— Все было бы легче, не допусти я ту единственную ошибку.
— Тебе не было страшно? — спросил Гэри Ее глаза слегка расширились, и она кивнула.
— Я слышала голоса, — сказала она. — Голоса из космоса, из той пустоты, что лежит между галактиками Какие-то существа переговаривались друг с другом сквозь бездну пространства — существа, которым люди в смысле интеллекта показались бы просто букашками.
Сначала я перепугалась: они говорили о чем-то ужасном, я это чуяла, хотя почти ничего не понимала. Потом, охваченная отчаянием, я попыталась им ответить, привлечь к себе их внимание. Я больше не боялась их — наоборот, я надеялась, что они смогут мне помочь. Меня не волновало, что будет потом, лишь бы кто-нибудь пришел мне на помощь. Или хотя бы заметил мое существование и избавил от этого жуткого одиночества.
Гэри в очередной раз раскурил свою трубку.
Все трое молча и неотрывно глядели во мглу, окружавшую их со всех сторон. Гэри ощущал, как шевелятся волосы у него на затылке. Холодный ветер дохнул ему в лицо из невозможной дали; какие-то неведомые космические чудища протянули свои грязные когтистые мысли, пытаясь нащупать его и схватить. Существа, которые обмениваются мыслями через пустыню, разделяющую галактики!
— Скажите, — проговорила Кэролайн, и голос ее тоже, казалось, доносился откуда-то издали, — чем закончилась тогда война?
— Война? — не понял Гэри. Потом до него дошло.
— Ах, война! — сказал он. — Ну, Земля и Марс в конце концов победили. Во всяком случае, так утверждают историки. Возле Ганимеда разразилось решающее сражение, после чего оба флота, изрядно потрепанные, расползлись по домам зализывать раны. Юпитериане вернулись к себе на Юпитер, а марсианско-земной флот приземлился в Сандбаре на Марсе. Земляне с союзниками несколько месяцев восстанавливали корабли и укрепляли оборону. Но юпитериане так больше и не вернулись, а наш флот не осмелился навязать им войну на их территории. Даже сейчас у нас нет судов, способных проникнуть в юпитерйанскую атмосферу. С помощью геосекторов мы можем долететь туда и обратно, но рядом с планетой их использовать нельзя. Они работают по принципу искривления пространства…
— Искривления пространства? — внезапно насторожившись, переспросила девушка.
— Ну да, — сказал Гэри. — А что тут такого странного?
— Да ничего, — ответила она. — Конечно же, ничего. — И добавила: — Это действительно трудно назвать победой.
— Так считают историки. — Гэри пожал плечами. — Они уверяют, что мы нагнали на юпитериан страху и те не посмеют даже носа высунуть со своей планеты. Земля с Марсом захватили спутники Юпитера, колонизировали их, однако никто с тех пор так и не видел больше ни юпитериан, ни их кораблей. Я имею в виду — с того самого дня 5980 года.
— Такие вот дела, — подытожил Херб.
Девушка снова уставилась в иллюминатор. Ее переполняет жажда жить и жажда видеть, подумал Гэри, но в душе у нее навек остались шрамы чудовищных воспоминаний.
Гэри поежился. Обреченная на одиночество, она рискнула жизнью и выиграла. Выиграла в схватке со временем, пространством, людской жестокостью и вечным равнодушием неисчислимых звезд.
О чем она думала все эти бесконечные годы? Какие проблемы решала? Что она за человек — с ее двадцатилетним телом и тысячелетним мозгом?
Гэри, рассеянно крутя в ладонях горячую трубку, не сводил глаз с ее профиля на черном фоне иллюминатора. Упрямый подбородок, высокий лоб, косы, оплетающие голову…
О чем она думает сейчас? О своем возлюбленном, давно обратившемся в прах? О том, как он пытался найти ее и не сумел? Или она думает о голосах… Голосах, переговаривающихся сквозь необозримую пучину пустоты?
Космотайп, притулившийся в темном уголке, вдруг проснулся и запищал.
Гэри вскочил с кресла.
— Что там еще?! — крикнул он.
Машина перестала пищать и начала отстукивать сообщение.
Гэри подбежал к аппарату. Кэролайн с Хербом заглядывали ему через плечо.
«НЕЛЬСОНУ, НА БОРТ "КОСМИЧЕСКОГО ЩЕНКА", ПРИБЛИЖАЮЩЕГОСЯ К ПЛУТОНУ. КИНГСЛИ УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО ПОЛУЧИЛ СТРАННЫЕ ПОСЛАНИЯ ИЗ-ЗА ПРЕДЕЛОВ СОЛНЕЧНОЙ СИСТЕМЫ. НЕ МОЖЕТ ИЛИ НЕ ХОЧЕТ НАЗВАТЬ ИХ ИСТОЧНИК. ОТКАЗЫВАЕТСЯ ПРЕДОСТАВИТЬ ИНФОРМАЦИЮ ОБ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ ПОЛУЧЕНИЯ ПОСЛАНИЙ И ОБ ИХ СОДЕРЖАНИИ, ЕСЛИ ОНО ЕМУ ИЗВЕСТНО. СРОЧНО ВОЗЬМИТЕ У НЕГО ИНТЕРВЬЮ. УДАЧИ. "ВЕЧЕРНЯЯ РАКЕТА"».
Космотайп прекратил стрекотать.
Трое спутников переглянулись.
— Послания, — сказал Херб. — Послания из космоса.
Гэри покачал головой. Взглянул украдкой на Кэролайн и увидел, как она побледнела. Наверное, вспоминала голоса.
Конечный Пункт, единственная колония на Плутоне, прилепившаяся к подножию высокой черной горы, казалась вымершей. В домах, зажатых между космодромом и горой, не ощущалось ни малейших признаков жизни. Спиральная башня радиостанции вздымалась ввысь до головокружения, рядом с ней примостилась крохотная радиорубка. За ними виднелись заправочная станция и ангар, а в полумиле маячило большое здание, в котором располагались лаборатории Межпланетной научной комиссии.
Кэролайн подошла к Гэри поближе.
— От этой колонии веет таким одиночеством, — шепнула она. — Я не люблю одиночества… после…
Гэри, шаркая тяжелыми башмаками по выщербленным камням, неуклюже пожал плечами.
— Здесь всегда довольно пустынно, — сказал он. — Интересно, куда они все подевались?
Не успел он закрыть рот, как люк радиорубки распахнулся и чья-то фигура в скафандре поспешила по взлетному полю к ним навстречу.
В наушниках затрещал голос встречающего:
— Вы, должно быть, Нельсон. Я Тед Смит, здешний радист. Кингсли велел мне сразу привести вас к нему.
— Отлично, — сказал Гэри. — Рад это слышать. Надеюсь, Эванс еще не улетел?
— Нет, — ответил Смит. — Он сейчас в лаборатории, а его корабль — в ангаре. Хотя мне лично кажется, что он собирается вскорости плюнуть на все комиссии и отчалить. — Смит повернулся и зашагал обратно рядом с гостями. — До чего же приятно увидеть новые лица! — заявил он. — Особенно женщину. Женский пол не балует нас своими визитами.
— Прошу прощения, — спохватился Гэри. — Я совсем забыл.
Он представил Смиту Кэролайн и Херба, пока они брели мимо радиорубки к лаборатории.
— Вообще-то здесь свихнуться можно от тоски, — сказал Смит. — Премерзкое местечко, доложу я вам. Ни ветерка, ни лунного сияния — ничегошеньки. День не отличишь от ночи: облаков нет, так что звезды видны круглосуточно, а Солнце даже днем не больше горошины.
