Гунлауг молчал.
— Вместо своих сиропных снов ты будешь делать мне настоящие кошмары. Я знаю, у тебя получится.
— Это серьезное предложение. — Инспектор снов облизал пересохшие губы.
И вдруг он понял, что если нападать на черного мага, то сейчас. Но стоило ему шевельнуться, как молния вновь обожгла траву у его ног.
— Ишь, какой прыткий, — засмеялся маг, и его редкая бороденка затряслась. — Мелкота! Когда ножом действует мастер, ты замечаешь это только тогда, когда он уже торчит у тебя в горле.
Маг радостно потер худые, покрытые белыми старческими пятнами руки.
— Ну, мое предложение остается в силе. Вопросы есть?
— Есть. Зачем же тогда?… Не проще ли было убить меня прямо перед пещерой?
Он взглянул вверх, увидел как возле самого солнца мелькнул крючок солнечного рыбака. Прикинув куда он упадет, Гунлауг едва заметно вздрогнул.
— Приди я к пещере — ты бы кинулся в драку, — хитро прищурился черный маг. — Последствия представить легко. Зачем же переводить ценный материал? А так — побегал за мной, подумал… Ну, что скажешь? Да? Нет?
Гунлауг молчал.
— Понятно, — медленно произнес черный маг. — Тогда…
Вдруг лицо его исказилось. Взглянув вверх, маг увидел падающий на него крючок солнечного рыбака и вскинул руку. Молния отшвырнула крючок метров на двадцать в сторону, он вонзился в землю и подпрыгнув, послушный рывку невидимой лески, исчез. Старик замешкался. Вот — шанс. Гунлауг метнул нож в черного мага. Серебристой рыбкой он пронесся по воздуху и вонзился в грудь противника.
— Ну вот… давно бы… — пробормотал маг.
Покачнувшись, он стал таять, исходя паром, как огромный кусок льда, но прежде чем исчезнуть окончательно, швырнул инспектору у лицо огненный шар. Пламя ударило Гунлауга, но не принесло с собой боли — только мгновенный жар.
Падая на землю, инспектор услышал:
— Бери! Теперь все твое…
Инспектор снов вскочил на ноги и осмотрелся. От черного мага и его птицы не осталось ничего, кроме дымящегося плаща и двух кучек пепла.
Неужели?…
Победа! Виктория!
К нему вернулась сила, вернулись сны. И одним магом стало меньше. А значит — черная стена, вот уже много лет стоявшая неподвижно, отодвинется, и в его родных местах станет меньше кошмаров.
Он снова упал на землю и лежал, подставляя солнцу лицо, улыбаясь, ничего не видя. Однако, рано или поздно все кончается. Гунлауг открыл глаза.
Над его головой кружилась птица-лоцман и одно крыло у нее было черное.
Вскочив, Гунлауг стал ощупывать себя. Нет, он не превратился в старичка с бородкой. Вот только птица…
И тогда инспектор снов понял все.
Понял, почему никогда не возвращались из погони те, кто в нее отправлялся. Потому что перед смертью маг всегда успевал передать своему убийце, собственную черную душу.
У Гунлауга сжалось сердце.
Если он останется здесь, то превратится в черного мага и вернется обратно к черной стене. Он уже чувствовал ее силу. Сможет ли он устоять перед ее несокрушимой властью?
Гунлаугу показалось, что в тишине поляны послышался издевательский смех.
Инспектор снов выпрямился и посмотрел в ту сторону, откуда пришел. Конечно, он не мог увидеть город, но откуда-то знал, что все в нем стало по-прежнему.
Птица-лоцман опустилась ему на плечо. Из ее глаз выкатились две прозрачные слезинки.
— Ничего, ничего, — пробормотал Гунлауг.
Он снова оглядел поляну. Понятно, откуда эти ямки. Маг сидел здесь и ждал Гунлауга, отбивая падавшие сверху крючки. Как известно черные маги притягивают к себе серебро. А Гунлауг в это время плутал по лесу, пытаясь догнать черную птицу, думая что маг от нее недалеко. А он вон где…
Впрочем, какое это теперь имеет значение…
Гунлауг посмотрел в другую сторону. Там, за лесами, лежала страна ледяных гномов. Теперь, когда внутри инспектора снов прорастала чернота, ему оставалось идти только туда.
Да, пора.
Работа есть работа. Он сражался с черным магом сталью, теперь пришло время сразиться с ним внутри себя. Именно поэтому ему нужно было уйти в страну ледяных гномов. Там текут холодные реки, стоят навечно замерзшие леса, там нет власти черной стены, там он даст бой притаившемуся внутри черному магу. И вернется. Обязательно. Чего бы это ему не стоило.
Подобрав нож и сунув его в ножны, Гунлауг тронулся в путь.
Его ждала страна ледяных гномов.
Где-то там, позади, солнечный рыбак готовился забросить в небо свой серебряный крючок.
