно теплая, успокаивающая вода. Спать, это все, что ей нужно, чтобы избавиться от страхов. Ей нужен сон, от которого ее не отвлекали бы крики младенца или беспокойное, горячее тело мужа, лежащего рядом. Бедный Люк, он сейчас работал вместе с Джимбо в гараже, возясь в бензиновой вони и духоте разогретой солнцем металлической коробки.
Сбоку от себя она почувствовала тяжесть какого-то тела, тяжесть была так мала, что она едва ощутила ее. Секунду она лежала, плотно закрыв глаза, пытаясь сопротивляться притаившемуся в темноте закоулков сознания страху, потом медленно, нехотя, открыла глаза. Ничего и никого. В комнате было тихо. Возле кровати не оказалось ничего, что могло быть причиной неуловимого движения воздуха и почти незаметного давления на простыни в изножье постели. Только занавес алькова тихонько колыхался, колеблемый ветерком из раскрытого окна. Чувствуя во рту неприятную сухость, Джосс снова закрыла глаза. Ей нечего бояться, не о чем беспокоиться. Но момент расслабления был упущен. В крови было слишком много адреналина, это беспокоило ее, хотя не происходило ничего драматичного, ничего удивительного. Просто нервы приготовились ответить на неведомый пока вызов.
– Нет. – Ее шепот прозвучал вымученно. – Прошу тебя, оставь меня в покое.
Вокруг было тихо и пусто. Не было никаких теней в углу, она не слышала эхо, которое отдавалось в голове, воспринимаемое из какой-то ауры, не имевшей никакого отношения к слуху. Но инстинкт подсказывал, что все не так хорошо, как кажется.
Приподнявшись на локте, Джосс почувствовала, как на ее лице выступают капли пота. Волосы слиплись: надо вымыть голову. Больше, чем когда-либо, ей захотелось принять прохладную ванну, в которой можно сонно поваляться при закрытой двери вдали от душной влажной жары.
Перекинув ноги через край кровати, она выбралась из постели, сразу поняв, что голова все еще кружится, а все тело болит от переутомления. Она босиком прошлепала по прохладным доскам пола к ванной, заткнув слив, открыла оба крана, чтобы вода была умеренно прохладной, и добавила немного ароматного масла. Потом Джосс посмотрела в зеркало. На нее взглянуло бледное, обмякшее и даже ей самой показавшееся изможденным лицо. Вокруг глаз темнели синие круги, тело же, когда она сняла одежду, оказалось и вовсе безобразным – живот выпирает, груди огромные, перевитые синими венами. В какой-то момент ей захотелось набросить на зеркало полотенце. Эта мысль заставила Джосс улыбнуться; она наклонилась, закрыла краны и боязливо шагнула в прохладную воду.
В ванне было очень удобно по сравнению с постелью. Огромная и старомодная, она стояла на украшенных узором железных ножках, и Джосс, каждый раз залезая в нее, улыбалась, думая о том, что такие вещи сейчас очень высоко ценятся, как доступный лишь немногим антиквариат. Прохладная, удобная ванна казалась воплощением солидности и надежности. Джосс легла на спину, подвинулась ниже, чтобы вода покрыла груди, положила голову на край и закрыла глаза.
Джосс не знала, сколько проспала. Проснулась она от собственной дрожи. Было очень холодно. Застонав, она села и тяжело выбралась из ванны. Часы она оставила на полке над раковиной. Схватив их, она посмотрела на циферблат. Почти четыре. Скоро все вернутся с прогулки, и надо будет кормить Нэда. Сняв хлопковый халат с крючка на двери, Джосс накинула его и направилась в спальню. Там все было по-прежнему – жарко и душно. Раздвинув занавески, она выглянула в сад. Никого.
Джосс взяла с туалетного столика щетку и принялась энергично расчесывать волосы, чувствуя, как с каждым движением из лба и затылка уходят усталость и напряжение. Бросив щетку на место, она открыла ящик комода, чтобы достать оттуда свежую смену белья, посмотрела в зеркало и в этот момент у нее перехватило дыхание. Какую-то долю секунды она не могла узнать лицо, взглянувшее на нее из зеркала. Мозг отказывался понимать, кто это. Джосс видела глаза, нос, рот – как черные провалы в восковой маске – но в этот момент адреналин обострил ее чувства, картина немного сместилась, стала яснее, и Джосс вдруг поняла, что разглядывает пугающую копию самой себя: глаза, огромные, кожа, дряблая, волосы, растрепанные, распахнутый халат обнажил тяжелые груди, к горячей влажной коже которых, как показалось Джосс на какой-то момент, прикоснулась чья-то ледяная рука.
– Нет! – Она отчаянно затрясла головой. – Нет!
Одеваться. Быстро. Быстро. Лифчик. Рубашка. Трусики. Джинсы. Защита. Доспехи. Прочь. Надо быстрее бежать прочь отсюда.
В кухне было пусто. Открыв дверь черного хода, она выглянула во двор.
– Люк!
«Бентли» выкатили из гаража, и машина стояла во дворе, странно ослепшая без двух огромных фар, которые все еще лежали на – верстаке в гараже.
– Люк! – Она пробежала по вымощенной камнями дорожке и заглянула в гараж. – Люк, где ты?
