Тут Петер сжал кулак и так треснул по столу, что его мигом вытолкали на улицу.
На улице полыхали рекламы, обещая красивую жизнь. Тусклым фонариком светила загнанная на крышу Луна. По тротуарам бродили грустные женщины, искали опечаленных мужчин.
В эту ночь «спасителя человечества» спасла от простуды маленькая Мелена.
Случилась очень банальная история, хотя от этого она не стала менее грустной. Петера поразили неодносторонние способности маленькой Мелены, ее мягкая умная речь и серые выразительные глаза Мелену тронуло, что мужчина, и вдруг заметил цвет ее глаз.
Это могло многое значить.
И это многое значило.
Мелена уснула, так и не решив загадки, встревожившей ее, Петер не мог спать. Он лежал на спине, разглядывал молочные полосы рассвета на потолке и размышлял о человеческих странностях. Он чувствовал, как его измученное одиночеством сердце неотвратимо прирастало, к ней. Говорят же, что люди — это не цельные существа, а всего лишь половинки, обреченные искать друг друга. Они мечутся, словно частицы в броуновской суетне, сталкиваются, примеряются друг к другу. Но иногда, редко, как крупный выигрыш в лотерее, сталкиваются именно те. По инерции привычек они стремятся оттолкнуться, но у них ничего не получается. И они замирают удивленные: «Скажи, пожалуйста, оказывается, крупные выигрыши существуют!..»
Вот так и Петер боролся со своим внезапным восторгом.
«Но ты подобрал ее на улице», — твердил ему житейский опыт, разжиревший от предрассудков.
«А она тебя где подобрала?» — возражала его радость.
«Она торговала собой!»
«Господи, а что делаешь ты? Разве торговать совестью менее предосудительно?»
«Но человек не свободен от мнений света!»
В ответ на этот довод внутреннего голоса Петер повернулся на бок и обнял свою обретенную половину. «Что ж, — думал он, засыпая, — мы не так уж и далеки; моя профессия, говорят, не менее древняя. Да мало ли еще таких „древних“ профессий! Пусть в меня кинет камень тот, кто ни грана собой не заработал!..»
Солнце, этот вечный спутник всех счастливых историй, уже давно ломилось сквозь плотные гардины, когда новое духовное единство Петер — Мелена изволило проснуться.
— Ай! — сказала Мелена, прикрываясь одеялом. — Отвернись же!
Он рассмеялся. Ему вспомнилась старая как мир история, когда женщина по имени Ева, щеголявшая перед Адамом в чем бог создал, после того как съела яблоко, стала стесняться мужчин.
Это многое могло значить.
И это многое значило.
Начинался день, чистый, как экран перед киносеансом, начинался новый век, уверенный и смелый.
Полдня они сидели друг против друга, тихо смеялись, пьянея от каждого слова и взгляда. Это был тот случай, когда только мешали счастью его суррогаты в пучеглазых бутылках и когда для того, чтобы закружилась голова, достаточно было чашки кофе, протянутой на маленькой ладошке.
День казался вечностью, вечность казалась одним днем.
И когда они совсем уверовали, что обрели рай, у дверей послышались бесцеремонный гогот и стук. Петер пошел открывать, сразу поняв, зачем апостолу Петру был нужен большой ключ.
В комнату ввалились двое: разбитной мужчина в моднейшем полупальто и яркая особа с многообещающим взглядом больших глаз на смуглом лице мулатки.
— Петер-Метер? — спросил мужчина. — Трудно же вас найти.
А дальше произошло ни на что не похожее: он и его спутница сдернули шапчонки и склонили головы, показав свои затылки.
«Хоть я и в раю, но еще не святой, чтобы мне кланялись», — весело подумал Петер. И тут заметил на затылке у женщины ярко-зеленую прядь.
— Вы поняли? — спросил мужчина и протянул руку. — Штангель, журналист, а это Барбара, вроде моей домохозяйки.
— Петер-Метер. А это Мелена, вроде моей жены.
Штангель взглянул на Мелену с улыбкой и любопытством, Барбара — с высокомерной брезгливостью. Она презирала «уличных» считая их слишком прямолинейными, как, впрочем, и «порядочных», считая их лицемерками.
— Насколько я знаю, полузеленых на Земле только три человека — вы двое да еще один святой отец, которого Барбара не захотела приглашать в компанию, — сказал Штангель. Надежда на зеленых не оправдалась, и спасти мир должны полузеленые. Я с трудом нашел Барбару на Всемирном конкурсе обольстительниц. Но и вас найти было не легче. Однако теперь мы вместе и должны объединиться.
Петер пожал плечами. Мелена мило улыбнулась и поглядела на Петера.
— Итак, коллеги, — торжественно продолжал Штангель, — объявляю: Компания полузеленых спасителей человечества создана, сокрашенно — Композел. Торжественный момент — семь минут двенадцатого, четвертого июня. Когда-нибудь эти цифры будут золотом выбиты на пьедесталах. Жанна д’Арк, — при этом он указал на Барбару, — и ее рыцари встанут в рост на всех площадях…
— Их руки побелеют от птичьего помета, и бронзовые головы позеленеют от дождя. И тогда они будут удивительно похожи на самих себя, — сказал Петер.
Этот день они просидели допоздна, обдумывая будущее. Беседа текла тихо и плавно, как река по равнине, и Мелене не раз приходилось бегать в соседний магазин за источниками для этой реки. И к ночи раздобревший от приятельских объятий Петер рассказал друзьям секрет «Альфы и Беты», о котором рассказал ему Грюндик уже после того, как в магнитофоне кончилась пленка.
— Надо подергать Луну за уши: Альфа — левый край видимого диска Луны, Бета — правый. Если направить на них две параболические антенны и на любой ультракороткой волне подавать по три сдвоенных сигнала, то можно достучаться до зеленых и выйти с ними на связь.
— Что же ты молчал! — вскричал Штангель. — Мы потеряли целых полдня.
— У нас все равно нет параболических антенн.
— На этот источник, — он похрустел банкнотами, — любая антенна настроится.
Они устремились к окну, распахнули гардины. На крыше соседнего дома, примостившись между трубами, словно кошка, дремала полная Луна. И вся Компания полузеленых в полном составе замерла завороженная. Барбара жестко вцепилась в Штангеля, Мелена уперлась кулачками, прижатыми к груди, в спину Петера, горячо и щекотно дышала ему в шею. Так они и стояли, с любопытством и тревогой рассматривая Луну, пока светлый диск ее не спрятался за трубу.
— Значит, так, — сказал Штангель. — Вы сидите тут, не отлучаясь. Думаю, что вам это будет нетрудно. А мы отправимся искать антенны.
— Но, может, сначала подумаем, что скажем цвагам?
— Скажем, что люди не такие умники, как они там думают. Скажем: пусть поищут какого-нибудь более действенного средства для устрашения или все равно для чего. Бог был не дурак, когда являлся на Землю. Он понимал: людям нужно чудо. Вот пусть они и сотворят чудо. Только не слишком непонятное…
