– Остановись, прекрасная госпожа! Я так ошеломлен твоим великолепием, что не могу сделать ни шага, а мне так важно знать, где ты живешь!
– Что вам надо? – Бетти остановилась. – Я вижу, вы хоз.
– Хозы не называют друг друга «на вы», – напомнил Ояма. – Итак, мы почти знакомы. Так куда же вы спешите и где живете?
– Вам какое дело?
– На ты! Если я хоз, то и ты тоже, верно? Будем говорить по-русски. Ибо я не знаю китайского, а ты японского. Ладно, опустим подробности: я знаю, что ты живешь где-то за Химками. Сюда явилась для связи с собой же на верхних планах. Вы все прячетесь вне Границ Власти города, но иногда надо переговорить. Вот я тебя и поймал. Что, ударишь меня молнией? Можем поиграть.
– Я вижу, что и ты имеешь власть планом выше, – как могла спокойно ответила Бетти. – Ты играешь за питерский десант, я – за московских. Каждому из нас есть где искать помощь. Чего ты хочешь?
– Как ты догадалась, что я играю за питерских? Хотя вообще, это хорошее слово «играешь». Отлично, я играю, ты играешь, – Ояма улыбнулся. – Смешно. Ты понимаешь, что я пришел за тобой?
– Понимаю.
Элизабет все понимала. Ей не надо было когда-то соглашаться на одно слишком деловое предложение… Но детям нужны были деньги, а Гонконг есть Гонконг. Бетти согласилась и знала, что однажды это случится.
– Как хорошо, что ты понимаешь! – расцвел Ояма. – А то, что на твои поиски ушел год, ты понимаешь? А то, что этот год мне пришлось вычеркнуть из своей жизни?
– Я понимаю, понимаю! Давай теперь взвесим все «за» и «против». Ты в мире хозов. Если ты не на нулевом плане, а на первом – значит, уже оценил все его достоинства. Ты сейчас можешь атаковать меня на втором плаке. Там я беззащитен. А ты – королева, у тебя есть высший план… Если, конечно, после всего, что случилось, не спряталась. Думаю, спряталась. Но этот не важно. Важно нам с тобой быть разумными людьми. Слышишь, Бетти? Разумными.
– Чего ты хочешь?
У Элизабет опустились руки. Она была согласна на все, лишь бы оставили в покое… Ее и детей. Но про детей хорошо знал Войцеховский. Этот не забудет.
– Я хочу, чтобы игра прекратилась. Чтобы тебе стало лучше. Чтобы всем стало хорошо. Я хочу добра.
– Ояма! – Бетти ударила хоза обеими ладонями в грудь, отталкивая от себя. – Ояма! Это не игра. У меня дети. Я не брошу их!
– Не все зависит от тебя, Бетти. Это ни от кого не зависит. В игре произошел сбой…
– Это не игра, и ты знаешь!
– Хорошо, – Ояма примиряющее сложил руки на груди. – Хорошо, это не игра. Тем не менее находиться здесь становится опасно. Ты должка пойти со мной. Назад, Бетти. Домой.
– Но мои дети! – Элизабет схватила Ояму за плечи. – Мои дети! Я тут – ради них! Дети на нулевом плане. Я сейчас должна пойти к Войцеховскому и доложить все, что знаю. Иначе мои дети будут в опасности, у хозов длинные руки. Пусти меня!
– Да пожалуйста, – Ояма отступил в сторону. – Позволь только находиться рядом с тобой, вот и все. Помни, что время идет.
– Мои дети! – снова вскрикнула Бетти.
– Хорошо, хорошо!
Ояма отступил в сторону, и хоза пошла по улице дальше. Магазин готового платья, магазин лошадиной сбруи, харчевня, кузница… Все менялось на глазах. С тех пор, как во всем мире на первом плане приняли пакет экологических законов, человечество деградировало год от года. Скоро уже и лифты в домах не будут работать – экономия электричества… Бетти все же не выдержала, оглянулась. Ояма стоял на тротуаре, спокойно глядя ей вслед.
«Не отстанет, сволочь!» – подумала она.
Они никогда не отстанут. Они хотят вернуть ее домой. Но дети… Сколько ни говори, что мир – игра, а дети, рожденные в нем, навсегда останутся твоими детьми. Более того, это все же не игра. И чтобы в этом убедиться, достаточно пожить здесь.
– Ояма! – Бетти остановилась. – Ояма! Ты же знаешь, что все очень серьезно! Более чем серьезно! Здесь не игра!
– Ну вообще-то да, не игра. Просто чужой мир, нас не касающийся. Так или иначе, это не важно, Бетти! Тебя ждут. Меня послали за тобой, и я буду ждать тебя столько, сколько понадобится.
– Тогда жди всю жизнь! – вскипела Элизабет.
– Не думаю, что мне понадобится столько времени!
Ояма стоял посреди улицы. Накрапывал дождь. Черные, мокрые волосы, спокойные узкие глаза. Он напомнил Бетти того мужчину, которого она оставила давным-давно. Но нет, не он. Просто человек, которого он купил. Или он… Как разобрать?
– Кто ты, Ояма?
– Хороший вопрос! – воскликнул Ояма, перекрывая грохот уличной телеги. – Отличный вопрос! А кто ты сама такая, Бетти?! Как выглядит на самом деле твое лицо?! Как выглядит твоя фигура!? Ты сама-то это помнишь, хоза?!
– Ты тоже хоз!
– Ради тебя!
Дождь полил с такой силой, что Бетти пригнула голову и шагнула в подворотню. Конечно, не стоило труда сделать пару пассов на втором плане, и над головой возникло бы магическое подобие зонта. Восстановилась бы сама собой прическа, высохла одежда. Но там, на втором плане, Бетти сейчас находилась в Санкт-Петербурге, в другом городе. Границы Власти городов, будь они прокляты! Зато ее не найти. Она пошла в глубь двора, но Ояма нагнал.
– Бетти, я не зря форсирую события. Все очень плохо. Мир рушится, планы путаются, все только об этом и говорят. Хозы теряют власть – их магия действует теперь не на те планы, что обычно, они в панике. Попробуй – и ты сама убедишься! Бетти, надо возвращаться.
– Я не могу! – не оборачиваясь, ответила Элизабет. – У меня здесь дети, здесь моя жизнь. Уходи к тем, кто тебя послал.
– Ты не понимаешь! – Ояма догнал ее, схватил за плечо и рывком развернул к себе. – Совсем не понимаешь. Дело не в том, чтобы вернуть тебя. Я должен спасти тебя. Все рушится! Этот мир не спасти. Уйдем домой. Есть способ. Надо только вернуться…
– Мои дети! – снова повторила Бетти. – Мои дети на нулевом плане. Я все понимаю, а понимаешь ты или нет – мне все равно. Я не уйду. Если они погибнут, я погибну вместе с ними. Да, в Архиве чепуха. Но для меня это ничего не решает. Уходи сам, пока не поздно.
Ояма остановился. Элизабет прошла дворами и оказалась на параллельной улице. Дождь, словно нарочно, приостановился. Она пошла вверх по мостовой, стараясь широкими шагами как можно быстрее отдалиться от Оямы. Он человек другого мира.
– Сука… – сказал за ее спиной посланец. – Просто тупая сука. А что делать? Контракт есть контракт.
Ояма зашагал вниз, к реке. Он полагал, что сдаваться еще рано, хотя выиграть с первой раздачи не получилось. Немного, очень немного времени. Но оно еще есть.
«Найду Истинную Руну – буду в шоколаде. Не найду – спрыгну с поезда!»
Дождь снова усилился. Портилась погода на первом плане. Да если бы только на первом! Во всей Москве погода стала дрянной.
