— Она — кот, Миранда, — перебил Арсений. — Как ты себе процесс представляешь? Кот с паяльником в лапе и с лупой на башке над платами колдует, да?
— Она могла бы попросить кого-то. Но по всей видимости, п о к а не хочет доверять технологию третьему лицу, — подытожила Миранда. — Что твориться в деревне, Жюли?
Профессор быстро напечатала: «Дороги перекрыты. Лес прочесывают полицейские и жители. Только что прибыли четыре машины с солдатами. Ждут вертолеты. Прочесывать тайгу начнут завтра на рассвете». Помимо текстового сообщения, Жюли воссоздавала в кошачьих мозгах картинки: показала обеспокоенных кумушек, сурового Валеру Силкина, Газель с опознавательными полицейскими символами и надписью на бортах «Криминалистическая лаборатория», пыльную колонну армейских грузовиков…
Прочитав сообщение, подруга диверсантка непредсказуемо развеселилась. Хмыкнула:
— Ну надо же как нам везет, ребята.
На кошачьей морде отразилось изумление. Василий-Жюли недоуменно мяукнул.
Не снимая усмешку с лица, Хорн обратилась к ученику:
— Арсений. Объясни подруге.
Журбин сочинил на лице личный опознавательный символ — превратил губы в узкую горизонтальную щель, и произнес:
— Сейчас в деревне появляться нельзя. Любого чужака оцепят и под винтовками к Валере приведут. Но вечером… Вечером, Жюли, на улице полно чужих парней будет. Солдатиков, пожалуй, не меньше сотни завезли. Дальше, нужно объяснять?
Кот помотал ушастой головой. То, что Жюли казалось опаснейшей проблемой, ее друзья расшифровали как редчайшую удачу.
Журбин, конечно, мог сотворить со своим лицом все, что угодно. Он мог прикинуться пятидесятилетним опухшим алкоголиком, степенным дедом, перекаченным зеленым недорослем. Миранда удержала бы мимические изменения на физии носителя сколь угодно долго, Сенька не п о т е к бы лицом даже в форс-мажорной ситуации. Так и остался б «стариком», «юнцом» иль «приблудившимся бомжом».
Но решение проблемы, можно сказать, само приплыло в руки. Ведь хоть Миранда и загодя предупредила, что разрабатывать операцию они будут по обстановке, профессор, положа на сердце лапу, никак не понимала, как это в принципе возможно?! Чужака и близко не подпустят к дому Фаины. Даже если Василий-Жюли с телепортом на шее проберется под окна и активирует устройство на максимально дальнюю переброску, телепортировать Иную будет попросту не в кого: кот и Арсений уже заняты, а брать с собой резервного носителя Миранда отказалась. (Завьялов и Николай предлагали себя в этом качестве, но диверсантка ответила жестко: «Нет. Представьте, что нам предстоит диверсионная операция в глубоком тылу на территории противника. Мне будет некогда приглядывать за вами». И мужики, немного бицепсами поиграв, вынужденно согласились.)
Жюли уже подумывала о том, как она будет п р и д а в л и в а т ь кота-Иную, фиксировать, пока не подойдет Арсений-Миранда и не возьмет Антипода под телепатический контроль…
Но вот как он подойдет на нужную дистанцию, если кот-Антипод засядет в доме и носа на улице не покажет, а шаманка в миг определит в «приблудившемся бомже» дубль-интеллект?!
Короче, поглядев на усмехающегося и довольного Арсения-Миранду, профессор зоологии вынесла себе вердикт: «Не суйтесь, мадам, с капустной мордой в калашный шпионский ряд. Ребятки тут — собаку на подобных операциях откушали».
Но… как ни крути, и от ученой вышла польза: разведчик из Василия-Жюли — отличный. Миранда не рискнула оставлять Арсения одного в лесу, где шли розыски преступника, и справиться с поставленной задачей по разведке ситуации, лучше Жюли не смог бы никто.
— Определяю задачи, — приступила к разработке Хорн. — Жюли — меняемся телами. Ты — бета Журбина. Нам нужен подконтрольный Андрюша Самосвал.
* * *
Андрей Петрович сидел за кухонным столом лицом к раскрытому настежь окну и уминал четвертую котлету из лосятины. Подумывал о пятой. Жена Людмила — мастерица, знала как потрафить мужику, две сковородки нажарила. Лапши домашней для гарнира наварила. Андрюша чавкнул и, не переставая жевать, хмуро дал указание жене:
— Эй, молока добавь… Только остывшего, из холодильника.
Настроение у Самосвала было отвратительным. Ему бы в лес! с ребятами. Да Силкин прицепился «обожди до завтра, сходи в тайгу с солдатами, побудь проводником»… Вот и сидит теперь Андрюша словно старый дед, табуретку жопой греет, пока другие душегуба ловят!
Вышколенная Люська моментально наполнила опустевшую кружку.
Самосвал сыто рыгнул и, поглядывая в окно на сидящую на улицу лайку Соню, приступил к пятой котлете.
Сонька взгляд хозяина поймала, состроила умильную морду, заерзала, постукивая по траве хвостом.
Андрюша усмехнулся: умная зараза. Ох, умная! Знает, как куски выпрашивать.
Самосвал отломил внушительный ломоть котлеты и швырнул его в окно.
Лайка подхватила угощение на лету, поймала пастью кус и сгамкала его в одну секунду.
Села в ту же позу и принялась опять гипнотизировать хозяина. Хвостом траву взбивать.
— Люсь, ты Соню кормила?
— Дак только что! — отозвалась жена. — Прорва, жрет все что не приколочено!
— Цыц. Если б она еще и готовить умела, я б может вовсе не женился.
Собственная шутка Андрея Петровича чуть развеселила, но заставила закашляться. Прикрывая рот ладонью, Самосвал потянулся за кружкой… Покосился на собаку…
Соня пружинисто вскочила на лапы и направила нос на ворота! Хозяину показалось, что лайка сейчас на кого-то бросится…
Но Соня вдруг запрятала хвост под брюхо, заскулила и стала пятиться к сараю.
Самосвал встревоженно привстал с табурета.
От ворот под окно выходил кот. Обычный серый сибиряк в полосочку. Необычным на коте был лишь ошейник с большим карманом, притороченным под горлом.
Кот пристально посмотрел на человека. Самосвал собрался шикнуть!
Но не успел. Наглый чужой котяра ударил лапой по выпуклости на ошейнике и… Андрей Петрович обмяк. Забыв о недоеденной котлете, минуты полторы сидел с отрешенным лицом. Опомнился лишь когда Люся задала вопрос:
— Андрюш, огурчиков малосольных добавить?
— А? Что? — переспросил супруг.
— Огурцов, говорю, глухня, — добавить?!
— Чего орешь? — грубовато буркнул хозяин. — Давай, добавь. Я выйду на минуточку…
Довольно скоро крайне удивленная Людмила Николаевна увидела за окном занятную картину: ее суровый муж подошел к какому-то коту, присел перед ним на корточки и принялся шарить у зверька под подбородком. Причем чужой кот сидел как вкопанный, не вырывался.
Андрюша вернулся в кухню.
