— Я, кажется, сломала ногу, — заскулила Маруся.
— Жалко, что не шею, — прошипела Катя.
— Шею я сломаю тебе, — хладнокровно пообещала Света.
Сильные руки охранников помогли им подняться. Крепкие парни окружили девчонок плотной стеной и позволили покинуть место позора незаметно.
— Отличное начало, я считаю…
— Я порвала платье…
— Ты знаешь того беленького?
— Мне срочно нужен туалет!
— Как же я вас всех ненавижу!
Катя, Света и Маруся — лучшие подруги. Катя красивая, Света умная, а Маруся просто Маруся. Они постоянно вместе и постоянно ссорятся. Сейчас они разойдутся по разным углам и постараются больше никогда не встречаться. Обычно это «никогда» никогда не длится более часа…
Папа появился ровно в тот момент, когда Маруся прыгнула в аквариум. Аквариум был огромный, прозрачный, подсвеченный ярким белым светом изнутри. Прыгнуть в него можно было с мостика, хотя «можно» не совсем подходящее слово, потому что никому, кроме специально приглашенных пловцов, прыгать туда не разрешалось. Пловцы, участники одного из самых красивых шоу в мире, молодые парни и девушки в облегающих костюмах, покрытых зеркальными чешуйками, сидели на бортиках аквариума и отдыхали. Их выступление уже закончилось и оно было настолько потрясающим и вдохновляющим, что каждому, кто видел, как эти тонкие и гибкие фигуры, словно рыбки, извиваясь, плавали под водой, распадаясь и встречаясь, переплетаясь телами и собираясь в фантастические узоры, конечно, сразу же хотелось окунуться в аквариум и влиться в их стаю. К этому времени Маруся сделала всего пару глотков шампанского, но этого оказалось достаточно. Атмосфера, создавшаяся на острове, была настолько пьянящей, что никакого дополнительного допинга было уже не нужно. Все словно сошли с ума от красоты и счастья, заряжая друг друга улыбками и энергией, которую, казалось, можно было увидеть невооруженным глазом.
Каждую минуту на острове происходило что-то новое — остров был живой, подвижный, полный сюрпризов и чудес.
Вот вы стоите перед сценой, слушаете музыку и не можете оторвать взгляд от танцоров, а потом вдруг обращаете внимание на людей вокруг и видите, что все они тоже танцуют, и вы, вы тоже танцуете, вы так увлечены происходящим, что даже не заметили, как ваше тело стало двигаться само, ваши руки подняты вверх и когда все кричат, кричат от переполняющего их восторга, от той самой энергии, которая аккумулируется и требует выхода — вы тоже кричите, а потом вы хотите немного тишины и спускаетесь по дорожке в сад, вокруг все цветет и пахнет, кроны деревьев сплетаются у вас над головой и вы поражаетесь, откуда это все — ведь здесь никогда не росли деревья! Но тут же отвлекаетесь на стаю ярких птичек — они появляются из ниоткуда, проносятся перед вами и исчезают в зелени, а под ногами выложены камни, плоские и гладкие, сквозь них пробивается свет и каждый раз, когда вы ставите ногу, камень под вашей ступней начинает светиться ярче. Обернитесь — ваши следы, как следы на песке, остаются мерцать. Это так удивительно! Теперь спуститесь к воде — вот она плещется у ваших ног. Вспомните, что вы на острове, а вокруг Москва. Город рядом, город вокруг вас, здесь и сейчас вы находитесь в самом центре города, но вы не в нем. Вы отдельно. Вы в сказочном царстве, отделенным от Москвы стеной света. Это прожекторы, они установлены прямо на воде и их плотные непроницаемые лучи устремлены в самое небо. Они закрывают вас от чужих глаз, от объективов, направленных на остров с желанием выхватить хоть что-нибудь, от тех, кто никогда не сможет проникнуть сюда.
Вся эта сказка растает с первыми лучами солнца. В серой утренней дымке растворится и стена света, и сам остров, словно мираж, исчезнет, угаснет и замолчит до следующей вечеринки.
— Да, да, да… поговорим об этом позже! Мне надо найти виновницу торжества… — Гумилев пытался вежливо отбиться от приставучих гостей, выискивая глазами дочку. — О, Боже!
В воздух взлетели брызги, а в воду, вся окруженная пузырьками, стремительно ворвалась Маруся. Она достала до дна, потом взметнулась вверх, перевернулась и, оттолкнувшись руками, взлетела на поверхность, хватая ртом воздух и визжа от удовольствия. Головы, оставшейся над водой, видно не было — зато было прекрасно видно ее подсвеченное тело, голые ноги, белые трусики и маленькое платье, собравшееся гармошкой где-то под грудью. Не каждый отец выдержит такое зрелище, хотя всем остальным гостям оно несомненно понравилось и они встретили марусину выходку аплодисментами и выкриками одобрения.
— Что за ребенок! — проворчал сам себе Гумилев и встретился взглядом с официантом, который робко пожал плечами и сразу же протянул бокал шампанского.
— У тебя красивая дочка! Поздравляю!
Гумилев сделал большой глоток, словно пытаясь смыть возмущение, застрявшее в горле, и обернулся на голос. Это был человек из мэрии — не то, чтобы близкий друг, но неплохой знакомый.
— Не хочу это видеть, — улыбаясь, покачал головой Гумилев.
— Очень красивая… — продолжил человек, не отрывая взгляда от аквариума.
— И ты тоже не хочешь это видеть, — с нажимом произнес Гумилев и, взяв приятеля за плечо, развернул его в свою сторону.
Человек из мэрии усмехнулся.
— Я бы свою за такое убил.
— У тебя нет дочки.
— Видимо, у меня хорошая карма.
Мужчины рассмеялись.
— Слышал про ваше новое дело.
— Этому новому делу сто лет в обед…
— Но подвижки есть?
— Пока все больше в теории.
— Ну, ты же решил подмять под себя весь мир — можно и потерпеть.
— У меня не такие большие амбиции! — Гумилев сделал последний глоток и развел руками.
— Занять место Бога — не большие амбиции?
— Но я не Бог!
— Но хочешь им стать.
— Но еще не стал!
— Вопрос времени! — приятель подмигнул, взял из фруктовой вазы яблоко и с хрустом откусил кусок. — Только не пускай туда китайцев, иначе Бог у нас будет китайский.
Гумилев отмахнулся рукой.
— Это просто партнеры.
— Ты их недооцениваешь…
— Папа! Ты когда приехал?
Гумилев повернул голову и посмотрел на Марусю. Она стояла перед ним босая, с мокрой головой, в мокром платье и по ее телу все еще стекали струйки воды.
— Ты что вытворяешь?
— Здравствуйте, дядь Вить!
— Привет, красавица.
Андрей выразительно посмотрел на приятеля и тот сразу же понял, что диалог с дочкой Гумилева лучше не продолжать.
— Поздравляю с днем рождения! Хорошо всем повеселиться.
— Спасибо!
Гумилев подождал, когда человек из мэрии отойдет подальше и снова повернулся к Марусе.
