Олег понял, что ему больше не о чем разговаривать с Галимовским; он был простым исполнителем воли всемогущего брата Альберта.
— Хорошо, брат Тадеуш, — сказал Олег. — Хочешь ли ты что-нибудь добавить к сказанному?
— Я выполнил поручение, — ответил Галимовский. — Чем скорее ты отдашь приказ доставить тебя в звездную резиденцию, тем скорее в Галактике восторжествует порядок.
Олег с сомнением покачал головой. Навести порядок в Содружестве с помощью нескольких тысяч телепатов?! Определенно, у Мессира Неба мания величия.
— Я должен подумать, брат Тадеуш, — сказал Олег.
— Поторопись, брат Олег, — проникновенно произнес Галимовский. — Не дай нашим врагам перебить нас поодиночке!
Еще вопрос, кто тут кому враг, подумал Олег.
— Резвун-прима! — скомандовал он.
— Да, капитан! — появился в дверях бэчеэр.
— Проводите капитана Галимовского в его каюту, — приказал Олег.
— Слушаюсь!
Галимовский молитвенно сложил руки и коротко поклонился. Олег проследил, как слуга Высокой Церкви чинно следует к выходу, а потом тяжело опустился в кресло.
Справедливости ради, подумал он, следует выслушать и противную сторону. Представленную в настоящее время только одним человеком.
Олег вызвал на экран личное дело Гламира Петухова.
Второй пилот, он же — оператор внешних систем. Стрелок, одним словом. Прекрасный специалист по агрессивным формам инопланетной жизни. Три спасательные операции, все — успешны. Это именно он, вспомнил Олег, решил не отстреливаться и честно признал свое поражение.
— Резвун-прима! — позвал Олег. — Пригласите ко мне капитана Петухова.
— Прошу вас, входите, — произнес Резвун-прима, раскрывая дверь и пропуская внутрь высокого худого человека в помятом комбинезоне.
— Уже? — удивился Олег. — Как вы догадались?..
— В отличие от Галимовского, — пояснил бэчеэр, — капитан Петухов поддерживал адмирала Фейста. Чтобы составить полное представление о ситуации, вам нужен именно он. — Бэчеэр едва заметно улыбнулся. — Не забывайте, мы все-таки роботы; нас хлебом не корми, дай что-нибудь просчитать!
Олег рассмеялся и почувствовал, что усталость отступила. От Резвуна-дубль веяло спокойствием и уверенностью, которых так недоставало остальным собеседникам Олега. Резвун-дубль оставался нормальным, и рядом с ним Олег вспомнил, что вовсе не обязан сходить с ума.
— Разрешите? — раздраженно спросил капитан Петухов, взглядом указывая на кресло у дальнего от Олега края стола.
— Да, прошу вас, — кивнул Олег. — Вы уже в курсе ситуации?
— Вы — новый командующий, — ответил Петухов. — Адмирал Фейст отстранен вами в соответствии с вашими полномочиями. В инфосфере есть упоминание о его смерти, а также о неудавшейся попытке самоликвидации корабля. Все это мне очень не нравится.
— Мне тоже, — согласился Олег. — Ну что ж, я кое-что добавлю. Самоубийство адмирала и ликвидация корабля планировались еще на Земле, на случай, если я сумею освободиться. Мне очень жаль, но в настоящее время адмиралу лучше находиться в стасисе. А ситуацию я расцениваю следующим образом: в Содружестве происходят события, не имеющие аналогов в прошлом. В подобных случаях Кодекс предписывает дипломату включенное наблюдение под наиболее прочной легендой…
— Капитан, — перебил его Петухов. — Ваш Кодекс — это Кодекс мирного времени.
— А у нас что, война? — удивился Олег.
— Совершенно верно. Война.
— И с кем же?
— С телепатами, — медленно произнес Петухов. — С такими, как вы.
Олег нахмурился.
— Вы хотите сказать, что война объявлена официально? — сухо спросил он.
Петухов презрительно усмехнулся:
— Официально! Власть Совета сегодня — ничто; наши законы не рассчитаны на телепатию. Шесть тысяч погибших на Градисе, три тысячи в поясе Кантальянса — разве этого недостаточно? Около сотни миров, внезапно объявивших об автономии — разве это не причина? Кто еще, кроме телепатов, способен так быстро изменить поведение стольких людей? Нет, капитан, — Петухов покачал головой, — мы не нуждаемся в официальном объявлении войны. Телепаты начали первыми, мы лишь даем отпор агрессору.
— Мы — это кто? — уточнил Олег.
— Мы, патриоты Содружества, — ответил Петухов.
— И как же вы даете отпор агрессору?
— Не всегда успешно, — снова помрачнел Петухов. — Например, операция по вашему захвату закончилась провалом. Но нам удалось блокировать главную базу телепатов, наши корабли идут по следу их главаря, Ганса Лерковски, под нашим контролем находится девяносто процентов боевого флота Содружества. Победа будет за нами!
— Но разве все это нельзя было сделать законными методами? — поинтересовался Олег.
— Телепаты действуют чужими руками, — возразил Петухов. — То, что происходит сегодня, ставит крест на привычном нам мире. Кто организатор массовых убийств на Градисе? Кто контролирует мятежного Федорчука? Законные методы больше не работают. Хуже того, Олег Яковлевич; по отношению к вам не сработали даже незаконные методы.
Олег вздрогнул, услышав это. Обращение по имени-отчеству использовалось в Содружестве крайне редко. Назвав так Олега, Петухов явно давал понять, что рассчитывает на доверительный разговор. И вместе с тем он открыто признавался в нарушении закона.
— Я понимаю, Гламир Робертович, — ответил Олег в том же тоне, — что у вас есть основания для ненависти. Но объявлять войну всем телепатам без исключения! Не слишком ли?
— Не слишком, Олег Яковлевич. — Петухов покачал головой. — Мы и так дорого заплатили за нерешительность. Если бы война была объявлена неделю назад, все телепаты Содружества уже были бы изолированы, и тысячи людей остались бы живы.
Олег тяжело вздохнул. В голосе Петухова слышалась убежденность, хотя и несколько истерического толка. Странно, подумал Олег; Галимовский почему-то считал, что сможет переубедить Петухова своим рекламным роликом. Надо бы предоставить ему эту возможность.
— Вы считаете, что во всех событиях последней недели виноваты именно телепаты? — спросил Олег.
— Я в этом абсолютно уверен, — ответил Петухов.
— Ну что ж, — развел руками Олег. — А как насчет меня?
Петухов опустил глаза.
— Мнения Совета разделились, — сказал он, понизив голос. — Адмирал Фейст получил приказ доставить вас на Землю, но только в том случае, если вас удастся взять под контроль. В случае неудачи было решено ликвидировать корабль со всем экипажем. Вы слишком опасны, Олег Яковлевич.
А ведь они даже не знали, насколько я на самом деле опасен, подумал Олег. Кретины. Он хлопнул ладонью по столу:
— А если я сейчас направлю «Святой Дух» к Земле? Ваш Совет решит и ее ликвидировать? Со всем экипажем?
— Не знаю, — Петухов покачал головой. — Система самоликвидации считалась безотказной. Никто не мог предположить, что она не сработает. У Совета нет готового варианта на этот случай.
Олег отметил, что уверенности в голосе Петухова заметно поубавилось. Лицо его приобрело кислое выражение.
— Но его решение можно предсказать? — спросил Олег.
— Можно, — кивнул Петухов. — Вы будете уничтожены.
Олег начал было растягивать губы в улыбке, но улыбнуться не успел. Петухов приподнял левую руку, и в то же мгновение Олега бросило в жар. Никогда еще «невозможность» не приходила так резко; Олег вскочил, как ошпаренный, опрокинув кресло. В кабинете внезапно стемнело, но Олег продолжал видеть — каким-то иным, отличающимся от обычного зрения способом. Петухов раскрыл ладонь, и Олегу показалось, что в самом ее центре открылся глаз. Это был маленький, не больше сантиметра в диаметре, круг, пылающий зловещим красным цветом. Мгновение спустя Олег понял, что это не круг; это был цилиндр, довольно быстро выдвигавшийся из ладони Петухова. Достигнув длины в несколько сантиметров, цилиндр оторвался от ладони и поплыл в сторону кресла, которое Олег только что покинул.
Олег мысленно потянулся к красному цилиндру и ощутил резкую боль. Цилиндр нес в себе огромную энергию, сравнимую с энергией нуль-перехода. Он в меня выстрелил, сообразил Олег. Но почему так медленно? Или…
Абсолютная неподвижность Петухова. Мертвая тишина в кабинете. Странно изменившаяся освещенность. И, наконец, что это там, в дверях?
В дверях висел, замерев в полуметре над полом, бэчеэр Резвун-дубль. Половина его комбинезона уже стала зеркальной. Взгляд бэчеэра был устремлен на Петухова. Точнее, на его левую руку, приподнятую над столом.
Понятно, подумал Олег. Все вокруг замедлилось; точнее, я сам несколько ускорился. Эдак в триллион раз. Потому что этот красный цилиндрик — на самом деле луч света. Выстрел из боевого лазера.
Непрост оказался второй пилот, совсем непрост.
Олег почувствовал, что в любой момент может запустить события вновь. Он потянулся к левой руке Петухова и нащупал в ней имплант, вытянутый вдоль лучевой кости. Тонкий, в полсантиметра одноразовый лазер.
