— Да.
— И ты по-прежнему хочешь осуществить высадку на эту глыбу?
— Если потребуется.
— От чего это будет зависеть?
— Прежде всего от того, удастся ли установить контакт.
— Контакт с чем?
— Ну, этого мы пока не знаем…
— С миражем, — подсказал Стив. — С миражем, который возникает каждый раз, когда кто-нибудь из нас приближается к этой проклятой глыбе. С миражем, которого ты не в состоянии увидеть и понять, ЭН, потому что… Словом, все это пока научная гипотеза, дорогой. А гипотезы, как известно, бывают неправильные, правильные и научные. Научные надо проверять. Вывод: гипотезу Рея необходимо проверить. Я для этой проверки, по мнению Рея, не подхожу, значит, остаетесь вы с ним, вернее, остается он, потому что тебе будет отведена роль тормоза безопасности. Ты остановишь его в тот момент, когда он попытается приоткрыть дверь туда, откуда космонавты не возвращаются.
— Приоткрыть дверь… — медленно повторил Электронный Наставник. — Нет. Этого нельзя делать. Теперь я уверен, хотя и не знаю почему. Вы называете это интуицией, но у меня не может быть интуиции. Только подсчитанная вероятность и прогноз. А для прогноза недостаточно данных.
— О чем ты? — спросил Рей, внимательно глядя на Электронного Наставника.
— Трудно объяснить словами. У меня есть особый индикатор самоутверждения, сопряженный с этим медальоном, — ЭН коснулся тонкими белыми пальцами зеленого медальона на груди. — Я не знаю, как это происходит, но… пока медальон включен, я ощущаю себя личностью, вероятно в чем-то подобной вам. Если его выключить — а иногда это происходит автоматически, при эмоциональных перегрузках, — я превращаюсь в машину — очень совершенную электронную машину, но не более… Исчезает все, что, вероятно, и составляет содержание личности. Наступает удивительное спокойствие там, внутри, и я тогда способен только выполнять приказы — точно, но бездумно. И вот при включенном медальоне я несколько раз улавливал какое-то странное излучение. Излучение опасности? Не знаю, что это такое. Оно не поддается… количественному анализу, Я не мог определить и источник. Может быть, все третье кольцо этой планеты. Может быть, какие-то его части, Но что-то такое существует..
— А раньше ты… не ощущал этого, ЭН?
— Когда раньше, Рей?
— До того, как мы появились в окрестностях третьего кольца.
— Нет.
— Когда ты уловил это впервые?
— При одном из полетов Стива. Это был его восьмой вылет к кольцу.
— В восьмом я чуть не зацепился за одну глыбу. Понимаешь, она повернулась, когда я проходил над ней.
— Ты этого не рассказывал, Стив.
— Мелочь… Ну царапнул бы корпус ракеты. Терранит немного покрепче всех этих трухлявых скал.
— Неизвестно, Стив. Мы ведь еще ни разу не касались их.
— Видно невооруженным глазом. Я полетал над этим каменным лесом.
— И когда еще ты ощущал излучение опасности, ЭН?
— При ваших сближениях с глыбой миражей. Особенно отчетливо, когда Стив летал туда второй раз и хотел причалить. Я тогда предупредил об опасности.
— Помню. Я тотчас приказал Стиву возвращаться. А вчера тоже?
— Да. Очень отчетливо.
— Но почему ты не сказал?
— Приборы ничего не показывали. Ты мог мне не поверить. Я тоже стал сомневаться. Может, что-то было не в порядке со мной, как перед тем у Стива, а потом у тебя.
— Все это очень странно, — задумчиво сказал Рей. — Если к этому еще добавить выход из строя двух наших зондов..
— Или даже их исчезновение, — добавил Стив. — Ведь я так и не обнаружил своего первого зонда, а вы вчера не видели второго.
— Сами зонды никуда не могли деться, — махнул рукой Рей. — Глыба меняла ориентировку. Мы их разыщем при следующем полете. Почему они замолкли? Конструкция надежна и никогда раньше не подводила.
— Выясним… Если вернем их.
— Ты сомневаешься, Стив?
— Меня смущает эта чертова глыба, которая вдруг начинает разговаривать голосами, отдающимися прямо в мозгу. Может, прав наш Мудрец, и все это не более чем миражи, галлюцинация?
— Для них тоже должна быть причина.
— Она в нас самих, Рей. Ты отдал космосу без малого двадцать земных лет. И я около того. Срок годности серых клеток подходит к концу.
— Ерунда. Летают и много дольше.
— Смотря где, старик. Здесь мы с тобой в первопроходцах. Предки наши предпочитали обходить окрестности Сатурна стороной.
— Не было нужды, вот и обходили.
— Тоже не совсем точно, шеф. Нужда была. Лет сто с лишним назад экспедиции сюда направлялись… Но неудачно… Так, что ли, Мудрец?
Зеленый медальон на груди Электронного Наставника засветился ярче, когда ЭН заговорил:
— Как всегда, ты прав, Стив. Несколько экспедиций к Сатурну в начале прошлого века действительно окончились катастрофами. Причины катастроф остались невыясненными. Но корабли были несовершенные, на примитивном ядерном горючем. Защитных полей не имели. У космонавтов не было нынешнего опыта космической навигации.
— А у нас он теперь есть, — пробормотал Стив. — Особенно внутри кольца. Поэтому останемся оптимистами, тем более что иного выхода нет…
— Мне не нравится твое настроение, Стив, — резко сказал Рей. — Возьми себя в руки. Осталось недолго. Завтра последний разведочный полет — и возвращаемся на Базу.
— Есть взять себя в руки перед последним полетом, — сказал Стив, поднимаясь. — Если я правильно понял, совет окончен и можно идти спать.
* * *
Уже два с половиной часа планетолет МП-112 висит неподвижно над голубым овоидом третьего кольца. Отсюда, с высоты стопятидесяти километров, детали структуры кольца почти неразличимы. Лишь овоид выделяется бледным голубоватым пятнышком на светлой серебристо-медовой поверхности, пронзающей черноту космоса.
Стив переводит взгляд с иллюминатора прямого обзора на экраны связи. На одном — кабина разведочной ракеты. Две головы почти рядом. Голова Рея наклонена вперед. Глаза закрыты. Узкий подбородок упирается в грудь. Морщины вокруг глаз и плотно сжатых губ углубились и кажутся еще более резкими. Рядом широкое бледное лицо, обрамленное золотистой бородкой. Неподвижные круглые глаза ЭНа устремлены с экрана прямо на Стива. Вот губы его шевельнулись. Электронный Наставник хотел что-то сказать и не сказал. Повернул голову, взглянул на Рея, потом — куда-то в сторону. “Смотрит в иллюминатор прямого обзора”, — понял Стив и тоже перевел взгляд на второй экран. На втором экране то, что ЭН видит сейчас в иллюминаторе. Иссеченная глубокими трещинами зеленоватая скальная поверхность. Слева от нее узкий уступ-полка, словно сложенный из геометрически правильных плит, плотно прилегающих друг к другу. Над уступом прямоугольное отверстие, и в его глубине что-то похожее на ступени.
