– А где вы работаете?
Женщины смотрели друг на друга, сомневаясь, что отвечать и как. Но в конце концов Лизавета после грустного вздоха призналась:
– Уже нигде.
– Почему так?
– Да длинная история.
– И все-таки? Хоть в двух словах?
– Наш управляющий, он же владелец, разорился, вот мы и закрылись.
– Ага! Понятно! Но хоть родители у вас есть? Дом свой?
Женщины даже обиделись на такие вопросы:
– Конечно! Все у нас есть!
– И живем мы нормально! Вообще можем не работать!
Самозваный Чарли Чаплин поднял руки, словно сдаваясь:
– Спокойно, спокойно! Да я только рад за вас. Хотелось узнать, как вы оцениваете, допустим, те же комнаты в данной гостинице? Хочу вот сейчас выбрать для себя неплохую и снять на рудню-две, но я ведь остальных не видел. Вдруг там лучше? Или тут слишком дорого? Или мебель никудышная, а мне гостей принимать придется, деловых партнеров. То есть вы понимаете, что человека постороннего, прибывшего издалека, обмануть проще простого.
Лада недоуменно моргнула своими глазищами.
– Так ты кто: торговец или ученый?
Принесли порцию рома, и компания отвлеклась на выпивку, поедание торта и смакование кофе. Ароматный напиток оказался и в самом деле на уровне лучших сортов и качества приготовления. При этом глазки у красавиц блестели все больше и больше. И не только от действия алкоголя. Похоже, они собирались начать сражение между собой прямо в данной кабинке и на глазах у своего кавалера.
Ну а Леонид продолжил как ни в чем не бывало:
– Трудно даже сказать, кто я. Профессий у меня – огромное количество. Так что, кем стать в вашем городе, я еще не определился. Опять-таки и в этом вопросе мне не помешают подсказки таких рассудительных и умных женщин, как вы. Тем более вы тут в курсе, как и что происходит, сколько стоит, как можно купить и оформить.
– Но что ты хоть собираешься покупать? – решила уточнить Лизавета.
Тут и появился распорядитель, принесший счет.
– Лада, Лизавета! Гляньте, пожалуйста, сколько там с меня? Ха-ха! Уже в глазах двоится!
Дамы присмотрелись к записям и несколько побледнели.
– Девятьсот шестьдесят каспов.
Конечно, инопланетянин был хорошо подвыпивши, но считать не разучился, и эквивалент местных денег в памяти сидел четко. Самый большой номинал, примерно, по земным меркам, в пятьсот евро, имела прямоугольная монета ярко-пурпурного цвета с выпуклыми на обеих сторонах устрицами. Причем в каждой такой монете и было ровно тысяча тех самых каспов. То есть, по земным меркам, наели на четыреста восемьдесят евро.
Дорого трапеза обошлась, это все понимали, но внешне кавалер выглядел бесшабашным и довольным. Положив на стол заранее нащупанную местную монету, он сразу предупредил:
– Но мы сейчас еще отправляемся выбирать комнату для моего проживания. Имеются свободные?
– Не извольте беспокоиться! Желаете самый лучший номер?
– По крайней мере, осмотр начнем с него.
– Попрошу за мной! – И распорядитель, суетливо кланяясь, первым поспешил на выход.
Тогда как Леонид, подталкивая несколько растерянных от такого напора женщин за локотки, вновь поставил их в трудное положение своими вопросами:
– Так что у вас все-таки была за работа? Что вы конкретно делали?
– Мы работали в арляпасе, – со вздохом выдала Лизавета.
Только это незнакомое слово для землянина подспудно перевелось как «большой торговый центр». И он бесшабашно фыркнул:
– Так идите в другой арляпас. Что за проблема?
– Как в другой? – удивилась Лада. – У вас в Макиле что, сразу два?
То есть получалось, что они работали ну в очень большом торговом центре. И уже захотелось посоветовать идти в маленький «арляпасик», но благоразумие заставило придержать язык, чуток подумать и пробормотать:
– Ну я и имел в виду в другом городе.
– О-о! Это так сложно! – жаловалась расстроенная Лизавета. – Тем более что танцовщиц, которым за… – она сделала паузу и улыбнулась, – девятнадцать, в другом городе уже и не примут.
– Так вы танцовщицы?! – вырвалось у землянина.
– А ты думал, мы билетерши? – фыркнула Лада.
– Как можно! Мне показалось, что вы первые помощницы управляющего, – разразился Леонид лестью, уже догадавшись, что ошибся с правильным определением нового слова. Только следовало еще уточнить остальные функции арляпаса: вдруг это нечто типа стриптиза? Ведь недаром женщины закончили свой последний рабочий день чуть ли не под утро. Потому и спросил осторожно: – Ну а что у вас там еще такого… хм… интересного было?
Они уже поднялись на лифте на последний этаж и шли по коридору, устеленному мягким, но явно синтетическим ковром.
– Да как и везде, наверное, – пожала плечиками более рассудительная подруга. – Небольшой оркестр, пара акробатов, две певицы, один чтец, он же исполнитель песен, три артиста для небольших сценок, ну и нас шестнадцать танцовщиц.
Уже догадываясь, что арляпас – это некое кабаре с водевилем или с небольшим театром, которое, скорее всего, работает при ресторане или кафе, мэтр циркового манежа в предвкушении мысленно потер руки.
– Так, так, так!.. А теперь расскажите мне более подробно, почему ваш управляющий вдруг разорился? Вы ведь танцуете просто изумительно!
Ответить ему польщенные красавицы не успели, потому что распорядитель открыл дверь и ввел компанию в номер. Прихожая, гостиная и громадная спальня. В спальне – небольшой сейф для личных вещей, запоры которого срабатывали при идентификации руки клиента (парадоксы колонизации пришельцами из космоса!). Все удобства, а уж сама преогромная ванна сразу вызвала желание у иномирца залезть в нее и не выползать из теплой воды несколько часов. Поэтому, когда была названа цена в сто десять каспов за сутки, он даже торговаться не подумал. Сразу согласился и только, выталкивая распорядителя за дверь, попросил:
– Пусть нам доставят сюда две порции рома, лейзуену «Морского», сладостей, морса, кваса и соков.
Судя по тому, как быстро в номер доставили заказанное, в коридоре имелась прямая телефонная связь с кухней. Женщины к тому времени только и успели поведать о горестях владельца арляпаса: как того дважды обокрали грабители, а напоследок еще и его жена сбежала с заезжим торговцем, прихватив с собой все оставшиеся капиталы.
В заключение они добавили, что, хоть весь ресторан с весьма хорошей сценой продается за довольно низкую цену, выкупить его самим артистам, как они мечтали бы сделать, все равно средств не хватит. Так что, скорее всего, помещение перейдет к владельцу остальной части дома.
Во время рассказа Леонид подливал местный ром да бегал иногда в спальню. Вначале он там положил в сейф все ценные вещи из карманов, деньги и уникальные для него земные устройства. Потом оставил куртку. В последнем забеге уменьшил до минимума свет. Что-то ему подсказывало, что с затянувшимся целибатом сегодня будет покончено.
