Охотники не стреляли. Держали свои арбалеты наготове, но не стреляли. Почему? Боятся в свого попасть? Может, обойдется?
— Вы что, мужики, охренели? — заговорил я.
Ни звука в ответ. Хоть бы один мускул на лицах дрогнул, хоть бы жилка шевельнулась! Эх, собьются с ног мама с папой, выискивая, куда же подевался их непутевый сын.
— В чем дело-то?
Ага, вон у того чуть дрогнули губы. Нет, ничего не сказал.
Значит, добром меня не выпустят. Будем уповать на чувство дружеской привязанности между охотниками.
Поудобнее ухватившись за свой импровизированный щит, я начал медленно подниматься вверх. Арбалеты наконечниками стрел следили за каждым моим шевелением.
Я забирался выше — они следили. Ждали малейшего угрожающего действия, но, пока, Слава Богу, не стреляли.
Я поднимался. Народ продолжал тупить — неужели не соображают, что я могу утащить их товарища в невообразимые дали? Давно могли бы долбануть телепатически всем скопом. Боятся, что сразу не справятся? Или телепатов, как Сергей Викторович, среди них просто нет?
Я поднимался. Охотники с каменными лицами следили за мной, держа супостата в перекрестье сердитых глаз и отнюдь не сердитых, но очень грозных арбалетов. Ничего, ребята, потерпите еще немного: сейчас заберусь на крышу и оставлю там вашего собрата: мне он, поверьте, совсем не нужен. Был бы здесь Дроботецкий, не пришлось бы играть в игры со смертью. Сам виноват: устроил, дурак, слежку! Нашел ротозеев!
В спину подуло ветерком. Значит, стена позади закончилась. Еще немного и все будет тип-топ. Еще чуть-чуть…. Есть, встали ноги на крышу!
Некто тут же ухватил меня за ворот и потянул назад. Фаргел, наверное, опять, ба…
Бац! В смысл «бум!» Так отдался в голове щедрый удар палкой. Осиновой, разумеется, — они ж других не носят.
Перед глазами все поплыло. Рядом повалился бессознательный охотник, глухо вскрикнув при падении. Неужели всё?
Кое-как я встал на четвереньки. Поднял голову, оглядел мутными глазами сцену.
Два охотника. Один целится из арбалета, другой бросил палку и, ухватив меня за волосы, замахнулся стилетом. Всё.
С неба рухнула серая молния, с лету выбросив с крыши охотника со стилетом и клоком моих волос в намертво сжавшейся руке. Спаситель тут же прыгнул в сторону, всего на чуть опередив застрявшую в рукаве стрелу. Зубодробительный удар — и арбалетчик, деля судьбу товарища, падает в темный проем.
Фаргел развернулся:
— Я же говорил: будь осторожен!
Он подошел ближе, заглянул в глаза:
— Лететь можешь?
Я кивнул. Голова обиженно отозвалась головной болью. Потерплю. Я поднялся на ноги. Сам.
— Взлетай сразу после меня. Я их уведу, а ты — полетишь в другую сторону. Пошли!
Обратившись в серую тень, он пронесся над тем самым бетонным забором, который я так и не смог преодолеть. Воздух запоздало пропороло несколько стрел. Попадешь в него, как же! Не зря уже два года за нос водит.
Пора и мне удалиться. Постаравшись с места развить скорость, подобную той, что продемонстрировал Фаргел, я поспешил удрать как можно дальше.
В меня никто не стрелял. Счастье-то какое!
Вернусь в институт, найду угол потемнее, забьюсь в него и больше носа наружу не высуну!
В институте я пришел в себя довольно быстро. Даже обошлось без баррикады возле двери. Свернувшись калачиком на грустно поскрипывающей кушетке, я встревожено ловил гулявшие по зданию звуки.
В комнату вошел Дроботецкий. На ходу стягивая с себя куртку, прошел к стулу. Сел.
— Набегался? — хмуро поинтересовался шеф. — Остудил горячую голову?
— Я хотел помочь, — с достоинством ответил обладатель горячей головы. Поправка, хотел ответить с достоинством. На деле это больше напоминало овечье блеяние. Я откашлялся и сделал вид, что так и было задумано.
— Помощь должна быть своеобразной и своевременной. А то, что ты учудил, мне совсем не нужно.
— Сергей Викторович, я не хотел, чтобы вы погибли!
— Думаешь, мне нужна твоя смерть? Мы договорились, что ты будешь сидеть здесь! Вместо этого наш супергерой ищет приключений — и ловит стрелу! Скажи спасибо, что в ногу попала! Как рана, кстати?
— Почти зажила, — задрав штанину, я показал еле заметный шрам.
Охотник кивнул.
— Всегда завидовал живучести вампиров. Если бы еще в голову одного из них добавить мозгов…
Отметив мою недовольную физиономию, Дроботецкий скривился:
— Значит, так. Сидишь здесь, наружу — ни шагу.
— Как скажете, — покладисто согласился я, сверкая озерными глазенками.
Сергей Викторович вздохнул. Судя по тревожному взгляду, брошенному в мою сторону, шефа тут же стали одолевать сомнения. Я ответил выражением крайнего смирения в честных глазах.
— Рядом с вами, — доверительно сообщил я, — готов находиться сколько угодно! В шахматы поиграем…
— Ты почему такой упрямый? — дрогнувшим от гнева голосом спросил Дроботецкий. — Думаешь, это игра?!
На риторические вопросы не отвечают. Я пожал плечами.
— Кеша, в городе, кроме вас с Фаргелом, есть еще минимум один вампир. Возможно, следующей ночью начнется резня. Победителем станет тот, кто будет атаковать первым. Послушай, никто не станет вглядываться: вон тот низколетящий вампир случайно не Кеша Скиба? Тебя прибьют при первой же встрече! Если тебе кажется, что ты такой неуязвимый, подумать о людях! Пока они будут сомневаться, ты это или Фаргел, станет поздно.
Грустный расклад. Я вздохнул. Сел на кушетке. Дробно постукивая по ее краю пальцами, задумался.
— …Хорошо. Я буду сидеть здесь. Но хочу, чтобы вы были рядом. Так мне не придется волноваться за вас.
— Думаешь, я только сейчас этим занимаюсь? Спасибо за беспокойство, конечно, но… ты не задавался вопросом, как я одолел двух, ДВУХ вампиров? Это только в кино можно вонзить им кол в сердце, пока они в гробу лежат. На самом деле эти бестии прячутся так, что найти их лежанку очень сложно.
Ты говоришь, что беспокоишься за меня. Прекрасно. Значит, мы стали друзьями. Несмотря на это…. Нет, именно потому, — говорю тебе: отсиживаться здесь я не буду. Мои товарищи сражаются — как я могу прятаться? Ты понимаешь? — он требовательно вскинул голову.
Я свою, напротив, опустил. Медленно вздохнул. И кивнул.
— Если я не вернусь, — продолжал охотник, — Дима доработает вакцину. С сегодняшнего дня он — мой заместитель. Думаю, через два-три месяца мы получим антидот — не так много времени осталось. Как только лекарство будет испытано, ты сможешь вернуть себе прежнюю жизнь.
— Может, предложить эту вакцину вампирам? Как вы думаете, их способности сохранятся?
