— А по какому поводу заявимся? — попыталась использовать последний аргумент, чтобы хотя бы оттянуть эту нежеланную встречу. — Их и дома может не оказаться.
— Воскресенье. Вот завтра к обеду и заявимся. А чтобы наверняка застать, так позвоним и предупредим о своем явлении. Понимаешь, Наталья, не нравятся мне такие отчуждения в отношениях между родными людьми. Вполне допускаю, что скверный характер у нашей свекрови и бабушке, но там есть еще и отец с сестрой. Моей сестрой. Пока еще не понял, чем же они мне не угодили. Хотя бы с ними наладить общение.
— Хорошо, — согласилась через силу Наталья. — Я не возражаю, но очень прошу тебя, чтобы ты предупредил ее не цепляться к детям по всяким пустякам. У них и так от одной мысли о встрече настроение портится, так пусть хоть эти пару часов сумеет удержаться без читки моралей и нотаций. Ой, просьба моя из области фантастики! Ладно, потерпим и переварим, если тебе очень хочется убедиться лишний раз.
— Она что, всегда такой мегерой была, или по воле случая превратилась под воздействием семейных факторов? — непроизвольно спросил Сергей, заинтригованный таким противостоянием самых близких и любимых людей. Ну, к невестке отношение понятно по самой природе, но, есть же трое замечательных внучат. Однако, заметив, как опять испуганно вздрогнула жена, попытался смягчить свой вопрос, превратив в рассуждение и осмысление. — Наверное, я раньше не обращал внимания на такой факт, был излишне безразличен к вам. Извини, если пугаю своими вопросами. По-моему, такая резкая перемена бытия ставит сама их. Но возвращение к прошлому недопустимо. Я вкусил сладость жизни, а горечи не желаю.
— А это точно был ты? — шутливо, но слегка напряженно, словно не доверяя собственной шутке, спросила Наталья, которая все чаще задумывалась над этим фактом и сомневалась в схожести этих двух Сергеев.
А может, она просто давно не видела своего родного мужа. Вот и сомневается с непривычки. И почему-то те годы, когда он ей был противен и безразличен, она жила спокойно и беззаботно. Нет, она вовсе не собиралась так рано хоронить себя такую молодую и красивую. Потому-то и появился в ее жизни мужчина, которого она тщательно скрывала от детей, а уж тем более от свекрови. Хотя в те дни ей казалось, что Сергея такой факт сильно не огорчит. Он его мог и пропустить, как ненужное и лишнее известие. Кроме водки и своих друзей-бомжей, с которыми он и способен был на общение, его больше ничего и никто не интересовал.
Еще мамочка, регулярно и постоянно снабжающая этим пойлом. Никто? А может, ей лишь так казалось, и не смогла она увидеть в нем некие проблески человечности? Появилась же в его сердце маленькая девочка по имени Маринка. Кто же она такая и откуда взялась, и куда делась? Он говорит о ее смерти, а у самого при одном только упоминании глаза слезами наполняются. Плохо знала она своего мужа, раз теперь удивляется его прошлой способности любить некую маленькую беспризорную бродяжку. Да? А про своих родных детей совсем забыл? Что это еще за избранная любовь, и чем та, о которой и не слыхали ни разу, лучше и любимей?
— Нужно в магазин сходить, купить чего-нибудь, — предложила Наталья, тем самым давая свое согласие.
— Нет, — радостно и шутливо воскликнул Сергей. — Мы придем нахаляву. Чайку попьем, поболтаем, дальнейшую стратегию и тактику проживания в одном городе обсудим.
— Ура! — закричал радостно Артемка, словно папа предложил новую и интересную игру. — Мы нахаляву идем. А это куда?
— Даром. Совсем бесплатно и много, — засмеялся Сергей, подхватывая сына на руки.
— Сережа, но есть же какие-то правила приличия, однако. Как это совсем с пустыми руками. Но хоть что-то возьмем к чаю. Торт и печенье какое-нибудь интересное купим, — вяло не соглашалась жена, хотя ей как угодно не хотелось в эти гости. Хоть нахаляву, хоть с угощением. Однако с пожеланиями мужа уже немного была солидарно. Нельзя вот так враждовать близким людям, да еще в одном маленьком городе. — Давайте, из дома раньше выйдем и купим чего-нибудь. А из спиртного чего возьмем?
— Ничего. У мамы всегда своей водки валом, а мы ее тем более покупать не будем. Зачем, если мы не пьем.
— Правильно, папочка! Нам совершенно водка ни к чему, — испуганно закричала Юлька. — Папа совсем не будет пить, а значит и покупать не нужно. Только деньги впустую тратить.
Ее несогласие бурно поддержали Лиза и Артем. Они совершенно не желали, чтобы их, возвратившийся из забытья, папа неожиданно и вдруг вновь запил. Они уже свыклись с мыслью, что папа у них всегда был хорошим и добрым, а эта противная водка легко способна вновь отнять у них любимого человека. И теперь они шумно желали, чтобы их родители даже не обсуждали такой вопрос, как покупка опасного напитка.
— Я совершенно согласен с детьми. Мы будем пить лишь чай и лимонад. Еще не откажемся от вкусного компота. Правда, малыши? Я так думаю, что встречу с вашей стороны многостороннюю поддержку и полное понимание взятого направления в политике.
— Правда! — радостно согласились дети хором и громко. — Мы будем пить только лимонад и компот.
— Родственники могут неправильно истолковать наш порыв, — поддержала настроение семьи Наталья, но постаралась высказать и сове мнение. — Еще и жмотами назовут, скрягами и скупердяями.
— Пусть, — категорично заявил Сергей. — Привыкнут, но мы жестко постановляем о своем желании с этого времени установить на всей территории нашей квартиры мораторий на появление и потребление любых алкогольных продуктов. Как обычно на оперативных точках устанавливался сухой закон. Правда, там он регулярно нарушался, но я всегда строго придерживался этих правил, особенно на точках.
Наталья тихо подошла к мужу и, обнимая за плечи, шепотом спросила, словно пытаясь вернуть его из другого мира:
— Очнись, Сережа, ты уже не спишь. О каких точках с сухим законом ты сейчас сказал?
— Ой, прости, опять не из этой жизни! Вот пока не свыкнусь с такой размеренной и полноценной семейной жизнью, так и буду путать реальность с состоянием сна. Ну, ничего, думаю, что много времени на привыкание не потребуется, а вы мои ляпы будете прощать. Подумаешь, слегка оговорился или заболтался.
— А что это за жизнь потусторонняя постоянно всплывает в твоей памяти, словно из чужой биографии? — спросила Наталья Сергея, пристально вглядываясь в его глаза, ища правды и ответа в них. — Ты постоянно, не замечая и не обращая на оговорки внимания, вспоминаешь какие-то непонятные странные эпизоды, словно из прошлого незнакомого нам человека. Сережа, я не настаиваю, но, может, ты поделишься когда-нибудь со мной этой строго засекреченной тайной. Я имею право взглянуть хоть одним глазком на нее. Или далеко припрятана она за семью замками.
