— Турбул под судном! — кричал он. — Косяк турбула!
Капитан сел и почти сразу же отчетливо услышал удары по днищу судна проходящего косяка турбула, которые невозможно было спутать с обычным скрипом и лязгом судовых механизмов. В каком-то оцепенении он окинул взглядом каюту, в которой находились все скудные, но необходимые для его существования вещи. Его мушкетон был закреплен кожаными ремнями в углу рядом со шкафом, где хранились порох, пули и обширный комплект инструментов для ухода за оружием. В узком платяном шкафу висели его рубашки из пластмассовой сетки, штаны и усиленные ботинки — единственная одежда, удовлетворявшая его требования к прочности. Под овальной, отделанной бронзой нишей находилась полка, к которой он приклеил устричным клеем несколько украшений: отполированный, как драгоценный камень, кусок древнего экрана ввода, миниатюрный человеческий череп из отполированного стекла и разрезанные шейные кандалы. Его взгляд скользнул по столу со множеством карт, прижатых спутниковым пеленгатором в виде старинного калькулятора, и остановился на матросском сундуке. Как просто накопить много вещей за столь длинную жизнь… Он долго смотрел на сундук тяжелым взглядом, потом едва заметно пожал плечами и откинул одеяло.
— Турбул! — снова закричал Пек. — Турбул!
— Иду! — крикнул Амбел в ответ.
Он спустил ноги с койки, встал и направился к платяному шкафу, чтобы взять аккуратно сложенную одежду. Вернувшись к койке, оделся, сел, осторожно надел и зашнуровал ботинки. Потом встал, подошел к двери и осторожно открыл ее. Капитан должен был все делать осторожно — иначе он рисковал неумышленно оторвать кому-нибудь руку или проломить локтем корпус судна.
Пек возбужденно подпрыгивал: так ему не терпелось вернуться к ловле. В одной руке он держал кусок червя-носорога, в другой — нож для резки наживки. Лиловая кровь сочилась из мяса, забрызгивая длинное кожаное пальто и парусиновые штаны, а также деревянную палубу под ногами. Амбел жестом приказал ему продолжать. Пек нетерпеливо кивнул лысой головой, сверкая зеленоватыми глазами, потом вернулся к остальным членам команды. С палубы доносились ругательства и крики, и вся она была завалена извивающимися мокрыми тварями.
Капитан проводил Пека взглядом и увидел, как Планд вытащил турбула размером с каноэ и прыгнул ему на спину, чтобы тот не свалился за борт. Турбул действительно напоминал каноэ, все его тело было беспорядочно усеяно ярко-синими плавниками. Хвост, похожий на кнут, заканчивался плавником в форме топора.
— Скотина! — заорал Планд, когда турбул стал извиваться и изгибаться, стараясь сбросить его с себя. — А ну-ка успокойся!
Он не обращал внимания на глубокую рану на спине, нанесенную бешено извивавшимся хвостом турбула. Амбел подошел, сжал одной рукой челюсти турбула, затем протянул другую руку и легонько ударил тварь между глаз указательным пальцем. Раздался звук, словно по бревну ударили металлической балкой. Глаза турбула закатились, тело обмякло.
— Спасибо, капитан, — поблагодарил Планд, слезая с турбула. — Может быть, вы его выпотрошите. Для меня он слишком велик.
Амбел пожал плечами, покрепче сжал челюсти правой рукой, а пальцы левой вонзил в тело там, где заканчивалась голова. Он потянул, голова с треском отделилась от туловища, за ней последовал хребет. Он приложил чуть большее усилие, хвост и плавники начали втягиваться в туловище, пока совсем не исчезли. Амбел переместил руки на хребет для последнего рывка, и плоть твари снялась как чулок, оставив у него в руках голову, хребет, обвисший мешок внутренностей, плавники и хвост, причем все части тела остались соединенными. Он подержал все это перед собой и несколько раз встряхнул. Зрачки глаз пришли в нормальное состояние, хребет и хвост начали извиваться. Конец хвоста чуть не попал Амбелу в лицо, но он легко поймал его.
— Озорник!
Он бросил турбула за борт. Оказавшись в воде, скелетообразное существо некоторое время плавало кругами, потом высунуло из воды голову и издало громкий, похожий на ржание звук. Потом оно нырнуло и поплыло дальше вместе с косяком.
— Парни, не забудьте, нам нужно заполнить только пятьдесят бочек! — крикнул Амбел, наблюдая, как матросы вытаскивали из воды турбула за турбулом и разделывали рыбу аналогичным образом.
Один за другим скелеты падали в воду и уплывали, издав на прощание похожие на возмущенное ржание звуки. Скоро палуба была завалена скользкими трубками мяса турбулов.
Надевая наживку на блестящий крюк, капитан вдруг задумался, насколько медленно технология Правительства проникала в их жизни. Сейчас они использовали незатупляющиеся крюки из металлокерамики, а он помнил время, когда крюки вырезались из кости. По крайней мере, до сих пор использовались поплавки из мочевых пузырей. Отступив назад на шаг, чтобы забросить наживку, он едва не упал, наткнувшись на тушу турбула.
— Энн! Бочки и уксус! — крикнул он, но не слишком недовольным тоном, потому что знал, что в такие моменты команда бывает очень раздражительной.
Энн бросила на него сердитый взгляд, смотала леску и повесила ее на закрепленный на леере крюк, потом позвала на помощь младших членов команды. Перепрыгивая через туши турбулов, женщина повела их к люку заднего трюма, открыла его и быстро спустилась вниз. Двое матросов спустились в трюм вслед за ней, двое остались на палубе, чтобы повернуть рычаг лебедки и опустить трос.
— Думаю, хватит, — сказал Планд, разглядывая последнюю добычу.
Этот турбул оказался тонким и длинным, все его туловище было испещрено отверстиями от укусов пиявок. Удары по днищу корпуса становились все тише и реже, их уже трудно было расслышать сквозь лязг цепи паруса. Амбел тоже вытащил из воды турбула, рассмотрел его и бросил за борт.
— Главный косяк прошел, — сказал он. — Остались только покусанные пиявками.
Пек неохотно смотал леску, свернул ее, потом из ящика под леером, где хранилось почти все охотничье снаряжение, достал длинную и смертельно острую пангу.
Капитан подошел к матросам, чтобы помочь выгрузить на палубу бочки, которые Энн уложила в грузовую сетку. Когда сетка коснулась палубы, они откатили пустые бочки в сторону. Амбел вскрыл запечатанный бочонок, и по воздуху разнесся запах пряного уксуса, почти заглушивший едкий запах мяса турбулов. Пек тем временем принялся рубить туши на аккуратные кольца.
— Хороший косяк, — заметил он, энергично размахивая пангой.
— Хороший, — согласился Амбел, поднял с палубы измочаленный кусок мяса червя-носорога, оставшийся от наживки, и направился в свою каюту.
