Демократы отхлынули назад. Заметно поредела и толпа даже вокруг Артема. Не все были готовы рисковать ради идеи. Хотя, пожалуй, если дело примет серьезный оборот, колеблющихся мобилизуют зажигательные речи.
Артем посмотрел местные новости. Рейтинги президента пикировали, Хуарес тоже выглядел неважно. Рос рейтинг юного Кеннеди, который, к тому же, произносил сейчас речь в конгрессе с предложением объявить импичмент президенту. Вокруг конгресса возводили баррикады из пенобетона. Над Белым домом кружили армейские автолеты, шла перегруппировка сил. Накачанные рыцари в бронежилетах и шлемах со стрекозиными бронеглазами спрыгивали на лужайку перед резиденцией правителя полумира, чтобы занять последний рубеж обороны.
Бойцы демократии не собирались сдаваться. С холма по Белому дому выпустили несколько ракет. Ответная ракета разорвалась недалеко от трибуны, после чего виртуальную установку заклинило, и взывавшая к народу все это время фигура Джессики застыла как пародия на картину Делакруа. Народ разбегался. Кто-то забился в Акрополь, справедливо полагая, что по Линкольну стрелять не будут. Артем все же решил подняться повыше, на ветерок, но остаться на ступенях — иначе Лайза не нашла бы его.
Рядом с ним остался пожилой американец с пышными усами. Видимо, он уже решил, что ему поздно бояться.
— Ну, как вам наша революция?
— Вы думаете, это революция?
— Почему бы нет? Во всяком случае, назад уже ничего не вернется.
— Извините, не мог бы я передать сообщение с помощью вашей почты...
— Отчего нет? Набирайте код вот здесь.
Вскоре подошла Лайза. Она не теряла времени даром, договорилась о новых каналах связи, разослала нужным людям соображения Артема относительно событий последнего времени, проверила номер в гостинице, оформила ему новые документы, подготовила комп вместо украденного в Риме — с резервной базой данных, которую Артем задепонировал месяц назад. Теперь он снова был во всеоружии, хотя жаль, конечно, что они знают все, что он о них знает.
Усач вывел Артема и Лайзу из толпы, уверив их, что здесь уже не будет ничего интересного. Они прошли к какому-то невзрачному зданию (если бы Артем заглянул за угол, то увидел бы, что дом уходит чуть ли не за горизонт — это был Госдеп). Усач провел их мимо охраны в кабинет с пуританской обстановкой — экраны во всю стену, на которых отображались события на площади, прения в конгрессе в режиме он лайн, и портрет президента.
Пока гости Усача пили кофе, парламентарии на экране все более распалялись. Вкус крови пьянил демократическое сознание. Нетрудно было догадаться, какое впечатление эти речи произведут на президента. В зале то и дело мелькали люди с оружием, выглядевшие очень патриотично и героически. Центр уличных событии перемещался к конгрессу. Пенобетон застыл, и баррикады заселялись вооруженными противниками президента. И на все это взирал высоченный «куклуксклановец» в балахоне с красными глазами, моргавшими в темноте, — символ Вашингтона, памятник его основателю. Кровавое мерцание вечерних фонарей колосса выглядело сейчас особенно зловеще.
Артем не знал, какому лагерю служит Усач. Поэтому надо быть осторожным с доказательствами. Но сейчас, когда Федерика продвигает его, Артемов, план, любой союзник будет кстати.
— Вы, представители западной элиты, потеряли время. Пока социал-либералы и неоконсерваторы все начало века соперничали друг с другом в борьбе за Миронов господство, подрастала «третья сила». И это — не Халифат, который сам — орудие других сил. «Третья сила» уже не привязана к территории и народам вообще. Она подыгрывает то одним, то другим, но в чем смысл ее игры, не ясно, а воздействие на события очевидно. Вот скажите, кто решил издеваться над ораторами. Ведь этот «грязный пиар» явно приблизил гражданскую войну?
Старичок поднял палец: «А действительно». И стал куда-то звонить по старомодному, но, видимо, прямому телефону. Ответ не вызвал удивления только у Артема. Оказывается, установка для наведения образов располагалась за Белым домом — и ее уже убрали. Кто все это делал и по чьему указанию — неизвестно. Но полиции показали весомые удостоверения с высшими кодами. Старичок, распалившись, орал на кого-то в трубку, но больше ничего выяснить не смог. О чем и послал сообщение «наверх». Его вывод был неутешителен:
— Да, здорово нас «сделали». Если все это так, то важно понять, как быть хотя бы здесь, в Америке.
— Да какая разница? Я и в Союзе-то пока не очень преуспел, а здесь мы с вами что можем поделать, когда пальба началась и никто никого не слушает.
— И все-таки. Если бы вы были президентом Соединенных Штатов, что бы вы предприняли?
Как просто было бы повторить то, что он посоветовал Федерике. Но старичок мог играть на другой стороне, и тогда он все бы сорвал. Артем решил ограничиться общими рассуждениями.
— Хорошо. Я бы прикинул, за меня или против сейчас играет «третья сила». Судя по всему — против, раз все так плохо. Значит, надо ей противодействовать. Она выдает собственные намерения направлением своих шагов.
— А может, она не справляется? Ведь кризис начался уже давно.
— Значит, и стратегия выхода из кризиса есть уже давно. Они валят вас, чтобы посадить за пульт своих людей. Вот что непонятно: здесь они провоцируют гражданскую войну, а в Европе — войну между Союзом и Халифатом. Это значит, что они играют и не за Халифат, и не за НАТО.
— Да, мотив неясен.
— Пожалуй, нельзя вам лезть в этой ситуации в Европу. Митингующие правы. У вас нет для этого сил, а если втянетесь, они возьмут вас голыми руками.
— Ну так ли уж слабы наши институты? — Старик задал этот вопрос с ерническим пафосом. Было уже понятно, что Усач играет за нынешнего президента, а тот повязан союзническими обязательствами. Он уже не может отступать от них — власть тут же перехватит «капитулянт» Кеннеди.
— Тогда усиливайте то, что сильно. Что делает ваше общество непрозрачным для них. Люди-атомы, «свободные индивидуальности» легко манипулируемы. Чтобы вылезти из болота, нужно позаботиться о кочках. Общество должно быть пористым, упругим, а не прозрачным. Давайте людям обустраивать свою жизнь как они хотят, и у вас будет прочное общество. Особенно если переплести совместными интересами людей разных культур...
— Ага, щас. (По этому просторечному «ага, щас» Артем оценил, какой хороший переводчик стоит у Усача — судьба послала ему нужного человека. Или нужный человек сам как-то вышел на Артема.) Вот дети разных культур переплелись вместе и штурмуют Белый дом.
— Так ведь сами виноваты. Как бы ни было неправо гражданское общество, с ним стоит находить компромисс. Иначе вас ждет в лучшем случае саботаж, а в худшем — гражданская война. Это же азы.
