– Тайла не очень-то хорошо выглядит, парень. Ты ведь не подашь вида?
Майк покачал головой, ощущая холодок в спине. «Давай, – подумал он, – и через это придется пройти».
Майк шел по коридору, заглядывая за пластиковые занавески. В палате 882 располагался десяток вертикальных цилиндрических контейнеров, некоторые из них были заняты и ярко освещены, другие темны и безжизненны, как кадушки с морской водой. Самые мрачные были пусты и запорошены пылью, сквозь которою смутно виднелись их жутковатые внутренности, болтающиеся проводки и шланга.
В конце коридора занавеска была полуоткрыта. Возле контейнера, уставившись на монитор, сидел Лек. Он не заметил подошедшего, и Майк некоторое время стоял у него за спиной, наблюдая. Тайла плавала в мутноватой жидкости, ни на что не опираясь. Множество тонких проволочек подсоединялись к игле в области крестца, другие, более толстые трубки выходили спереди из-под ребер. Глаза ее были закрыты, бледная кожа отливала лавандовой голубизной. Майк услышал тихий голос и шагнул вперед, встав рядом с Леком.
– Привет, Майк, – прошептала Тайла. Лек оторвался от контрольной панели.
– Ты в сознании, – удивился Майк.
– Достаточно для того, чтобы говорить, – сказала она. – Меня немного отредактировали.
– Что? Лек сказал:
– Она большей частью находится в Мозговом Банке. Но часть ее разума функционирует. Просто определенные воспоминания были...
– Они боятся, что травматический шок повлияет на процесс заживления, – сказала Тайла.
– Так значит, ты не знаешь, что произошло?
– Не-а. Это была твоя вина?
– Нет!
– А я уверена, что да! Ты же знаешь, такое и раньше бывало.
Майк покачал головой и заметил, что на него пристально смотрит Лек.
Некоторое время назад Тайла сломала руку во время тренировочного полета.
Авария произошла частично по вине Майка, частично – по ее.
– Поверь мне, – сказал Майк, – на этот раз было не так.
– Что ж, если ты так говоришь...
Лек не отрывал от него глаз, словно допытываясь:
– Ты в этом уверен?
Майк вдруг понял, что всем на Питфоле придет в голову тот же вопрос.
Он сменил тему:
– А почему ты такая синенькая?
– Что ты хочешь сказать? Я себя отлично чувствую тут, в контейнере.
– Да нет, я имел в виду твою кожу. Ты напоминаешь полдавианку. Ты не видишь собственного тела?
– Ей не нужно его видеть, – сказал Лек.
– Ну, я просто поинтересовался.
– А что? Я так плохо выгляжу?
– Майк... – упрекнул его Лек.
Майк посмотрел на Тайлу через прозрачные стенки контейнера. Даже обожженная, черно-красная половина ее тела отливала той же голубизной, что и здоровая кожа.
– Да нет, ты прекрасно выглядишь. Просто голубоватая какая-то, только и всего.
– Подожди минутку. Я посмотрю на монитор. – После недолгой паузы она продолжила:
– Это синтетический заменитель крови, который мне вливают. В нем в пять раз больше кислорода, но совсем нет гемоглобина. Здесь написано, как это называется, но я не могу произнести.
– Да ладно, не надо.
– А тебе что, не нравится мой цвет лица?
– Цвет что надо. Правда, Лек?
– Конечно, – отозвался тот, свирепо глядя на Майка. – Дуайн уже осмотрела корабль?
– Да, мы все осмотрели. Видел бы ты, кого Эддингтон притащил для технической консультации. Это...
– С кораблем все будет в порядке, да? – спросила Тайла.
– Эдд сказал, двадцать дней... на верфи. Лек содрогнулся.
– Ты знаешь, как все это дорого? Мозговые записи и все прочее?
– Спасибо, Лек, – усмехнулась Тайла.
– Я только хотел сказать...
– А как со страховкой? – спросил Майк.
– Да, да, но вычеты... – Лек потер лицо. – Тайла, ты знаешь, меня не волнуют расходы. Не переживай на этот счет.
– Не переживай? Что это значит? У меня не так много мозгов в голове осталось, чтобы как следует ими шевелить.
– Ну вот и не бери в голову, – сказал Майк.
– Конечно. Ты сказал, что все будет в порядке. Мне приходится тебе верить. В моем положении не спорят. Но ты уверен, что это была не твоя вина?
– Я уверен, – ответил он, стараясь говорить как можно спокойнее.
– А как насчет саботажа? – спросила Тайла.
– Не будь смешной.
– Что с кабиной пилота? – спросил Лек.
– Эдд сказал, им придется ее вытащить.
– Всю эту чертову кабину!
– Ну... Эдд говорит, большую часть кабины можно потом использовать.
– Хотелось бы надеяться!
– Ты теперь зовешь его Эддом? – поинтересовалась Тайла.
– Я и не думал, что ты его помнишь, – удивился Майк.
– Этого ужа?
– Он не такой уж плохой парень.
– Перестаньте, вы, оба, – оборвал Лек. – Придется с ним дружить.
Особенно теперь, когда у нас вообще нет корабля.
– Не говоря уж о тренировочном корабле, который я должен был получить, – заметил Майк.
Тайла рассмеялась, но смех прозвучал неестественно.
Майк отвернулся, снова ощутив холодок на спине.
Лек откашлялся.
– Может быть, мы сможем арендовать что-нибудь. Хотя я не уверен. Не хотелось бы пропускать все эти гонки. Возможно, страховка...
– Эй, – окликнула Тайла. – А кто займет мое место? Думаете, я не догадываюсь? Лек посмотрел на Майка.
– Кроме тебя некому.
– Я готов.
– Не раскатывай губы, – сказала Тайла. – Я на днях отсюда вылезу и тогда так полечу, что ты штаны потеряешь.
– Вот и правильно, – улыбнулся Лек. Майк пожал плечами.
– Что ж, если ты полагаешь, что вскоре будешь в состоянии...
– Я получил работу! – сказал Майк. – Первым стажером!
– Отлично, малыш, – похвалил Джесс Бландо. – Только не слишком-то задирай нос, а то шлем не налезет.
– Не беспокойся за меня, – Майк плюхнулся на стул рядом с Джессом.
Смена уже давно началась, и в «Коухогсе» было пустынно. Автоматические пылесосы с визгом ползали по замусоренному ковру. – Я все спланировал еще по дороге сюда. Для начала мне нужно самостоятельно выиграть какие-нибудь небольшие гонки, ну, знаешь, чтобы пробиться на заезды два-А и три-А. А потом попасть на пятизвездную, возможно, Андромеда-Сиошк.
– Для этого нужно получить большой корабль.
– Естественно. А там подойдет время пятизвездной «Классик», и я – Большой Чемпион. Джесс кивнул:
– О'кей, у тебя отличная перспектива. Майк рассмеялся.
– А что это ты один обедаешь?
– А со мной Спидбол.
– Дядя Спидбол Рэйбо? – переспросил Майк. – Где же он?
– А он все прыгает вокруг и рассказывает какую-то дурацкую историю о том, как хорошо было в старые добрые времена...
– Знаю я эту историю.
– У него этих историй миллион. Накручивает для пущего эффекта, будто он летел в сдвиге, и у него, понимаешь, закоротило проводку – и тогда он выбросил из кабины свою левую руку. Теперь он в туалете смазывает ее маслом или еще что-то делает.
