– Ну, хорошо, – заметил я, – и каков ваш прогноз по этому случаю?
– Вот как раз сейчас двое лжецов углубляются со своими собственными псевдовоспоминаниями в прошлое со скоростью трех веков в неделю. И незаметно, чтобы они собирались остановиться. Такими темпами они вскоре якобы вспомнят допотопных патриархов, а там уже недалеко и до Адама. И тогда они будут готовы к лечению правдой. Проведя несколько недель в атмосфере строгой реальности в другом крыле нашей клиники, они выйдут оттуда в мир полностью здоровыми и гораздо более полезными гражданами, чем перед лечением.
Поднявшись по лестнице, мы увидели безукоризненно чистые спальные комнаты пациентов, потом миновали отдельные камеры, где лечились изолированные категории больных, а затем через правое крыло здания попали в лекционный зал, где идущих на поправку пациентов собрали на интереснейший доклад по теме «Нецелесообразность обмана с точки зрения закона». Меня не удивило, что лектором там выступал мой недавний железнодорожный знакомый бостонский юрист Меркль.
На обратном пути в приемный покой, он же офис, мы встретили обаятельного джентльмена лет сорока.
– Это хорошо известный в обществе человек, – прошептал мой спутник, пока пациент приближался к нам. – В прошлом он считался самым, мягко говоря, неискренним человеком в Америке. Никто не мог разобраться, когда он говорит правду или, скорее, говорит ли он вообще правду. Эта его привычка стала настоящей притчей во языцех, и родные настояли на том, чтобы он отправился в Лагвилль на лечение. Я рад, что вы с ним познакомитесь, потому что это хороший пример радикального лечения. Мы готовы выписать его в начале следующей недели.
Излечившийся лжец собирался пройти мимо нас, но помощник суперинтенданта остановил его.
– Мистер ван Рансеворт, – сказал он, – разрешите представить вам этого джентльмена, который изучает нашу систему.
– Рад с вами познакомиться, мистер ван Рансеворт, – проговорил я.
Он приподнял шляпу и изящно поклонился.
– А я, – учтиво ответил он с очаровательной улыбкой, – не рад, но и не против знакомства с вами, сэр. Мне просто нет дела до тех, кто сует нос в чужие дела.
Неожиданная прямота его речей так контрастировала с безукоризненной вежливостью манер, что я слегка опешил и пробормотал, что вовсе не собираюсь надоедать ему. Однако он не двинулся с места, словно ожидая продолжения разговора, поэтому я добавил:
– Полагаю, вы с нетерпением ждете следующей недели, когда выйдете отсюда?
– Да, сэр, – ответил он, – пожалуй, я буду рад выйти отсюда, но вот моя жена будет недовольна.
Я взглянул на помощника суперинтенданта, и он ответил мне взглядом, исполненным профессиональной гордости.
– Что ж, до свидания, мистер ван Рансеворт, – сказал я. – Возможно, мне выпадет удовольствие снова встретиться с вами.
– Надеюсь, нет, сэр. Это было бы слишком скучно, – ответил он, сердечно пожал мне руку и, уходя, дружески поклонился помощнику суперинтенданта.
Если бы у меня было больше времени, я мог бы еще много страниц заполнить описанием того, что видел в клинике. Во всем укладе присутствовали продуманность и аккуратность. Мне удалось встретиться и побеседовать с лжецами самых разных степеней и таких видов этого недуга, о которых вы вряд ли когда-либо слышали. Большинство случаев были вполне обычными. Гениальные лжецы встречались в этом заведении, видимо, так же редко, как и за его пределами. Наблюдения, сделанные в этот насыщенный впечатлениями день, проведенный в Лагвилле, убедили меня, что хроническая склонность ко лжи – это болезнь, которая, как заметил помощник суперинтенданта, в подавляющем большинстве случаев поддается соответствующему лечению. Нет необходимости подчеркивать важность того эксперимента, который с такой энергией и с такими заметными достижениями проводится в Лагвилле.
Я искренне надеюсь, что вы правильно поймете, почему я пишу вам об этом. Не собираюсь настаивать, но советую вам при первой же возможности отправиться в Лагвилль. Вы должны собственными глазами увидеть, как превосходно там ведут дела и какие методы исправления и возрождения используют при лечении страдающих указанным недугом. Для посетителей клиника открыта по средам. Но вас там, несомненно, примут в любое время.
Самый тяжелый осложненный процесс. Это вялотекущее негнойное воспаление, развивающееся в здоровом глазу при проникающем ранении парного глаза.
«Бог из машины» (лат.).
Азотная кислота (лат.).
Спи спокойно (нем.).
Любимая (нем.).
Вперед! (нем.).
Не так ли? (нем.)
Неметрическая единица длины, применяемая в США и Великобритании и равная 5,0292 м (прим. переводчика).
Ради Бога! (нем.).
Джон Тиндаль (1820 — 1893) — английский физик, член Лондонского королевского общества. Основные труды по магнетизму, акустике, поглощению теплового излучения газами и парами, рассеянию света в мутных средах. Открыл «эффект Тиндаля», то есть рассеяние света при прохождении светового пучка через оптически неоднородную среду.
Чанг и Энг Банкеры родились в 1811 году в Сиаме сросшимися в области грудной клетки. По аналогии подобных людей впоследствии стали название «сиамскими близнецами».
Судя по имеющимся данным (лат.).
Пресыщенный (франц.).
Паштет (франц.).
Handbuch der Gewebelehre – справочник по гистологии (нем.).
С самого начала (лат.).
