Прибыв на планету Сатан, земляне поначалу боялись даже открыть иллюминаторы посадочного модуля, чтобы лишь только чуть-чуть, в один единственный миг осмотреть все представившиеся на обозрение окрестности. Таково было страшное суждение, бродившее среди людей о местных достопримечательностей этого неведомого до сих пор мира огня и крови. Но Юрий Георгиевич попытался их все-таки немного успокоить.
"Ничего страшного с вами здесь не случиться. Уж поверьте моему истинному чувству самосохранения. Представьте, какого мне будет тут оставаться некоторое довольно продолжительное время. Необходимо только соблюдать определенные правила, и все станет в полном порядке, - скорее больше успокаивая сам себя, проговорил консул, оглашая таким способом членам группы важные наставления. - Итак, во-первых, категорически не нужно как-либо вмешиваться в деятельность данных существ, что бы там в действительности не происходило. Здесь нас ничего не касается, и касаться никаким образом не может, пусть даже и выглядит слишком уж не по-человечески. Во-вторых, держаться перед сатанами следует совершенно непринужденно, ни в коем случае не показывать свой страх или отвращение, вызванное происходящими явлениями. Эти существа очень чувствительны к проявлению любой слабости. И наконец, самое важное - это не смотреть им в глаза, поскольку они сочтут подобное как вызов им самим, или смогут запросто перехватить мысли, чтобы потом впоследствии манипулировать вами, что тоже не считается благом. Правила довольно просты, да и местные жители, если не считать, конечно, управляющих, будут рады в любом случае всем услужить".
"А нам обязательно вообще выходить из корабля и общаться с такими ужасными созданиями? - спросила, было, Надежда, но тут же осеклась, припоминая, что вообще-то она сама является специалистом именно в этой области знаний, входящих в данную сферу вопросов по установлению необходимых контактов с внеземными формами жизни.
"Кто ж за вас такое делать будет? - воскликнул Юрий Георгиевич, читая свои мысли вслух, и озабочено качая при этом головой. - Кто сможет донести до человечества все тонкости и особенности сатанской культуры, как не вы? Как же люди в дальнейшем собираются с ними общаться, если не смогут изучить их все элементарные составляющие?"
"Одно дело дельфины Европы, или какие-нибудь другие обитатели Солнечной системы, а не данное форменное безобразие, - возмущенно отвечала Надежда, также по привычке, как и ранее взмахивая руками. - И вообще, это забота военных, а никак не научных работников. Чтобы сатаны над нами хорошо поиздевались впоследствии. Нет уж спасибо".
"Все не так ужасно выглядит на самом деле, как вы себе пытаетесь представить. Нужно только иметь некоторую привычку, - попытался воодушевить ее консул. - Выпьешь несколько успокоительных таблеток и вперед".
"Ну, уж не знаю, как все остальные, но туда я точно не пойду, - решительно высказалась Надежда, изображая полный протест имеющимися у нее в наличии средствами выражения чувств. - Легко Вам говорить. Вас к этому готовили, да и воевали вы с ними довольно долго. Все повадки и обычаи досконально знаете".
"И ты изучишь, ничего в этом сложного нет. Так только, больше возмущаешься, - сказал консул, только улыбнувшись в ответ".
Действительно, как и говорил Юрий Георгиевич, выйти из модуля ей все же пришлось, хотя и она отнекивалась от такого контакта всеми силами. Необходимо было хотя бы запротоколировать встречу, чтобы потом, в естественной обстановке, уже подробно обработать полученные знания на самом корабле. Позже Надежда к удивлению экипажа совершенно освоилась на незнакомой местности и, исходя из сложившейся обстановки, старательно пыталась вывести различных окружающих существ на откровенность, по ходу действий собирая и анализируя весь полученный материал. Но все же, для полной безопасности по совету консула земляне старались держаться вместе и не терять друг друга из виду.
Внезапно данное видение растворилось, развеялось в никуда, словно клубы белого облака, быстро исчезающего с видимого горизонта ощущений, в конечном итоге соединяясь с присутствующей атмосферой реальной действительности, выставляя на обозрение уже былую сущность самого корабля. Показались знакомые прозрачные двери анабиотической кабинки, однако чтобы окончательно придти в себя требовалось еще некоторое время. Мысли крутились в голове все быстрее и быстрее, восстанавливая в потерянном сознании окончательный образ человека со всеми ощущениями окружающего мира, сложившимися привычками, предпочтениями, молекула за молекулой, атом за атомом, заставляя всякую клеточку, каждую часть живого организма должным образом функционировать.
Возрождаться посредством такой необычной процедуры было довольно тяжело, совершенно не так, как испытывалось в предыдущие аналогичные случаи трансформации. Словно какая-то неимоверно тяжелая ноша наваливалась на всю человеческую сущность сразу, не давая пошевелить ни рукой, ни ногой, довлея этой гнетущей массой точно над оными частями тела. Невозможно было оторваться от той стены, к которой приходилось поневоле прислоняться во время происходившей экзекуции, выстраиваясь по стойке смирно, боясь сделать какое-либо движение в сторону. Легкое покалывание в конечностях дало твердую уверенность в том, что все заканчивается вполне благополучно, ощущаются вполне знакомые чувства осязания, поначалу еле заметные и неуловимые, затем более нарастающие, усиливающиеся, большой объемной волной прокатываясь по всему телу. Таким характерным способом восстанавливались нервные окончания соединений каждой частички организма, обычно в самом конце сеанса дающие способности управления организмом в целом, так сказать манипуляции всем своим натуральным естеством.
Владимир вытянул руку вперед, пытаясь приоткрыть контрольные двери, но буквально вывалился из отсека наружу, упав лицом вниз прямо на белоснежный пол медотсека, благо ничего себе не повредив при этом, предварительно, перед падением выставляя вперед руки, как в данном случае полагалось по инструкции.
"Почему бы не сделать кабинку параллельно полу, дабы избежать эдаких неприятных последствий, - подумал он, ругая про себя бестолковых конструкторов этого агрегата". Но тут до него дошло, словно какое-то необычное прояснение настало в его голове, точно откровение, свалившееся с небес. Все сделано было правильно, и далеко не просто так, нежели могло показаться изначально. Ведь ему никогда не приходилось оказываться именно в таком беспомощном положении, как сейчас. Если бы кабина стояла горизонтально, то тогда бы уж точно из нее невозможно было выбраться должным образом, никакими силами не вылезти после долговременного нахождения организма в анабиозе, когда из него выжимаются все силы и сознание до последней капли. В вертикальном положении из камеры выпадешь поневоле, сгруппируешься, как нужно, заставляя себя, хоть через свою немощность совершать вышеуказанные действия. Изобретатели этой машины оказались далеко не глупыми созданиями в познании человеческого нрава, как изначально им полноправно предписывалось.
