В глазах Ляо блеснул огонёк надежды.
Боевой корабль.
После поражения в поясе астероидов он грезил той минутой, когда вновь сможет ступить на командную палубу крейсера.
Слова Хин Цео прокручивались в голове, находя всё больше аргументов в свою пользу.
Да, они могут вырваться из ловушки. Здесь, в колонии, всё пойдёт прахом, как и задумали проклятые ненавистные корпы[9]: погибнут тысячи людей, но если действовать немедленно, стремительно, пока элитные подразделения и планетарная техника ещё не увязли в бессмысленных боях с машинами, они сумеют совершить неожиданный марш-бросок, прорвать символические заслоны русских, захватить космопорт, а затем и станцию «Фобос».
Цинь Хуань мгновенно ухватил суть предложенного плана, оценив мужество и сообразительность своего офицера.
— Встань, Цео. Я сделаю тебя вторым человеком Семьи, своим приёмным сыном… Мы захватим станцию «Фобос» и, прикрываясь заложниками, заставим русский крейсер состыковаться с ней. И пусть потом корпы молятся своим жалким идолам, когда на их головы обрушится возмездие. Мы сотрём сектор «Фон Брауна» орбитальным ударом, и это будет справедливой карой для них…
— Сикоромо, мы должны действовать быстро, — прервал его монолог Хин Цео. — Выставленные мною заслоны не смогут сдерживать атакующие машины более получаса. За это время мы должны покинуть город.
Ляо обернулся, бросил последний взгляд на объятые огнём улицы и ответил:
— Веди.
* * *
Пуля звонко чиркнула по плечевому кожуху андроида, визгливо уходя на излёте.
Машина резко повернула голову, сканеры, смонтированные за имитацией глаз, тут же определили источник опасности — им являлся такой же серийный андроид, отличающийся от него самого разве что активным кодом опознания.
Незримые магнитные волны сообщали, что данный механизм принадлежит корпорации «Дитрих фон Браун».
Для атакованного андроида название корпорации не несло никакого практического смысла. Важным было другое — его атаковали, и объект, совершивший нападение, имел чёткий отличительный признак.
Блоки боевых программ тут же отнесли его в категорию «противник». Информация была мгновенно передана по глобальной сети от одного механизма к другому, тысячекратно занесена в оперативные базы данных, и тут…
В игру вступила машинная логика.
Исполнительная программа, регламентирующая действия инфицированных андроидов, была лаконична, оптимизирована до грани совершенства.
Уничтожать живую силу и технику противника.
То есть подвергать уничтожению всё, что классифицируется в базах данных как «цель».
Теперь туда попал и андроид с ярко выраженной маркировкой корпорации «Фон Браун».
Все перечисленные операции, включая установление связи с другими машинами, заняли не более двух-трёх секунд, а на принятие рационального решения потребовались всего лишь наносекунды.
Расстояние до вражеской машины оказалось меньшим, чем до пытавшихся спастись бегством механизированных колонн концерна, и порядка трёх тысяч андроидов приняли одновременное решение, повернув в сторону только что обнаруженного противника.
Данные цели располагались ближе, а значит, рациональная логика велела атаковать именно их.
На границе сектора «Фон Браун», охраняемого заслоном из сотни человекоподобных кибермеханизмов, рассредоточенных по заранее подготовленным укрытиям, внезапно вскипел ожесточённый бой.
Полоса укреплений была прорвана в течение получаса, и масса инфицированных машин начала углубляться в корпоративный сектор, производя тотальную зачистку, согласно той программе, которая была внедрена в их системы по воле Майлера.
Убежище, где в данный момент расположились фон Браун и Мошер, находилось всего в полусотне километров от места внезапного прорыва.
* * * Граница стратосферы
Шевцов вошёл в пилотажный отсек, когда их модуль уже лёг на новый курс, совершая плавный вираж над американским сектором освоения. Лазерные дальномеры показывали, что до поверхности менее километра, на обзорных экранах стремительно проносились фрагменты терраформированных территорий, тёмные квадраты перерождённой почвы резко контрастировали с унылыми безжизненными ландшафтами марсианских равнин, которых ещё не коснулась человеческая деятельность.
Стоять в боевом скафандре меж тесно пригнанных друг к другу пилот-ложементов было неудобно, и капитан, не дожидаясь особого приглашения, сел в резервное кресло, предназначенное для третьего пилота.
— Выпускаю зонды дальнего сканирования. Старт через четыре секунды.
На контрольном дисплее промелькнули цифры обратного отсчёта, и из-под днища десантного модуля вырвались ослепительные факелы ракетных двигателей. Стартовавшие зонды мгновенно ушли вперёд, опережая выпустивший их корабль, и начали расходиться в стороны, очерчивая инверсионными струями подобие исполинского веера.
Удалившись на полсотни километров, аппараты разведки перешли на турбореактивную тягу и начали подниматься к нижней кромке свинцово-серых облаков.
— Есть захват расширенной зоны сканирования. Сигнал устойчивый, зонды стабилизированы в горизонтальной плоскости.
— Включение суммирующих данных.
— Телеметрия пошла.
На тактическом мониторе появилась расширенная модель рельефа, охватывающая тысячи квадратных километров территории Марса, которые были недоступны взгляду из-за кривизны поверхности планеты и отсутствия нормальной связи со спутниками.
По сути, зонды, поднявшиеся выше и выдвинувшиеся вперёд по отношению к десантному модулю, позволили навигационным компьютерам «заглянуть за горизонт» и выдать на суммирующий дисплей тактической системы обработанную информацию в виде привычной для человеческого взгляда рельефной модели.
На виртуальной карте местности просматривался весь сектор освоения корпорации «Фон Браун» и пограничная часть российских территорий. Основные поселения, принадлежащие новоазиатам, располагались дальше, за пару тысяч километров от фронтальной кромки сканирования, которая захватывала лишь условные стыки секторов освоения.
Шевцов некоторое время внимательно изучал тактическую карту, пытаясь понять реальную диспозицию сторон.
Американский сектор, как и предупреждал командир «Светоча», был пуст, зато на границе корпорации «Фон Браун» и концерна «Новая Азия» то и дело вспыхивали точечные искорки света — там явно шли скоротечные локальные бои, но, что нехарактерно, в эфире висела гробовая, напряжённая тишина.
