Ознакомительная версия.
Хетцель поблагодарил капитана и удалился.
К северу от Прозрачной тюрьмы широкая дорога с плотным покрытием из материала, показавшегося Хетцелю утрамбованным гравием с примесью измельченных раковин, спускалась от Пограничной площади к Собачьей слободе — так называемый проспект Потерянных Душ. Ветер с холмов дул Хетцелю в лицо: пахло дымом, торфом и другими, не столь знакомыми испарениями. Кроме Хетцеля, по дороге никто не шел, и снова ему показалось, что он шагает во сне... Хетцель вдруг остановился и нагнулся, чтобы рассмотреть дорожное покрытие. Вопреки его первоначальному предположению, кусочки раковин и гравия на поверхности не были утрамбованы или спрессованы катком — кто-то очевидно вставлял их, один за другим, в еще не застывший бетон, выкладывая таким образом мозаику. Хетцель обернулся туда, откуда пришел, после чего снова взглянул вниз, на Собачью слободу. На сооружение мостовой было затрачено невероятное количество труда!
Над дорогой протянули ветви два высоких тонкоствольных дерева; пройдя под ними, Хетцель углубился в Собачью слободу. Проспект Потерянных Душ расширялся и превратился в сквер; в центре сквера росли кипрские ладанные сосны и цветущие желтые акации, окруженные живыми изгородями пунцового кустарника. Алые, лимонные и золотистые тона выглядели особенно приятно благодаря контрасту с небом, зеленым, как морская волна, и мрачновато-глухим фоном северных холмов. Ближайшие сооружения не отличались единообразием — их объединяла лишь общая атмосфера небрежной захудалости. При возведении этих зданий применялись бревна, глинистый известняк, штукатурный гипс, глазурованная керамика, шлаковый кирпич и прочие материалы, разнообразием не уступавшие причудливым характерам людей, задумавших что-то строить здесь, на самом краю Ойкумены. В лавках торговали импортированными пищевыми продуктами, инструментом, хозяйственной утварью и всякой всячиной; можно было заметить не меньше пяти питейных заведений и столько же гостиниц, более или менее сомнительной респектабельности. В деловом центре Собачьей слободы теснились также конторы экспортеров гомазских изделий, страховое агентство, парикмахерский салон и склад торговца силовыми установками и энергоблоками. Относительно внушительное строение из блестящего розового бетона использовалось совместно парой контор. Над первой висела вывеска:
«ТУРИСТИЧЕСКАЯ АССОЦИАЦИЯ МАЗА
Информация, экскурсии, гостиничные услуги в необжитых районах».
«Это и есть, надо полагать, небезызвестное туристическое агентство Собачьей слободы», — решил Хетцель.
На гораздо более скромной входной двери соседнего представительства была закреплена не столь заметная табличка:
«ПРЕДПРИЯТИЯ БЫРРИСА
Застройка, разработки, реклама и содействие сбыту».
Заглянув в первое агентство, Хетцель обнаружил там группу туристов, сходную с той, которую он видел в Трискелионе — или, может быть, ту же самую. Приезжие столпились у прилавка, осаждая привлекательную темноволосую девушку с печальными глазами, отвечавшую на вопросы в очаровательной манере, сочетавшей сдержанность, здоровое чувство юмора и вежливость.
Хетцель зашел внутрь и стал ждать, время от времени прислушиваясь к разговорам.
«У нас семь гостиниц в дикой местности, — говорила девушка. — Все они позволяют любоваться незабываемыми ландшафтами, и в них очень удобно. По меньшей мере, так мне говорят — сама я никогда не бывала ни в одной из этих гостиниц».
«Но мы хотели бы повидать настоящий Маз! — заявила одна из женщин. — Съездить туда, куда не добираются обычные туристы. И нам очень хочется посмотреть на одну из битв. Мы не какие-нибудь кровожадные извращенцы — ничего подобного! — но войны гомазов, говорят, производят незабываемое впечатление...»
Девушка улыбнулась: «У нас нет возможности организовать такой спектакль. Прежде всего, это было бы слишком опасно. Заносчивость гомазов нельзя недооценивать. Как только они заметят туристов, они прекратят военные действия и перебьют туристов, после чего снова приступят к взаимному уничтожению».
«Хммф! Мы все-таки не совсем туристы. Мы предпочитаем рассматривать себя как путешественников».
«Разумеется».
Вмешался мужчина: «А как насчет ваших гостиниц? Если гомазы настолько раздражительны, просто оказаться за пределами Собачьей Слободы, наверное, уже опасно?»
«На самом деле не так уж опасно, — возразила девушка. — По сути дела, обычно гомазы не замечают людей, если мы им не надоедаем — примерно так же, как мы не замечаем птиц, сидящих на ветках».
«А не могли бы мы посетить какой-нибудь замок гомазов? Вроде того, что изображен у вас на стене?»
Девушка снова улыбнулась женщине, покачав головой: «Это тоже невозможно. Некоторые гостиницы, однако, устроены в древних крепостях гомазов, причем номера у нас очень удобные».
Хетцель разглядывал плакаты: «Воины выстроились на поле боя в степи Туз-Тан», «Летуны из замка Коразман делают виражи под облаками», «Замок Киш на закате», «Конклав военачальников-джердов». Затем он сосредоточился на девушке: смотреть на нее было не менее занимательно, чем на рекламные плакаты. С первого взгляда Хетцелю показалось что она — хрупкое, даже тщедушное существо, но по ближайшем рассмотрении решил, что она могла бы, пожалуй, постоять за себя. Он подошел поближе к прилавку. Девушка заметила его внимание — на ее лице промелькнула улыбка. «Очаровательна!» — подумал Хетцель.
«Если у вас есть время, вы можете посетить каждую из семи гостиниц, — продолжала работница туристического агентства. — Разумеется, мы предоставляем необходимые транспортные средства».
«Но мы не можем сами управлять арендованной машиной?»
«Можете, но только в сопровождении гида. Иначе это было бы небезопасно. Кроме того, это запрещено постановлениями Триархии».
«Что ж, нам придется еще подумать. Не могли бы вы порекомендовать лучшую таверну в Собачьей Слободе — самую типичную и колоритную?»
«По-моему, они все примерно одинаковые. Попробуйте зайти в «Последнюю надежду» — это напротив, на площади».
«Спасибо!» — туристы ушли. Девушка взглянула на Хетцеля: «Да, чем я могу вам помочь?»
Хетцель встал напротив нее: «Честно говоря, не совсем понимаю, чем именно вы могли бы мне помочь».
«Но вы зачем-то сюда пришли?»
«Ситуация такова. Мой приятель унаследовал существенную сумму и теперь хотел бы вложить капитал. Вопрос в том, куда его вложить».
Девушка рассмеялась, не веря своим ушам: «Вы хотите, что бы я что-нибудь посоветовала по этому поводу?»
Ознакомительная версия.
