— Я и сейчас волен отправиться… Все, что должен для этого сделать — развернуть этот корабль.
— Сделаете это и никогда больше не получите работы в РАМ.
Кейн коротко рассмеялся:
— Я уже там поработал. Не пытайтесь меня запугать.
— Кейн, на карту поставлена безопасность компании.
— Моя безопасность и доверие со стороны этих парней, с которыми мне, возможно, еще придется иметь дело, поставлены на карту.
— Кейн, ты должен привести эти корабли.
Кейн молчал, что еще больше выводило из себя Гользергейна.
— Хорошо, — произнес он наконец, — при одном условии.
— Назови каком.
Облегчение, прозвучавшее в голосе Гользергейна, позабавило Кейна.
— Я должен был бы получить кругленькую сумму за выполнение этого дела, если бы оно не скисло. Заплатите соответственно, и я буду в порту.
— Но это почти миллион долов, Кейн! — возмутился Марчсон.
— Не время пререкаться из-за денег, Марчсон. Мы заплатим. Ведите корабли.
— И я должен принять это на веру? — спросил Кейн.
Марчсон гневно заворчал, но Гользергейн протянул длинные электронные пальцы к ближайшему компьютерному терминалу и начал открывать счета.
— Я только что отправил чек от РАМ-Центра на ваше имя. Он подписан. Марчсон, подтвердите.
Марчсон подошел к компьютеру в своем офисе и набрал соответствующий код.
— Он говорит правду.
Кейн вздохнул. Он знал, что оба они могли лгать, но слишком устал, чтобы продолжать разговор. В конце концов, им придется платить, чтобы нанять его, и он это знал.
— Хорошо. Я понял. Расчетное время прибытия — через двести пять минут.
— Мы будем там, чтобы встретить тебя.
— С колокольным звоном, я уверен, — пробормотал про себя Кейн.
— Что?
— Я сказал, что я буду там.
Кейн закончил передачу и повернул отряд на финишную прямую.
Бак был первым, кто отыскал командный центр Хауберка. Он заметил, что только наиболее важные комнаты имели специальные герметизирующие замки. Они-то и привели его прямо к цели.
— Здесь! — крикнул он, сзывая друзей.
Тем не менее, напомнив себе, что главное сейчас — время, он ворвался в комнату один, не ожидая их. И увидел в одной стороне комнаты сидящего в кресле в окружении полудюжины верноподданных долговязого марсианина, одного из директоров РАМ.
— Добро пожаловать. Капитан Роджерс, не так ли? Добро пожаловать в Армагеддон. Я — Сифориан, директор этой станции. Очень надеюсь, что вы задержитесь здесь на некоторое время. — И он внезапно рассмеялся каким-то булькающим смехом, который, должно быть, начинался где-то в пальцах его ног.
В дверном проеме позади Бака показались другие участники операции. Они резко остановились, когда РАМовцы подняли лазеры, а Бак предостерегающе поднял руку.
— А, у нас еще гости? Хорошо. Это даже лучше для вечеринки, не так ли, капитан?
— Конечно, мы повеселимся, Сифориан, вот только вас мы не пригласим. — Бак намеревался продолжить, но Вильма толкнула его сзади, прошептав время, оставшееся до критического момента. — Ах да, сначала одно небольшое дело. Мне нужен один, определенный, компьютер, может быть, кто-нибудь знает, где он находится?
— Ну, в этой комнате их несколько, — насмешливо ответил Сифориан. — Выбирайте любой!
— Прекратите эту игру, мистер, и скажите нам, где он находится. — С каждой секундой Вильма все больше выходила из себя.
— Боюсь, что я не способен вам помочь, мадам, — солгал Сифориан. — Видите ли, только несколько техников на этой станции знали, где он находится, и все они улетели. Бесхребетные подонки, вот они кто.
Он поднял лазер, вынув его из специального кармана на боку кресла.
— Он находится там! — закричал Антон Хауптман, рывком отделяясь от группы функционеров РАМ и стреляя прямой наводкой в грудь Сифориана. Упав на пол, он указал на маленький, неопределенного вида, компьютер.
В то же мгновение Сифориан поднял свой лазер и выстрелил в предателя. Выстрелил и Бак, послав пулю из своего 45-го калибра прямо в грудь Сифориану. Тела обоих РАМовских супервизоров распластались на полу. РАМовцы и бойцы НЗО заняли удобные, насколько это было возможно, позиции и открыли огонь.
Бак быстро проскользнул под зеркально отполированным столом к компьютеру, который указал Хауптман. Здесь была только одна клавиатура. Бак вытащил тиккерную ленту, на которой Хьюэр напечатал «Лазарус», из кармана летного комбинезона. Пальцы его слегка задрожали, когда он поднял руки над клавиатурой. Световые блики метались по залу, и куски потолка сыпались градом, когда лазерные лучи рикошетом ударяли в него, отражаясь от полированных поверхностей предметов.
— Бак! Одна минута десять секунд! — закричала Вильма…
Бак поддержал тиккеровую ленту у клавиш, затем, решившись, ввел требуемые двадцать цифр. Прошло три секунды — и ничего. Станцию продолжало сотрясать. Бак ударил по компьютеру кулаком и завопил:
— Ну, давай же, быстрее, ты, ведро с болтами!
Вдруг все прекратилось. Вибрация стихла, умолкли сирены, не слышалось выстрелов. РАМовцы, как и бойцы НЗО, замерли, прислушиваясь. Бак улыбнулся:
— Кейн был прав, Вильма. Это был вопрос времени и только.
Вильма, Вашингтон, Барни и двое из его экипажа не пострадали, хотя их щеголеватая форма пришла в плачевное состояние.
— Складывайте оружие и выходите, — приказал Бак трем оставшимся в живых РАМовцам; сейчас его акцент уроженца запада стал особенно заметен. — Барни, запри-ка их у себя на бриге.
— Да, кэп, — прогремел Барни, тесня офицеров РАМ из комнаты.
— Вашингтон, отправляйся к своим «Орлам». Скажи, что встретимся дома. — Чувствовалось, что Бак счастлив.
— С удовольствием, капитан, — ответил ветеран НЗО, испытывая усталость и облегчение одновременно. Его истребитель тоже покинул ангар.
В помещении разбитого центра управления станцией остались только Бак и Вильма. Несколько минут они сидели на полу, наслаждаясь наступившей наконец тишиной. Потом Вильма поднялась и приблизилась к Баку. Они были совсем одни на этой, всеми покинутой, станции. Повернув голову, Вильма неожиданно поцеловала Бака.
— За что же это? — спросил он.
— Ты оказался первым, кто нашел этот командный пост, ты и получаешь приз. — Улыбка Вильмы не могла скрыть утомления, но в глазах ее мерцали веселые серебряные огоньки.
— А я ведь и вправду его заслужил, — согласился Бак, улыбнувшись в ответ.
— Есть какие-нибудь дальнейшие распоряжения? — спросил Марчсон у голограммы Гользергейна после того, как они обсудили потерю Хауберка.
— Да. Удерживайте Кейна и его парней, пока я не прибуду. Думаю, я появлюсь там не позже, чем через десять минут после его прилета. Я хочу сам допросить их. Проследите, чтобы все было абсолютно секретно.
